— Помолись одна. А я пока пропущу рюмочку перед сном и выгуляю Альберта.
Проходя мимо Бланш, он подмигнул ей, залез рукой под блузку и погладил грудь. «Если есть в ней что-то неестественное, — подумал он, — это никоим образом не связано с телом, живой щедрой плотью. Вообще, неплохо бы получить контракт на сад храма Астродель. Надо поговорить об этом с Бланш, но не сейчас».
Четыре дня назад Эдвард Шубридж купил в Бристоле в магазине канцтоваров маленькую и очень дешевую пишущую машинку. Сейчас в нее был заправлен небольшой белый лист бумаги, вырванный из блокнота, купленного в Лондоне четыре месяца назад. Блокнот и машинку он покупал в перчатках. Перчатки были на нем и сейчас. Когда, он напечатает эти два письма, то возьмет машинку (без ленты), выедет за город в направлении Девона и сбросит ее с моста в канал. А блокнот и ленту сожжет перед тем, как выйдет из дома. Он любил планировать все заранее. Это давало ему время в случае необходимости вносить коррективы, хотя до сегодняшнего дня этого не приходилось делать. Тем не менее нельзя сказать, что он был чересчур самоуверен.
Первое письмо предназначалось Грэндисону. Его содержание было примерно таким же, что и писем, отправленных после похищения Пейкфилда и Арчера. Второе письмо, над которым он сейчас работал, будет отправлено сразу после похищения.
Он сидел за откидным столом в подвале. В нескольких метрах от него на жердочке нахохлился охотничий сокол с чепцом на голове и связанными лапами.
Оторвавшись от машинки, Эдвард взглянул на птицу и вспомнил, что однажды, когда в подвале содержался Пейкфилд, Эдвард заговорил с пленником по внутреннему динамику. Путы на лапах сокола были ослаблены, и он стал неожиданно подпрыгивать, а его колокольчик зазвенел. Эдварду пришлось тотчас прервать разговор. «Надо учесть это, поскольку в подвале скоро появится новый постоялец», — подумал Эдвард. Небольшой промах был допущен и при втором похищении — перед тем как отпустить Арчера, он обнаружил в его кармане перо птицы. Когда игра идет по-крупному, многое зависит от мелочей. Перо, колокольчик, соколиный клекот многое могли бы сказать опытному орнитологу.
Рядом с машинкой уже лежал дешевый, купленный в Лондоне конверт для второго письма. На нем было написано: «Сэру Чарльзу Мэтхэму, Ривер-парк. Строго лично в руки».
Шубридж продолжал печатать, сокол дремал, сидя на жердочке. Стояло теплое мартовское утро. Вовсю звенели ручьи, а на деревьях копошились грачи, устраивая гнезда. Закончив печатать, Шубридж прочитал письмо, не вынимая его из машинки.
«После получения настоящего письма вы должны немедленно позвонить полковнику Грэндисону в Министерство внутренних дел и переговорить лично с ним. Нарушая эту или любую другую из последующих инструкций, вы подвергаете серьезной опасности жизнь вашего гостя».
Сэр Чарльз Мэтхэм был отставным дипломатом. Шубридж знал, что для него не представит никакого труда связаться с Грэндисоном. В основе всей операции лежало точное знание всех обстоятельств, а успех зависел от точного совпадения времени, места и действующих лиц.
«Ваш достопочтенный гость был похищен по той же причине и тем же человеком, который провел подобные акции с Джеймсом Арчером и Ричардом Пейкфилдом. В настоящий момент ваш гость здоров и пребывает в полной безопасности.
Для обеспечения дальнейшей его безопасности и сохранения его доброго имени вам надлежит выполнить следующее:
1. Сообщить вашей прислуге, что его срочно вызвали в Лондон.
(Сэр Чарльз был не женат, поэтому жена в письме не упоминалась.)
2. Сообщить Грэндисону, что это дело должно избежать публичной огласки. Подчеркнуть, что любая утечка информации поставит под угрозу жизнь вашего гостя. Сообщить также Грэндисону о необходимости разработки версии для прессы, объясняющей отсутствие вашего гостя на работе.
3. Сказать Грэндисону, что он должен поместить в газете „Дейли Телеграф“ объявление следующего содержания: „Феликс, дома все хорошо. Пожалуйста, напиши. Джон“. Сразу после этого ему будет направлено письмо с дальнейшими инструкциями.
4. Сообщить Грэндисону, что выкуп в размере 500 тысяч фунтов должен быть передан в соответствии с полученными инструкциями в течение восьми дней после получения данного письма.
Условия возвращения или устранения похищенного остаются теми же, что и в первых двух случаях.
Вы ни в коем случае не должны связываться ни с кем, кроме Грэндисона. Он одобрит такие действия».
