– Но Нора, я не вечен. Даже мой сосед Капланов, на днях сказал, что я не Кащей бессмертный. Может быть, ты не понимаешь цену моих вещей, но одна живопись на этих стенах способна прокормить несколько семей до конца жизни. Я не хочу, чтобы все это пошло с молотка. Я одинок и если мы поженимся, все достанется тебе. – Доказывал Мюллер.
Нора уселась рядом с ним на постели, погладила Мюллера по голове и тихо ответила:
– Я знаю, что ты настоящий мужчина. Ты и физически, и духовно мой идеал. Мне понятны и очень трогательны твои слова. Я готова стать твоей женой, но юридически этого делать не могу. Я не хочу терять свою экономическую самостоятельность.
– Значит ты отказываешься стать моей. – Горестно заключил Мюллер.
– Нет, милый. У меня есть одинокая тетушка. Если ты хочешь оставить мне свои картинки или что-нибудь еще, женись понарошку на ней. Она честный человек, и если с тобой, что-нибудь, не дай Бог случится, мне все отдаст. – Предложила Нора и добавила: – А я стану считать тебя своим настоящим мужем.
– Давай, если тебе так удобно. Только будь со мной. – Обрадовался Мюллер.
– Я и так с тобой, глупенький. – Сказала Нора, и быстро скинув с себя одежду, забралась к профессору под одеяло. Мюллер обнял ее и застонал от блаженства.
– Нет, сегодня не будем. Тебе было плохо, и заниматься любовью нельзя. Давай тихо поспим вместе, как настоящие муж и жена. – Прошептала Нора. Мюллер уткнулся ей в грудь и задремал. Он потратил много сил на объяснение с любимой женщиной и нуждался в отдыхе.
* * *
Петр Григорьевич увидел Грыжина издали. Тот стоял на углу улицы в парадном генеральском мундире и держал в руках чемодан. Подполковник глядя на своего старшего друга не мог сдержать улыбки. Генерал по настоящему удивил Петра своими способностями Дон Жуана. Уж чего, чего, а этого он от Грыжина вовсе не ожидал. В первый день знакомства переехать жить к даме. Даже в своей интимной практике сыщик такого не помнил.
– Чего рот разинул? Живого генерала увидал, подполковничек вшивый. – Заорал Грыжин, вместо приветствия.
– Да, Иван Григорьевич, теперь я знаю, кто из нас бабник. – Усмехнулся Ерожин, укладывая в багажник чемодан своего консультанта.
– Я не бабник, а дисциплинированный работник. – Поправил Грыжин, усаживаясь рядом с водителем: – Ты мне приказал, я исполнил. А умение проявить инициативу во имя исполнения приказа и есть показатель профессионализма подчиненного.
– Тебя домой, или прямо в офис? – Спросил Петр Григорьевич, трогая с места.
– Чего мне дома делать? Вдова меня завтраком накормила, душ я принял, а штатский костюм у меня в чемодане. Валяй директор прямо на Чистые Пруды. – Приказал генерал и, чтобы удобнее разместить свою мощную тушу, отодвинул кресло. По дороге Ерожин выслушал полный отчет Ивана Григорьевича. Имя Дина очень подполковника заинтересовало.
– Вот чьи ножки мелькнули в спальне на Большой Димитровской. – Предположил он: – Кирилл эти ножки на кладбище не признал и устроил нашей бабульке аутодафе. – Заключил сыщик.
– Дина испугалась и ликвидировала знатока женских ножек. Дача и квартира солидный куш. За такой куш можно и пистолетик с глушителем в красивую женскую ручку взять. – Развил мысль Иван Григорьевич и, подмигнув подполковнику, добавил: – Остался сущий пустячок – найти эту шлюху, и доказать, что она убийца. А у тебя что нового?
– Кое что есть. Я тут на даче Понтелеева акробатикой занимался. С елки в окна глядел. – Усмехнулся Ерожин, вспоминая свое ночное приключение в Барвихе.
– Это ты уже рассказывал.
– Это я тебе рассказывал, но ты не знаешь, что «волга» с одним из покупателей дачи приписана к нашей автобазе.
– Вот это да! – Генерал даже привстал в кресле.
– Но и это еще не все. Я послал туда Глеба. Он тоже, молодец, проявил инициативу и устроился на базу шофером, напарником жениха Наташи Корнеевой. Он мне утром уже отзвонил. Пилит на юг. Но самое интересное, в другом. На черной «волге», раскатывает наш клиент и заказчик, главный инженер автобазы Пал. Палыч. Я мужика с «волги» ночью не разглядел. А как Глеб мне сказал, я голос вспомнил. Пал Палыч дачку торговать приезжал. Вот теперь и думай генерал. – Закончил Ерожин.
– Думать, дело директорское. – Усмехнулся Грыжин. Наше дело фактики собирать. Ваше дело их на цепочку нанизывать.
