Сказав эти слова, шеф вопросительно и с большой надеждой посмотрел на меня, и я понял, что никакого компромисса или иного предложения у него не имеется, поэтому ответил так:
– Интересная постановка вопроса. Чтобы дело разрешилось само, да еще в ближайшее время… Как вы это себе представляете, шеф?
– А кто из нас двоих ведет это дело, я или ты? – парировал он.
– Я, – ответил я.
– Значит, тебе и думать. – Шеф свел брови к переносице, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Я сказал «хорошо», поднялся с кресла и покинул кабинет. «Само»… «В ближайшее время»… Блин! Как я не люблю эти задачи «Пойди туда, не знаю куда, и найди то, не знаю что»!
Делать мне в телекомпании было нечего, и я, как и намеревался, поехал в Измайловский парк искать подвал, который посещал невысокий пухлый человек с круглой большой головой, похожий на шеф-повара Шацкого. Как там сказал бомж Макар? Ага, помню. «Там очень неровная местность. Бугристая. Подвал находится под одним из таких бугров. А подножие бугра заросло кустами дикой вишни»…
Я уже вошел в лесопарковую зону и выбрал направление, которое могло привести меня к означенному бомжем подвалу, когда мне позвонил Володька Коробов.
– Слушаю тебя, – сказал я.
– А ты где? – спросил старший следователь Главного следственного управления.
– На работе.
– На какой?
– На своей.
Володька, решив, очевидно, что большего от меня не добьешься, озвучил наконец цель своего звонка.
– Я слышал, что ты имел беседу с нашим подполковником Зиминым? – спросил он осторожно.
– Да, я весьма мило побеседовал с Георгием Валентиновичем и капитаном Низамовой. Прекрасная пара!
– Она тоже была? – Володька явно расстроился.
– А как же, – ответил я. – Полагаю, составляла мой психологический портрет. Кажется, я ей сильно не понравился.
– Не понравился – не то слово, – язвительно произнес Володька. – В ее лице ты нажил нового врага…
– А в лице Георгия Валентиновича? – бесхитростно спросил я своего друга-следователя.
– И в лице Георгия Валентиновича – тоже, – ответил Володька. – Ну, скажи, пожалуйста, на хрена это все тебе нужно?
– Что – все? – поинтересовался я.
– Ссориться с людьми. Зимин у нас в управлении человек с весом, и связи у него весьма обширные…
– Я это сегодня уже понял, – сказал я.
– Каким образом? – насторожился Володька.
– А таким, что моему шефу настоятельно рекомендовали сверху, чтобы я прекратил расследование смерти Ларисы Бекетовой в Измайловском парке, – произнес я тоном человека, которому только что наступили на ногу и не извинились. – Это касается, конечно, и пропавшей без вести татарочки Сании из города Буинска. И я не сомневаюсь, что это как раз ваш подполковник Зимин и расстарался.
– Я тоже не сомневаюсь, – признался Володька. – Более того, даже уверен в этом.
– Ну, тебе видней, – сказал я.
– Да, мне видней, – согласился Коробов и наставническим тоном спросил: – И что ты в такой ситуации намерен делать?
– Что-что… Дышать ровно! Я намерен последовать данной рекомендации, – ответил я ворчливо, – иначе своими необдуманными действиями могу попросту подставить шефа и всю нашу телекомпанию в целом. Чего ни он, ни она ни в коей мере не заслуживают.
– Вот и правильно, вот и молодец, – обрадовался Коробов, хотя в его голосе прозвучали и нотки некоторого сомнения. – Вполне возможно, что в скором времени ты, Старый, сделаешься вполне трезвым и здравомыслящим человеком. Знаешь, давно пора…
– Да, пора бы мне мыслить здраво и не лезть на рожон, – покорным тоном произнес я. – Считай, что согнулся под тяжестью обстоятельств.
– Рад это слышать. И не ссорься, пожалуйста, с теми, кто сильнее…
– А Зимин и Низамова что, сильнее меня? – поинтересовался я.
– Да, – сказал Володька. – Поверь мне.
– Хорошо, – опять-таки согласно проговорил я.
– Тогда – давай?
– Давай, – ответил я. На чем наш телефонный разговор и закончился.
Глава 10
Подвал с железной кроватью и керосиновым нагревателем, или Чертовы извращенцы
Я нашел этот подвал не сразу. Бугра, про который говорил мне бомж, представившийся Макаром, за кустами вишни почти не было видно. Летом, наверное, его не видно совсем. Нашел я этот бугор среди прочих по едва заметной тропинке, ведущей к нему, и обледенелой проплешине сбоку. Скорее всего, вход в подвал был именно здесь.