Прочитав письмо, Шубридж вынул его из машинки, положил в конверт и запечатал. Письмо не было шедевром эпистолярного жанра, да он и не старался. Его беспокоила лишь возможность утечки информации о похищении. Хотя, судя по всему, Чарльз Мэтхэм был человеком, которому не нужно повторять сказанное дважды.
Эдвард откинулся на спинку стула и посмотрел на своего сокола. В последнее время тот делал большие успехи: после обучения он практически потерял интерес к полевым мышам, белкам, зайцам. Теперь птица могла не есть по нескольку дней, и когда Эдвард выходил с ним на охоту, сокол терпеливо ждал, пока хозяин спугнет для него чайку, грача или голубя. Когда дело будет Сделано, для сокола и других его птиц наступят лучшие времена. У Шубриджа будет огромный участок земли с озером и обширными угодьями для охоты. Он очень долго ждал этого. Но даже теперь, когда его мечте суждено было сбыться, Эдвард оставался совершенно спокойным, потому что хорошо усвоил, что нетерпение — мать ошибок. Один неверный шаг, и все для него будет кончено.
Участок графства Сомерсет, где жил Шубридж, входил в зону, отмеченную Бушем. Об этом районе уже поступили подробные отчеты, а Сэнгвил уже их обработал и ввел в свой компьютер. Среди сотен других граждан данные на Шубриджа не выделялись ничем особенным. «Эдвард Шубридж, 36 лет, имеет состояние, женат, воспитывает сына 15 лет, который учится в частном пансионе. Адрес: Хайлендз-хаус, возле Блэгдона. Дом из красного кирпича, постройки 1936 года, стоит на возвышении, подвала не имеет. Хобби Шубриджа: соколиная охота».
По полученным полицией данным, сотни других жителей Сомерсета жили в кирпичных и каменных домах, стоявших на возвышении, разводили уток и кур, а некоторые держали в вольерах ястребов, соколов и других экзотических птиц. Сведения о доме Шубриджа не отличались точностью. Он был построен в 1936 году на месте каменного особняка с огромным подвалом. Возведением дома занимались строители из Бристоля, которые перекрыли подвал. Шубридж купил особняк в 1967 году и позже случайно обнаружил подвальные помещения. Он соорудил вход в подвал так, что снаружи ничего не было заметно.
Несмотря на совет Грандисона, Буш не стал молиться богу-случаю. Он не верил в такие вещи. Последние дни он работал, правда пока безуспешно, над списком членов гольф-клубов. Он понимал: каждый упущенный день приближает момент нанесения преступником третьего удара. Но пока и управление Буша, и подчиненные ему полицейские подразделения находились в тупике. Полиция часто оказывалась в подобном положении и относилась к этому спокойно. У них хранилась масса сходных дел, по которым рано или поздно открывались новые обстоятельства, позволявшие разыскать преступника. Такой подход был абсолютно чужд Бушу. Он полагал, что любая загадка поддается логическому решению. Единственный способ добиться успеха — упорный труд и тщательный анализ всех собранных деталей. Самоуверенного сыщика абсолютно не интересовало влияние случая на ход расследования.
Раздумывая над предложением Бланш, Джордж понял, что, сказав «да», он ничего не потеряет. Свои 750 фунтов плюс возмещение расходов он и так получит, а, приложив минимум усилий, мог рассчитывать на целую тысячу.
Он вспомнил свой визит к миссис Энджерс и понял, что там у него еще не все потеряно, — она не будет против, небольшой вакханалии. Они вполне могли бы попить еще джину, а потом расслабиться. Но, увы, у нее вряд ли узнаешь что-то важное. Она плохо знала Шубриджа, и ей почти ничего не известно о его дальнейшей судьбе. Вся ее информация была из вторых рук — от мужа. Именно с ним необходимо встретиться. Джордж знал, как называется его лондонская фирма, и был готов поспорить, что миссис Энджерс ни словом не обмолвилась об их встрече. Наверное, она вернулась в комнату и, не обнаружив там Джорджа, выругалась разок-другой, выпила еще джина и благополучно о нем забыла. Даже если Энджерс узнал о его визите, Джордж не чувствовал за собой никакой вины и рассчитывал на нормальный разговор.
Итак, решено: надо ехать в Лондон на встречу с Энджерсом. Тем более что там он сможет поговорить со своим старым приятелем, который занимался продажей автомобилей и мог дать дельный совет при выборе фургона.
На следующий день в 11.30 Джордж был в офисе фирмы «Уорт энд Фрин» на Тотнем-Кортроуд. Секретарша сказала, что мистер Энджерс в офисе; но если Джорджу не назначали, то ему необходимо заполнить специальную форму. В ней он должен указать цель визита.
