— Нет! — Полли вскочила, подбежала к телефону и схватила его. — Не надо!
— Она ждет меня.
— Ладно, но… Не говори ей об этом, хорошо, папа? Обещаешь?
— Не могу.
— Это не ее дело.
— Полли, она — твоя мать.
— Она не поймет. Ей все равно.
— Чушь.
— Она ненавидит меня.
— Конечно нет.
— Ты начинаешь сердиться! — воскликнула Полли, повиснув на руке отца, как ребенок, и пытаясь схватить телефон. — Вот видишь? Она вечно встает между нами.
— Не выдумывай.
— Я выдумываю? Вспомни, как она радовалась, когда я ушла из дома.
— Чушь, — повторил Мэллори, но уже без прежней уверенности. Он вспомнил, как изменилась Кейт, когда Полли переехала от них. Мэллори был погружен в несчастье, созданное собственными руками, но все же замечал, что лицо Кейт постепенно светлело. Она двигалась медленно, долго сидела ничего не делая и улыбалась. Чаще бывала дома и даже отказалась от пары вечерних курсов, без которых раньше, по ее словам, не могла обойтись. Да, после ухода Полли из дома она стала счастливее.
Полли следила за отцом чуть ли не с любовью. Он был виден насквозь.
— Теперь видишь? — грустно и серьезно сказала она.
— Ничего я не вижу.
— Этому не будет конца. Как я смогу приходить к вам в таких условиях?
— Что ты имеешь в виду?
— Не расстраивайся, папа. — Она положила телефон на стол и подбодрила отца улыбкой. — Мы с тобой будем видеться. Например, встречаться в городе во время ленча…
У Мэллори похолодело в животе.
— Полли, этого я от тебя не ожидал.
— По-другому нельзя. Меня тошнит от семейных ссор. А эта ссора все продолжается и продолжается.
Возможно, она была права. Мэллори никогда не считал Кейт придирчивой, но сомневаться не приходилось: эту историю она так не оставит. Наверняка возникнут вопросы. Кейт разозлится так же, как и он сам. Потребует назвать имя этого ублюдка и, возможно, захочет его увидеть. В результате в эту историю вмешается еще один человек. Точнее, двое, потому что Мэллори тоже не сможет остаться в стороне… Он медленно набрал номер Эпплби-хауса.
— Привет, милая… Да, все в порядке. Просто немного задерживаюсь… Дел оказалось больше, чем я рассчитывал. Люди приходят… э-э… попрощаться, понимаешь? Пожелать мне всего хорошего…
— Мэл, ты говоришь из дома?
— Что? Э-э… — Теперь Мэллори вспомнил, что утром все уложил в машину, собираясь ехать в Форбс-Эббот прямо с работы. И Кейт ему помогала. — Из дома?..
— Я слышу шум отбойных молотков.
— Ах да… Да, из дома. Я кое-что забыл.
— Что?
— Кое-какие книги. Слушай, ужинайте с Бенни без меня. Я постараюсь приехать как можно скорее.
Он положил трубку и посмотрел на Полли. Она стояла неподвижно, опустив голову. Мэлори заметил, что ее носки слегка повернуты внутрь, и внезапно в его мозгу ожило воспоминание. Именно так она стояла в детстве, когда после долгого спора одерживала победу. Другой ребенок на ее месте радовался бы и даже улюлюкал. Но только не Полли. Она никогда не улюлюкала. Только улыбалась, пожимала плечами, бормотала что-то неразборчивое и тихо уходила.
— Спасибо, папа. Я этого не забуду.
— На перевод денег в наличные потребуется несколько дней.
— Ладно. Хорошо.
— Полли, речь идет только о деньгах, нужных для погашения долга. Большего не проси.
— Не буду, не буду! — крикнула Полли, тут же понявшая, что сваляла дурака, назвав настоящую сумму.
Перед отъездом в Форбс-Эббот Кейт забрала из буфетов и холодильника все продукты. И совершенно напрасно. По дороге была куча супермаркетов. Имело смысл сначала приехать на место, посмотреть, что требуется, а потом поехать и купить это. Но Кейт руководил вовсе не здравый смысл. Для нее опустошение холодильника, погружение продуктов в сумки и коробки и перенос их в багажник были перевозом дома в миниатюре. Пустяк, конечно, но требовалось как-то убить время.
