– Понятно. Слушай, Паша, Слава сейчас у себя? Возьму-ка я у него адрес той дачи, после посещения которой у нас все действующие лица исчезают, и подъеду туда, поброжу. Там ведь есть охрана, а она все видит и знает. Милиции одно сказала, а мне, глядишь, скажет другое.
– По-моему, неплохая мысль.
– И она не одна, Паша. Ты говорил, что этот бомж, которого взяли с бумажником Коркина, сначала показывал, что бумажник выбросила девушка? Так?
– Так.
– Но ведь это могла быть убийца, правильно? Может, он внешность ее запомнил?
– Не знаю. Главное, его показаний больше нет, а он сам, боюсь, уже ничего вспоминать не может. К тому же тебя к нему просто не пустят. Этот Сизов, следователь, между нами, редкая мразь.
– Это его личное дело. Потому что тайные свидания с узниками совести – мое хобби. Пока, Паша, до созвона.
* * *
– Тема! – Женя дотронулась до руки Артема, который блаженно откинулся на спинку дивана. – Ты знаешь, что эту девушку, которая к тебе ночевать повадилась, на самом деле зовут Даша, а не Инесса? Она сама мне сказала.
– Да? Честно говоря, мне как-то все равно.
– А как ты относишься к тому, что она без приглашения является к тебе домой?
– Ужас. Полностью безбашенная девица. Нет, я, конечно, могу сказать резко, чтобы она больше не появлялась. Но ты знаешь, ее, оказывается, милиция ищет!
– Да ты что! Из-за чего?
– Я толком не понял. Сначала мне позвонил Алешка Ветров, попросил, чтобы я сказал, будто мы после его дачи, приехав в Москву, высадили обеих девушек, а сами по домам разъехались. На даче с нами сначала, кроме Инессы, была еще Ксения. Но она уехала одна, ночью. Алешка позвонил другой девице, она приехала, а я так спать хотел, что все это плохо фиксировал. Вот он мне и говорит, чтоб я сказал, если меня спросят, что мы в том же составе уехали, в каком и приехали. Говорит, что, если мы начнем всю эту путаницу описывать, сами же во всем и увязнем. Ну, я так и сделал, когда ко мне пришел парень из милиции.
– Но ты у него спросил, в чем дело? Почему они этим интересуются?
– Спросил. Он говорит, что пока не может сказать в интересах следствия.
– А ты ему сообщил, что эта Инесса-Даша к тебе приезжает?
– Да ты что! Я же тебе объясняю: ее ищут. Что ж я ее закладывать буду?
– Но ты даже не знаешь, из-за чего ищут.
– Алешка был сильно пьян, когда мне позвонил. Он сказал, что ее в убийстве подозревают. Представляешь, какой бред?
– Нет, ты ненормальный. Это страх божий, а не бред! Почему ты скрываешь то, что знаешь? Это считается преступлением.
– Женя, прекрати говорить глупости. Ты просто волнуешься, и тебе мерещатся всякие ужасы. Я уверен: Алешка все перепутал. Может, эту Инессу, в смысле Дашу, ищут по поводу какого-то убийства. Наверняка как предполагаемую свидетельницу. Она таскается по всяким местам. У нее масса проблем. У нее нет московской регистрации. Она нигде не работает и нигде не живет. Ну как я могу ее выдать? Ты знаешь, – Артем рассмеялся, – она ночью нашла гениальное решение задачи, над которой я бился часов пять. Посмотрела, записала решение и захрапела.
– Ты шутишь?
– Нет, правда. Говорит, сама не поняла, что сделала. В школе двоечницей была. Это, говорит, у нее вроде припадка.
– А мне она поселиться вместе предложила. Хочет, чтобы я стала ее сестрой!
– Серьезно? Она еще более сумасшедшая, чем я думал. Ладно, бог с ней. Я надеюсь, что она просто исчезнет из моей жизни. А сейчас я, наверно, поеду домой. Бабушка просто боится. Она говорит, что «эта кошмарная девица» как-нибудь нападет на нее без меня.
– Но ты скажешь Даше, чтобы она больше не приходила?
– Конечно. У меня от ее храпа глаз начал дергаться.
«Только «оборотень» Сизов мог выбрать такого кандидата в маньяки-убийцы», – подумал Сергей.
Владимир Серков по прозвищу Вовка-Кабанчик смотрел на него глазами бездомной собаки, которую люди гоняли, били, мучили, а она все еще хочет отдать кому-то свою преданность.
– Как же тебя угораздило, старик?
– Ты про что? – Вовка напряженно вглядывался в незнакомое лицо, стараясь понять, чего от него можно ждать.
– Про бумажник покойника, признание в трех убийствах, совершенных с особой жестокостью.
– Кошелек, что ли? Так на нем не написано – от покойника или нет. А признания… – Его глаза покраснели и наполнились слезами. – Бьют сильно. Нет возможности терпеть. Скажешь, не надо было подписывать?
– Теперь уже не думай об этом, не мучайся. Все может измениться.
– А сейчас ты про что?
– Есть надежда, что поймают настоящего убийцу владельца бумажника. Кстати, я частный детектив. Именно поисками убийцы и занимаюсь. И ты можешь мне помочь.
