- Пятнадцать лет пытаемся подловить на чем-нибудь этого подонка - и впустую, знаем, что он виноват, а все ускользает, - жаловались в уголовном розыске, - значит, пора прищучить его там, где он ни сном, ни духом...
Ничего странного не было в этой идее, обычный ход мыслей раздраженных полицейских. Но кто-то возразил, что и такое трижды уж предпринималось: и улики подбирались, и свидетелей натаскивали, но каждый раз мэтр Фраскони, поддерживаемый неведомыми силами, вытаскивал Ашара из беды.
- К этому типу ни на какой козе не подъедешь, - сказал кто-то, - Вон Аль Капоне тоже ухватить не могли, а уж сколько за ним числилось убийств, вымогательств и всякого такого. А посадили за неуплату налогов.
Эти слова были встречены громовым хохотом:
- Если Ашара за это брать, так полстраны пересажать бы пришлось. Если обвинить его в том, что нагадил на тротуар или с газовым счетчиком похимичил, чтобы меньше платить - и то больше шансов упрятать гада за решетку.
На том дискуссия и закончилась, ни к чему она не привела.
Судебный следователь Артур Птижан в самом мрачном расположении духа, дергаясь всем лицом - тик усилился, - решил вернуть дело в полицию на доследование. Именно к этому и склонял его мэтр Фраскони.
- Вот так. Ваш клиент должен быть готов, что его вызовут. А пока вы свободны.
Широко улыбаясь, Анри Ашар поднялся и протянул следователю руку:
- Благодарю. Вам скажут, где меня найти.
Чуть поколебавшись, не в силах устоять перед этакой наглостью, следователь пожал протянутую руку.
Потом обменялся рукопожатием с Фраскони - этот хоть коллега, пусть даже с самой сомнительной репутацией, - и посетители ушли. Неприятная ситуация. Но по крайней мере ему теперь не грозит изгнание в провинцию.
Если бы ему удалось подслушать разговор, который вели его недавние визитеры, покидая Дворец правосудия, он и вовсе бы успокоился.
- С дураком удалось договориться, - сказал Ашар.
- Не спеши с выводами, Анри, - возразил Фраскони, - Полиция так легко от своей редкостной удачи не откажется: тебя же застали чуть ли не на месте преступления. Надо ещё что-нибудь придумать.
- Что, например?
- Можешь надавить на какое-нибудь начальство?
Собеседники остановились у самого входа во Дворец правосудия, прохожим приходилось их обходить.
- Самое высокое. Может быть, использовать кого-нибудь из тех, кто перед тобой в долгу?
- Я их оставляю на самый крайний случай. Считаешь, сейчас такой случай?
- Да.
Сунув руки поглубже в карман и притопывая ногами от холода, Ашар погрузился в раздумье.
- От этих кретинов из Ассамблеи пользы, похоже, никакой не будет, сказал он наконец.
- А если кто-нибудь с набережной Орфевр...
- Есть и такие, но дело-то не в их руках.
- Без помощи со стороны хороший исход не гарантирован, - признался мэтр Фраскони, - Портье не особенно надежен.
- О нем я уже позаботился. Он, конечно, видел того, кто поднялся наверх, но знает, что лучше ему все позабыть. Есть для этого причины - ему объяснили.
- Ну, у полиции найдутся и свои убедительные причины. Такое тоже бывает. Нароют что-нибудь против него - он им все и выложит. И на суде засвидетельствует, что видел тебя с напарником, как вы по лестнице шли наверх.
- Избавиться от него, что ли?
- Не хотелось бы ещё одного убийства.
- Думаешь, я хочу?
Они помолчали, потом Фраскони сказал:
- Ну какого черта ты сам в это ввязался?
Ашар пожал плечами:
- Наверно, от старых привычек не избавился. Но главное - дело-то очень важное, лучше меня никто не сделает, я должен быть уверен.
- А может тот, кто за этим стоит, нам и поможет выкрутиться?
- Возможно, - усмехнулся Ашар, - Очень может быть.
- Нечто вырисовывается, - поделился Баум с Алламбо, - Со множеством темных пятен, малопривлекательное, но все же кое-что.
