— Мы — арестовать?! — Катажина вцепилась в перила.
— Ну да, ведь Хенрик, то есть пан профессор, рассказал мне, кто вы. Он так беспокоился о картине, что поделился со мной.
— Гм, — развел руками капитан. — Профессор Гавроньский явно не страдает излишней скрытностью. Впрочем, к вам он, несомненно, испытывает безграничное доверие.
Вечорек тронул Катажину за плечо.
— Думаю, лучше вам с пани Вандой пойти в ее комнату и запереться там. А я еще загляну в библиотеку: надо же довести до конца наши поиски. Девушке нельзя оставаться одной, а библиотека для нее не самое подходящее место. Надеюсь, ты со мной согласна?
— А он... он все еще лежит там? — произнесла дрожащим голосом Ванда.
— Да. Так что идите наверх и ждите меня там. Я появлюсь минут через пять-десять.
Катажина кивнула, и они с Вандой стали медленно подниматься по лестнице. Стефан глядел им вслед. Только заслышав звук запираемой двери, он повернулся и вошел в библиотеку.
Глава восемнадцатая, в которой читатель, если он еще не догадался, узнает, кто убийца, а капитан Вечорек прольет свет на тайны прошедшей ночи в замке Боры
Он посмотрел на часы. Пять. Вскоре этот громадный замок наполнится людьми. Четверо положат на носилки тело, лежащее на ковре, и отнесут его в машину, которая будет ждать внизу. Хранитель музея Владислав Янас навсегда покинет свои владения.
Вечорек неторопливо запустил руку в карман и вытащил сигарету, но, раздумав, вернул ее на место. Кто убийца? Ему казалось, что он знает ответ, однако... Да нет, все верно. Убийца словно сам явился перед ним и громогласно признавался в содеянном.
Но в этой кошмарной головоломке недоставало пока нескольких деталей; их нужно будет восстановить, и картина станет полной.
Капитан огляделся. Колокольчики. А что если...
Он дошел до камина — и резко замер. Правая рука скользнула в карман пиджака и сжала пистолет.
Звук из камина повторился, и в золу упал с тихим стуком осколок кирпича. Вечорек шагнул вперед и наклонился.
Опять тот же звук. Тишина. Шорох. И тут в камине показалась пара ног. Капитан мгновенно обхватил их и изо всей силы потянул вниз. Ноги дернулись, и в дымоходе раздалось ругательство — и кто-то свалился в очаг, увлекая за собой Вечорека.
Капитан поднялся с пола первым.
— Руки вверх!
Вороненый ствол пистолета целил в грудь художника Марчака, который сидел в камине, удивленно уставясь в дуло.
— Не стреляйте, — тихо попросил он. — Ради Бога, не стреляйте. Я, то есть он, вот... Возьмите, только не стреляйте.
Он, не вставая, протянул капитану какой-то рулон.
— Что это?
— «Третий король». Оригинал.
Марчак пошевелился, и Вечорек не расслышал еле различимый скрип двери в оружейную.
— Возьмите его... только не надо меня... Я знал, что это вы, — лихорадочно говорил Марчак. — Знал, но никому ничего не сказал. Не стре...
В этот момент Вечорек почуял у себя за спиной что-то неладное и обернулся. Поздно. Огромный серебряный поднос в руках Жентары обрушился капитану на голову. Все закружилось перед ним, и он погрузился в темноту.
— Прилягте, — предложила Катажина. — Вам уже нечего бояться. Мы постараемся, чтобы вам не пришлось пересказывать в суде эти... эти подробности. А пан Вильчкевич наверняка будет молчать. Мне кажется, он ужасно угнетен тем, что заварилось на этой его адской кухне.
Ванда слабо улыбнулась и в изнеможении опустилась на постель.
— Боже мой, — сказала она сокрушенно. — Какая же я эгоистка! Хранитель умер, а я переживаю лишь о своих проблемах...
— Все мы так... — Катажина присела рядом и закурила. — Сейчас, когда вы знаете мою профессию, я не скрою, что поначалу это меня тоже удивляло. В каждом деле всегда фигурируют люди, которые затрудняют работу, утаивают улики или запутывают следы по причинам, которые со стороны кажутся невероятно глупыми, а между тем...
Она не договорила. Снизу донеслись глухие мужские возгласы:
— Поймали! Вот он! Убийца!
Ванда так и подскочила с постели, и обе девушки кинулись вниз.
В коридоре Катажина заметила Садецкую, которая тоже выбежала из своей комнаты. Из-за поворота, ведущего в башню, показался профессор.
Все спешили в библиотеку.
— Поймали! — снова крикнул кто-то, и Катажина узнала голос Жентары.