– Я и нанизываю. Сегодня хочу еще раз в Барвиху смотаться. Где-то длинные ножки Дины выскочат. Мне, почему-то кажется, что ее и Марысей иногда называют.
– Не знаю, как ее еще называют, но скажу, тебе, Петро, убийцу Кирилла мы вычислили. Осталось тебе ее раскопать и сдавать Боброву. – Убежденно заявил Грыжин.
– Уж, больно, все у тебя складно, Григорич. Боюсь я когда все так гладенько и складненько. – Покачал головой Ерожин, и свернул к Чистопрудному Бульвару.
– Ну, уж и не знаю, чего тут неясного. – Проворчал Грыжин.
Петр Григорьевич высадил Ивана Григорьевича у дверей сыскного бюро и попросил, сегодня в офисе побыть подольше. Он ждал вестей от Глеба и на один свой мобильный телефон не надеялся.
Распрощавшись с генералом, подполковник, как и собирался, отправился в Барвиху. Он довольно легко выбрался на Новый Арбат, переехал мост через Москву реку, и поднажал по Кутузовскому проспекту. По дороге сыщик прокручивал отчет своего консультанта. Что дал «набег» генерала на вдову для следствия? Немного, но и не мало. Он дал имя Дина и уверенность в том, что существует рядом с вдовой некая молодая персона. Ерожин уже не сомневался, что именно ей принадлежит кассета с порнографическим фильмом и синяя шелковая ночная рубашечка с запахом дорогих французских духов.
При повороте на Рублевку, возникла небольшая пробка. Транспорт встал, потому что со стороны дачных районов шла колонна правительственных машин, и движение остановили. Черные лимузины с воем и мигалками пронеслись, и все поехали. Сыщик рулил и продолжал размышлять о поведении вдовы. По словам Грыжина, женщина зажалась только на двух темах. На теме своего знакомства с будущим мужем, и теме брата академика. Генерал подчеркнул, что при имени Кирилл вдова бледнела и лишалась дара речи.
Гребной Канал и Крылатское остались позади, и Ерожин расслабился. По Рублевке, из за кремлевских тузов, нельзя было ездить быстро, и подполковник не нарушал. До Барвихи он все равно добрался за двадцать минут. Проехав метров двести по поселку, свернул вглубь, притормозил и, крутанув у знакомого магазинчика, остановился прямо напротив дачи Понтелеева. Обследовать еще раз дом Петр Григорьевич не собирался. У него был другой план. Сыщик запомнил, что наискосок от калитки сада академика, шла стройка. К строителям кавказцам он и направил свои стопы.
– Привет, ребята. – Обратился он к смуглому невысокому армянину. Тот выглядел старше других и Ерожин предположил, что он в бригаде главный.
– Привет, если не шутишь. – Ответил строитель, закурил припрятанную за ухом сигарету, и оглядел черный лимузин незнакомца. «Сааб» смотрелся солидно.
– Вы тут надолго заняты? – Поинтересовался Петр Григорьевич.
– Работа как женщина, когда ее любишь, взаимностью отвечает. – Улыбнулся он, и почему-то снял и осмотрел свою газетную пилотку.
– Выходит, заказы вас не интересуют. – Разыграл разочарование Петр Григорьевич.
– Ну, об этом с бригадиром говори. – Посоветовал кавказец и что-то сказал своим товарищам. От бетономешалки отошел совсем юный, изящный молодой человек и, не торопясь, направился к Ерожину.
– Вот наш самый, самый главный. Его Карэн зовут. С ним можно о заказе говорить. – Представил своего начальника смуглый строитель.
– Что вас интересует? – Без всякого акцента, спросил юноша, не выказывая не малейшего интереса к потенциальному заказчику.
– Пока ничего. Я присматриваю участок или дачу. Но хочу заранее знать, кто мне поможет в строительстве. Вот и решил познакомиться. Тут рядом, случайно ничего не продается? – Поинтересовался Петр Григорьевич.
– Дом, что мы строим, продается. – С плохо скрываемым безразличием ответил юноша.
– Так дома еще нет. – Улыбнулся Ерожин.
– Сегодня нет, завтра есть. – Без тени улыбки, возразил молодой бригадир.
– Судя по масштабу вашей стройки, он мне не по карману. Я бы вот такого типа дачу приобрел. – И Ерожин показал на забор Понтелеева.
– Тоже не дешевый домик. Купи, хозяин кажется, умер. – Снова без всяких эмоций, посоветовал юноша. Петр Григорьевич смотрел в темные печальные глаза юного начальника и понимал, что тот видит его насквозь.
– Ладно, Карэн, не хочу с тобой темнить. Я подполковник милиции, а вовсе не заказчик. – И Ерожин полез в карман за удостоверением.
– Не надо ничего показывать. Я и так понял, что ты из органов. У нас с законом все в порядке. И регистрация есть, и разрешение на работу есть, и контракт заключен, при участии налоговой инспекции. – Уныло перечислил бригадир все возможные вопросы, возникающие у властей.
