- Стоит ли? - между тем вполголоса обратился Картуз к Мыловару. - А как Варгуз на это посмотрит?
- Отмажемся как-нибудь, зато теперь эти бабки наши. Мы с ними свалим за бугор, а не с какими-то двумя стольниками.
Картуз некоторое время размышлял, а потом твердо сказал:
- Ну что ж, брат, твоя правда.
Мыловар, держа в одной руке окровавленную лопату, другой рукой глушаком почесал себе затылок.
- А и то, блин, зачем копать? И так следов столько оставлено...
Зяблик умер легко - его сердце было прострелено с первого выстрела.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Убить киллера!
Сколковцы
17 августа, четверг: ночь, утро
Ночью Лухаря разбудил телефонный звонок.
- Ну, как наши дела? - не без напряжения в голосе поинтересовался Посланник.
- Гм-м, - промычал Петр, памятуя, что его аппарат находится на прослушке.
- Успокойся, - понял его затруднения Иван, - с тебя снята всякая слежка.
Лухарю непонятен был этот ночной звонок, и он поначалу не хотел отвечать Посланнику по существу - мол, завтра встретимся и я тебе все расскажу с глазу на глаз. Но именно экстраординарность звонка навела его на мысль: что-то произошло или происходит.
- На меня вышел Албанец. Сказал, что все сделано как положено.
Посланник заметно повеселел.
- Ну тогда все ништяк! А то Албанец под колпаком Келаря. Возможно, сегодня утром, а возможно, через час-другой его ликвидируют. Или захомутают.
Лухарь размышлял недолго.
- У меня к тебе есть одна важная просьба, Посланник.
- Никаких просьб! Ты сделал свое дело и получил за это неплохие бабки. Все! Теперь у нас с тобой никаких дел нет.
- Может, оно и так. И даже так и должно быть, но напомню: ты говорил о полсотне штук, которые остались у твоего приятеля-шантажиста. Албанец их забрал и передал мне. Я хотел бы вернуть тебе эти бабки. Но у меня есть небольшая просьба. Для тебя её выполнить - просто пустяк, с другой стороны - пятьдесят штук гринов...
Посланник ненадолго задумался.
- Ну, выкладывай свою просьбу.
- По телефону сказать не могу. Нам надо встретиться. Причем немедленно. К тому же имей в виду - это дело в твоих прямых интересах.
- Ну и что ты предлагаешь? - уже с явным раздражением в голосе, но и с очевидным беспокойством спросил Посланник.
- Я к тебе сейчас приеду.
- Ну валяй.
...Подготовка к операции - к захвату либо ликвидации киллера - шла полным ходом. На два джипа посадили десять боевиков, вооруженных АКМ и двумя гранатометами. Руководить акцией назначили Хлебана.
Но оставался нерешенным в общем-то главный вопрос: валить Албанца или же захомутать его.
Мочить киллера, конечно, проще - окружить его логово, пальнуть из двух гранатометов по избе, а потом расстрелять из десяти автоматов, если он живой к тому времени останется. Сколковцы невесть какие стрелки, но тут уж хрен промахнешься.
Но Келарю не давала покоя ситуация с пустыми американскими дискетами. Евгений Борисович, рассчитывавший на этом деле заработать пятнадцать-двадцать лимонов гринами (а в финансовых вопросах он практически не ошибался), полагал, что Албанец прольет свет на столь темную историю.
Зямба же считал: валить говнюка, и все дела.
И вышло так, что Хлебан не получил ясной установки - гасить киллера или его взять, пусть и не очень невредимым, но живым.
Перед самым отъездом возникло ещё нечто вроде проблемы. Неожиданно в сколковском офисе возник некий Вадим. Он заявил, что является телохранителем Дианы, и Посланник предложил ему участвовать в операции. Иван даже лично позвонил будущему тестю и попросил его об этом. Келарь дал санкцию, и тогда одного из боевиков заменил Вадим.
Выехали часа в четыре утра. Было ещё темно. Через час оказались у цели. Избенка киллера, находившаяся метрах в пятидесяти по грунтовке от шоссе, была хорошо видна, поскольку - к общему удивлению - в ней буквально к приезду сколковцев вдруг зажегся свет.
Хлебан до сих пор не имел ясного плана - то ли окружить избу и расстрелять её, как предлагал Зямба, то ли проникнуть в неё двум-трем боевикам и спеленать киллера. Второй вариант был, конечно, опаснее, и добровольцев на его исполнение не находилось.
Тем более в избенке горел свет! Покамест Хлебан вел по рации в общем-то мало что значащие переговоры со старшим второй машины и своим помощником Оразом.