Она поколебалась, а потом, словно не придав значения крикам снизу, вошла в одну из комнат.
У Стефана все еще разламывалась голова, но он различил стены библиотеки, которые, качнувшись туда-сюда, встали, наконец, на свое место. Он уселся на ковер, потирая голову. Потом поднял глаза. Вокруг него сгрудились люди, которые не спускали с него глаз. Жентара даже поднял поднос, как бы намекая, что стоит еще чуть-чуть пошевелиться — и...
— Не надо. — Марчак наставил на капитана его собственный пистолет. — Он не убежит.
Жентара неохотно положил поднос на стол.
— Где же убийца? — спросил Гавроньский.
— Как это — где? Вот! — Марчак показал стволом пистолета.
— Вы сошли с ума! Это же капитан полиции, да еще из Главного управления в Варшаве!
— Капитан полиции? Но ведь... — Марчак, казалось, от изумления потерял дар речи. — Но ведь он хотел меня...
— Тяжелый оказался поднос, — тихо констатировал Вечорек. — Прекрасное серебро, я полагаю. Поосторожнее, пожалуйста: как это ни странно, мой пистолет заряжен.
И он снова потер рукой лоб.
— Только этого мне недоставало, да еще как раз в тот момент, когда так надо сосредоточиться...
Марчак опустил пистолет дулом вниз.
— Боюсь, что эти два гражданина приняли меня за убийцу, — пожаловался капитан профессору. — И кажется, они все еще до конца не поверили, что это не так. Но понадобится лишь небольшая поправка, и все встанет на свои места. Убийца действительно находится в этой комнате.
— Кто он? — глухо спросил Вильчкевич.
— Потерпите... Пан Жентара так врезал мне по голове, что она едва не скатилась с плеч... Еще секундочку... Ну вот, все в порядке, как будто я сумел собраться с мыслями, а это уже кое-что. Итак, перед нами оригинал «Третьего короля»?
— Да.
— Вы можете подтвердить это, пан профессор? А то мы их этой ночью видели столько, что я... — Он схватился за лоб. — Вот закончу с убийством и подам на вас в суд за хулиганство! Удар тяжелым предметом по затылку с целью... Впрочем, вы скажете, что хотели как лучше. Сейчас проверим! Это оригинал, пан профессор?
— Вне всякого сомнения. — Гавроньский, который между тем успел развернуть и внимательно осмотреть картину, бережно положил ее на стол.
Вечорек повернулся к обоим художникам.
— А колокольчики вы спустили через дымоход, не так ли?
Они молча кивнули.
— Вы, стало быть, вздумали подшутить над вашей коллегой. Хороша шутка, ничего не скажешь. Но я знал об этом чуть ли не с первой минуты. Вас выдали спички.
— Как вы могли... — прошептала Садецкая.
— Ну, они же не предполагали, что здесь лежит тело хранителя.
— Какие спички? — спросил Марчак.
— Сейчас, — ответил ему Вечорек, — сейчас объясню. Но лучше начнем с начала. Во-первых, уже потому, что это старая добрая традиция, а во-вторых—для того, чтобы не запутаться. Итак, было заведомо ясно, что убийца не влез сюда с улицы, так как окна замка забраны толстыми решетками, на дверях крепкие запоры, сигнализация в полном порядке, а в парке бегает огромная овчарка. Если же добавить, что этот человек отлично знал, где висят арбалеты и стрелы, раз он сумел на ощупь и без шума снять их со стены, и что он обнаружил превосходное владение этим диковинным средневековым оружием, то пришельца извне придется полностью исключить. Учитывая, что выступающая здесь под видом моей жены сотрудница полиции в круг подозреваемых не входит, в список попали следующие люди:
во-первых, пан Вильчкевич;
во-вторых, пани Ванда Щесняк;
в-третьих, пани Магдалена Садецкая;
в-четвертых, пан Марчак;
в-пятых, пан Жентара;
в-шестых, пан профессор Гавроньский.
Среди этих шестерых я должен был найти убийцу, что совершенно неожиданно наложилось на главное; мое задание в Борах. Мы с коллегой прибыли сюда охранять «Третьего короля», так как руководству из-за границы передали сведения о том, что картине грозит опасность, что ее собирается похитить международная банда, специализирующаяся на произведениях искусства. Штаб-квартира этой банды находится в Западной Германии, а восточный филиал — в Вене. Представители Интерпола привезли нам копию «Третьего короля», которую мы нынешней ночью должны были повесить в библиотеке, чтобы спасти подлинник, который планировалось спрятать в сейфе Управления полиции до поимки преступников. Но когда они попытаются украсть картину, мы не знали. Профессор Гавроньский был частично посвящен в наши планы, привез нас сюда и представил вам как поэта с женой.