Кейт выложила содержимое сумок на кухонный стол и спросила, что бы Бенни хотела съесть на ужин. Но особых пристрастий у той не было. Бенни сказала, что все выглядит очень привлекательно, поэтому она съест то, что приготовит Кейт. Они сошлись на рыбном карри по-гоански компании «Сэйнсбери» с тайским ароматизированным рисом и нелущеным горохом с собственного огорода.
Несмотря на предложение Мэллори начать без него, Кейт отложила готовку на час с лишним. Просто на всякий случай. Она открыла бутылку полусухого «Вувре». После одного бокала Бенни захихикала так, что не смогла глотать. В результате Кейт выпила больше, чем собиралась, и заметила, что после третьего бокала ее настроение изменилось. «In vino veritas» [53] и все такое прочее… Она чувствовала себя обиженной и мечтала на ком-то выместить обиду. Это было глупо, потому что обижаться не на кого.
Правда заключалась в том, что Кейт с нетерпением ждала сегодняшнего вечера. Ей хотелось поставить крест на прошлом и отпраздновать начало их с Мэллори новой совместной жизни.
Когда позвонила Джудит и описала состояние Бенни, Кейт искренне встревожилась и не стала мешкать. Если Мэллори сможет, то приедет вместе с ней. Конечно, вечера в ресторане было жаль, но они согласились, что могут съездить туда в другой раз. А праздничный обед можно устроить и втроем. Кейт сказала, что это правильно, потому что Бенни тоже будет участвовать в новом бизнесе. Но пробило восемь, а они все еще были вдвоем.
Смертельно проголодавшиеся Кейт и Бенни взялись за трапезу. Ужинали они не торопясь и даже съели на десерт абрикосовую панакотту. После чего Кейт поняла, что примерно через час-полтора этот день, который задумывался как праздничный, закончится.
Где же Мэллори? Дорога от Лондона даже в пятницу вечером, когда из столицы начинался массовый исход, никогда не занимала больше трех часов. Они говорили по телефону примерно в половине шестого, а сейчас была почти половина одиннадцатого.
Бенни, чувствовавшая, что Кейт волнуется, пыталась успокоить ее, но делала это не слишком активно. Опыт подсказывал ей, что в такие минуты к людям лучше не приставать. Она убрала со стола, молча вымыла и разложила посуду.
В глубине души Бенни сильно полегчало. Странная история с телефоном в спальне Кэри, так и не прояснившаяся, теперь казалась сущим ребячеством. Кейт посмеялась и сказала, что с ней тоже всегда случаются необъяснимые вещи. «Как хорошо, — думала Бенни, — что мы проведем этот уикэнд вдвоем. Будем сидеть за кухонным столом, планировать, что делать с книгами. Я стану заваривать чай, готовить сандвичи и бисквиты на всех. Буду чувствовать себя занятой, полезной и нужной».
Внезапно выцветшие обои озарил свет фар, выкрасив их в янтарный цвет. Подъехала машина, и Бенни побежала открывать дверь. Это был Мэллори.
— Привет, — с наигранной сердечностью сказал он.
— Наконец-то! Мы так волновались! — воскликнула Бенни. Мэллори нахмурился, и Бенни поняла, что совершила ошибку. — Точнее, волновалась я. — Но это тоже было неправильно. Получалось, что Кейт было плевать на мужа. — То есть…
Но он ее не слушал.
— Ну, — закончила Бенни, чувствуя себя очень неловко, но не понимая почему, — я отправляюсь на боковую. Передай Кейт, что я желаю ей спокойной ночи, ладно? — Она закрыла за собой тяжелую входную дверь и пошла к конюшне. Поднимаясь по лестнице в квартиру над стойлами, Бенни не могла дождаться, когда окажется у себя. Как сказал поэт, нет ничего лучше дома. Сначала она примет горячую ванну, потом выпьет чашку какао, взобьет подушки и на сон грядущий прочитает последний номер приходского журнала.
Когда в коридоре раздался голос Мэллори, Кейт, предыдущие два часа жаждавшая мести, ощутила прилив новых сил. Борясь с желанием встать и начать кричать, она решила сыграть роль «адвоката дьявола». По крайней мере, сейчас выяснится, почему он опоздал. Может быть, это не его вина. «Что бы ты сейчас чувствовала, если бы муж попал в аварию? Скажи спасибо, что он вообще приехал, живой и здоровый, целый и невредимый». Она пожалела, что так много выпила.