Я наклонился и принялся обследовать проплешину в надежде найти дверцу. И нашел-таки. Сначала обнаружил торчащую из-подо льда небольшую железяку в виде крюка, потянул за него, обледенелый квадрат дверцы откинулся, и в неясном свете обозначились несколько пологих деревянных ступеней, ведущих вниз.
Я ступил на одну ступень, другую, третью… Потом включил встроенный светодиодный фонарик в моем смартфоне, позволявший мне делать съемки в темное время (пару-тройку раз, кажется, я этим фонариком даже воспользовался), и закрыл дверцу.
Четвертая ступень, пятая…
Я светил себе под ноги, иней, которым были покрыты ступени, жестко похрустывал у меня под ногами, и на мгновение в голове промелькнула картинка, будто я спускаюсь в подземное царство мертвых, и через пару-тройку ступеней предо мной раскроются некие врата, за которыми я попаду в объятия радушного Аида Евбулея, который, откинув за спину башлык из козлиной шкуры, со зловещей улыбкой препроводит меня в свои владения к гидрам, церберам и циклопам.
Я резко поежился, отчего смартфон в моей руке дернулся и осветил на время стены подвала. Они были кирпичными и тоже покрыты инеем.
Шестая ступень, седьмая…
Как здесь холодно. Намного холоднее, чем на улице. Или это только так кажется?
Восьмая ступень, девятая…
Нет, и правда, здесь очень холодно. Только этот холод перемешан с тревогой и страхом. Не моим, чужим (хотя и мне как-то не по себе). Словно некое зло растворено в воздухе этого подвала.
Паршивое место, прямо скажу. Понятно, это подвал. Но скверных мест предостаточно и снаружи…
Вы не замечали, что в различных районах Москвы и даже на разных улицах воздух неодинаков? Не с точки зрения экологии, а с точки зрения настроения, тепла, благости и света. Скажем, Арбат – теплый. Новый Арбат – похолоднее. Проспект Мира – домашний какой-то и тоже теплый. Но стоит с него свернуть и пройти метров сто, как на вас начинает буквально веять недоброжелательностью. Она буквально растворена в воздухе. Она отнимает силы, и вы еле плететесь. И через триста метров высовываете от усталости язык, как запыхавшаяся собака.
Есть в Москве даже такие дворы, проходя которые хочется скорее их миновать, настолько воздух густ какой-то озлобленностью. И когда идешь через него, то будто пробираешься через вату, и настроение падает ниже плинтуса.
А есть дворы располагающие. Хочется посидеть на лавочке, подумать, даже где-то помечтать… В этих дворах благостно. Тихо и спокойно, даже если где-то верещит автомобильная сигнализация, и то не хочется уходить…
Десятая ступень, одиннадцатая…
Вот я ступил на пол, он залитый бетоном. Свет моего смартфона высветил обстановку подвала: несколько пластмассовых стульев, колченогую тумбочку с тарелкой и кружкой на ней, керосиновый обогреватель, причем явно не китайской сборки, и возле него настоящую кровать с металлическими спинками, застеленную вполне приличным некогда бельем. Ого! Кто-то здесь устроил себе вполне сносное логово, правда, посещает его, похоже, не каждый день. Тогда зачем все эти изыски: настоящая кровать, постельное белье, керосиновый обогреватель, явно дорогой? На жилье бомжа это явно непохоже. И с какой целью этот подвал посещает шеф-повар Борис Шацкий, если пухлый большеголовый человек, конечно, он?
Фонариком смартфона я осветил подвал, метр за метром, у дальней стены подвала увидел нишу. Рядом валялось несколько почти сгнивших досок. Возможно, ниша была некогда подобием встроенного шкафа с полками, на которых хранились продукты. Сейчас она пуста. Нет, в качестве склада подвал не используется. Тогда какого хрена делает здесь шеф-повар Шацкий?
Я сделал шаг, другой и стукнулся обо что-то головой. Поднял взгляд и увидел керосиновую лампу, подвешенную у потолку. Вот и освещение. Кстати, а где в Москве можно купить керосин?
Подойдя к кровати, я откинул покрывало. Под ним простыня в бурых пятнах. Кровь? Я направил свет фонарика на эти пятна, и он выхватил одну из спинок кровати, ту, что в изголовье. К трубе спинки с обоих концов были привязаны ремни с петлями на концах.
Догадка молнией мелькнула в моей голове. Я перевел свет фонарика на спинку в ногах. Та же картина: ремни с петлями по краям спинки. Положив человека на такую кровать и связав его руки и ноги ремнями, можно делать с ним все, что угодно. Выходит, я нашел логово маньяка? И этот маньяк – затюканный жесткой и волевой владелицей кафе «Берлога» Клементиной Арнольдовной ее супруг шеф-повар кафе Борис Шацкий?