– Я?
– Да. Ты сначала говорил, что видел девушку, которая выбросила бумажник в мусорный бак. Вспомнишь, как она выглядела?
– Ну… Девка как девка. Как все они. Быстро очень побежала.
– Богатые наблюдения. А если я тебе покажу фоторобот, это, типа, портрет ее, ты узнаешь?
– Показывай.
Вовка долго, посапывая от усердия, разглядывал условное изображение проститутки Даши, потом со вздохом придвинул листок к Сергею.
– Похожа. Только я не знаю. Может, это другая девка.
– Ты меня, кажется, не понял. Если убийцу найдут, тебя отпустят. Нужно вспомнить.
– Да понял я. Но не вспомню. Не получится у меня, даже если ты ее в натуре приведешь. А это точно, что она убила? Та, которая на помойку кошелек выкинула? А вдруг она его нашла, как я. А мы тут… узнать и все такое.
– Ты сколько лет бомжуешь?
– Вроде не меньше десяти. Как мама померла. Как выписали меня из квартиры, так и все.
– Так ты долгожитель! Столько лет бродишь по Москве со своей простотой. Есть, значит, у тебя везение. Может, и сейчас вывезет. Я вот что сделаю. Это бумажка с моим телефоном. Я ее вместе с симпатичной купюрой отдам вертухаю, который тебя привел. Если что-то сказать мне захочешь, сообщи ему, он мне позвонит. Я приеду. Мы с ним в подобных делах уже сотрудничали.
– Точно приедешь? – Вовкины глаза стали круглыми от изумления. – А как звать тебя?
– Сергей Кольцов. Давай, Вовка-Кабанчик. Держись.
– Знаешь, Серега, я того… Спасибо, что зашел. Я к тому, что заходи еще. – Вовка не знал, как задержать неожиданного гостя еще хоть на минуту. Сергей понял это и почувствовал острую жалость.
– Ты пока расслабься, – посоветовал он. – Ментам твоя жизнь нужнее, чем тебе самому. Они затеяли долгую игру. Пойманный маньяк – это птица удачи для следователя. Так что можешь потребовать, чтобы тебе оказывали регулярные медицинские услуги.
– Я уколов боюсь, – серьезно ответил Вовка. – Говоришь, я, типа, птица удачи? Моя мама борщ варила из курицы. Мы ее на второе ели. Вот и я такая птица.
– Молодец, – похвалил Сергей. – Сохранил чувство юмора. Может, хочешь, чтоб я позвонил кому-то? Есть у тебя друзья?
– Да, – неожиданно просиял Вовка. – Друзей нет. Какие там… Девчонка одна есть. Спасла меня от хулигана. Домой привела. Йодом мазала, кормила. Сейчас, может, думает, куда он подевался? В смысле я. Позвони ей, а? Ее Женей зовут. Она там живет, где меня взяли. Я телефон тебе скажу, запиши.
– Говори. Обязательно позвоню. Жди передачи от своей Жени.
* * *
Уже стемнело, когда машина Жени въехала во двор. Даша встала со скамейки, размяла затекшие ноги и быстро подошла к подъезду. Но Женя из гаража вернулась не одна. Рядом с ней шел Артем. «Тьфу, достал!» – огорчилась Даша. Была надежда, что парень простится с Женей на улице, но пара вошла в дом. Дверь с кодовым замком захлопнулась. Даша немного погуляла, дрожа под легкой курткой. Потом увидела женщину с коляской, открывающую дверь подъезда.
– Я помогу, – мигом оказалась рядом Даша. – А то знаете, на этом пороге одна коляска сегодня застряла. Колесо полетело.
Женщина ее поблагодарила, и они вместе вошли в холл.
– Вы на лифте? – предупредительно спросила Даша. – Какой вам? Я вызову. А сама пешком. Мне на второй.
Когда дверь лифта закрылась, Даша побрела по маленькому коридору, ведущему к лестнице. Там стоял большой пустой ящик. Она присела, прислонилась к стене, стараясь не выпускать из виду площадку у лифта, но глаза слипались. Она спала, когда на этой площадке появился Артем, поднял воротник куртки и вышел из дома.
…Даша плеснула на Полинку бензин из канистры и чиркнула спичкой. Девочка превратилась в факел мгновенно. И тут же раздался страшный крик. Даша оглянулась и увидела на пороге Клару. Та бросила сумки, сорвала со стола скатерть, стала сбивать пламя.
– Даша, – позвала она. – Быстро неси воду из ванной! – Увидела канистру и все поняла.
Даша стояла неподвижно, пока на вопли Клары не прибежала соседка, потом другая. Все метались, кричали, звонили. Огня уже не было. Даша рассмотрела что-то маленькое, обугленное на полу, рядом со стоящей на коленях Кларой. И вдруг раздался не плач, а какой-то писк. Даша не сразу поняла, что это Полинка. Она попятилась к двери, вышла из дома незамеченной и побежала к парку. Она чувствовала такую потерю сил, что, забившись под кусты, сразу провалилась в глубокий, неестественный сон.