Все же решили послать группу захвата из трех человек, но опять-таки желающих не находилось, а кого направить в приказном порядке, Хлебан просто не знал.
И вдруг свет в избушке погас!
Это почему-то привело всю команду в повышенное возбуждение. А Хлебан и Ораз пришли в состояние совершенной растерянности.
И тут подал голос Вадим. Он выразил желание один сходить в разведку по крайней мере обстановка прояснится и станет ясен характер дальнейших действий. Вадим взял с собой АКСУ и скрылся в темноте придорожной лесной полосы.
Вдруг Хлебан сообразил, что с каждой минутой становится все светлее, а значит, операция оказалась на грани срыва. В случае её провала гнев Зямбы будет ужасен! Мгновенно покрывшийся потом бригадир наконец принял решение: не дожидаясь возвращения разведчика, всем покинуть джипы и начать окружение логова киллера, чтобы расстрелять избу из гранатометов.
И выстрелы из гранатометов прозвучали. Один за другим ими были в упор поражены два джипа боевиков, которые мгновенно вспыхнули и вместе со всей группой захвата перестали существовать.
Операция сколковцев завершилась.
Антон
17 августа, четверг: утро
Заведя "хонду", Антон мало кому известной тропой выскочил на дорогу в город Талдом. Он понимал, что Дмитровское шоссе для него теперь закрыто, поскольку все посты ГИБДД несомненно осведомлены о его личности.
На Талдомской дороге гаишники - редкость. Но так или иначе ему надо было добраться до Москвы. Там ему поставят новые номера, сменят документы. К тому же нападение было настолько неожиданным, что оружия он прихватил ничтожное количество, а все свои наличные деньги оставил в тайнике. Всем этим можно запастись в столице.
Конечно, менты теперь эту хазу обыщут, и шмон неизбежно будет успешным. Менты искать умеют, они найдут все.
Но теперь вопрос - как добраться до Москвы. В переполненный вагон электрички с таким агрегатом, как мотоцикл, не влезешь. Тут он вспомнил, что раз в сутки из Талдома в Москву ходит поезд, но Албанец не сомневался, что с "хондой" он не останется незамеченным при выходе из него. Да к тому же и денег нет на билет...
Пока он так рассуждал, показался Талдом. Но что это? Товарняк! Он идет в сторону Москвы и ползет еле-еле, а то и вовсе останавливается.
Антон выждал момент, когда товарняк в очередной раз тормознул, и залез на платформу. К счастью, там он обнаружил под брезентом крепкие необрезные доски. С помощью одной из них с трудом, но втащил наверх байк, накрыл "хонду" брезентом и сам укрылся под ним.
Ну что же, до Москвы он доберется. Но к кому идти?
Федька Симаков по каким-то своим причинам - а может, и вправду крыши нет - ему отказал...
И тут вспомнился Антону один эпизод, который с некоторой натяжкой можно было считать забавным.
Когда он возвратился из Косова, друзья устроили ему небольшой банкет и на десерт предложили сходить к проституткам. Общаться с этими девками казалось Антону просто диким. Парень он был не такой внешности, чтобы за элементарный половой акт платить деньги. Тем более что на Балканах он этого добра имел столько, сколько хотел. Сербские женщины считали за честь переспать с русским солдатом.
Но в конце концов настойчивость приятелей взяла свое.
- Мы тебя сведем к самой лучшей. Зовут Лаймой, берет двести долларов за час, но она того стоит. О бабках не беспокойся - все будет оплачено.
И вот его отвезли в апартаменты к этой Лайме - она жила одна в четырехкомнатной квартире. Увидев шикарный интерьер жилища проститутки, Антон даже испытал некоторую робость.
И вот появилась она, Лайма, двухсотдолларовая шлюха за один час.
Он узнал её сразу, несмотря на весь макияж и прикид. Светка Терехова из параллельного девятого класса!
Когда-то Антон, что называется, положил на неё глаз, но, увидев, как поздним вечером она целуется с амбалом из старшего - десятого - класса, которого он не переносил просто физиологически, все у него как рукой сняло. Света Терехова напрочь перестала существовать для Антона как объект поклонения.
А она позднее чуть ли не стала льнуть к нему, особенно в десятом классе, но нет: Антон уже испытывал к ней стойкую неприязнь.
Светка-Лайма тоже сразу узнала его. И что дальше делать, не знали оба...
Вряд ли они могли сейчас спать друг с другом - хоть за деньги, хоть без, - но Света нашла нужный тон:
- Антоша, а помнишь, мы ходили с тобой в кино, театр? Давай сходим куда-нибудь?
И они пошли с ней в кино. Вообще-то, конечно, дико - явился к шлюхе с известной целью, а она повела его в кино...