Перед ним лежал отчет Бальдини о том, что сделано полицией по поводу двойного убийства на улице Пернели, и о том, как судебный следователь не сумел дать делу ход. Этот отчет помог Бауму сделать кое-какие заключения.
- Что у нас есть? В метро убита жена перебежчика. Затем убита горничная Лашома, тоже в метро. Далее - убийство двух несчастных мальчишек, изображенных на снимках. И ещё убит человек во Франкфурте - тот, что смонтировал фотографии. Пять убийств! - Он покачал головой, как бы сам себе не доверяя, - Рискованные и дорогостоящие операции. А цель-то какая, Господи прости?
Он давал своему заместителю возможность высказаться, выдвинуть свою теорию, но долгий опыт общения с шефом подсказывал Алламбо, что его теория вряд ли окажется желанной - просто Баум таким методом проверяет собственные логические построения. Поэтому Алламбо промолчал, пришлось Бауму продолжать самому:
- Очевидно, цель - скрыть все следы провалившегося заговора против Антуана Лашома, защитить его организаторов, залатать, образно говоря, дыры, вымести пыль из-под ковров, - Сделав паузу, он закурил, - Для нас, контрразведчиков, главный вопрос: все это натворили Советы или кто-то другой? Мы должны ответить, типичны ли для русских такие методы, были ли прецеденты, а если нет - то можно ли полагать, что КГБ обновил свои методы и собирается использовать их впредь? Смею предположить, что этого не произошло, поскольку это не отвечает их характеру и, по-моему, русские просто не потянут в смысле реорганизации своего дела.
Он докурил сигарету, уставился на окурок тяжелым взглядом, перевел глаза на Алламбо:
- А твое мнение?
- Согласен, - ответил тот.
- Хорошо. Что же нам остается, раз уж делом занялась полиция?
- Я по крайней мере избавлюсь от расследования убийств в метро.
- Конечно, теперь за них взялись полицейские, и помогай им Бог.
- С другой стороны, сам Котов...
- Вот-вот. Котов, несчастный наш перебежчик. Никаких следов. Молчит а какой был разговорчивый. Прячется в тихом месте. Или ударился в бега. Может, он уже в Москве - кто его знает?
- Русские требовали возможности с ним пообщаться?
- Да. Из Лондона сообщили, что такие требования поступали трижды, и нам задавали вопрос, у нас ли Котов. А мы отвечали, что нет его здесь, и пусть газеты читают: было же сообщение, что он улетел в Штаты.
- А они?
- Ответили, что газеты читают, но не верят, будто Котов отбыл в США. Считают, что он все ещё в Париже, - Баум снова затянулся сигаретой, - Они неплохо информированы.
- Если пока сделано все, что следовало, могу я вернуться к прежним обязанностям? - спросил Алламбо.
- Боюсь, что нет. Премьер-министр желает получить отчет, да побыстрее, а то головы полетят.
- А утечка важной информации его не касается?
- Думаю, нет.
- Утечка шла через Антуана Лашома.
- Или через кого-то из его персонала.
- Персонал мы не проверяли.
- Нет, проверяли, - Баум усмехнулся.
- Я не знал.
- Потому что я тебе не сказал.
- Что-нибудь прояснилось?
- Возможно. Посидишь побольше в архиве - что-нибудь да нароешь. Я там по данному случаю несколько часов копался, - он снова улыбнулся, - Всегда говорю: в архиве можно найти все, что нужно, если только искать с умом. Правда, картотеки тогда только хороши, когда с ними работают постоянно: вносят новые данные, снабжают перекрестными ссылками. Иначе много времени зря пропадает.
Алламбо промолчал, ожидая разъяснений.
- У нас не только лаборатория Алибера - слабое звено. Архивы тоже не в порядке. Вот они у меня где! - Баум как бы ввинтил палец в крышку стола. Вот и все, чего дождался его заместитель.
Глава 17
Журналисту Морану позвонили от Ашара:
- Анри хочет тебя повидать.
- Сейчас не могу. И лучше бы мне пока не звонили.
- Ты что, не расслышал? Анри хочет видеть тебя. Сегодня.
- Но...
- В три в кафе "Паризьен" на углу улицы Миди.
Трубку бросили. Тот, кто прослушивал телефон Морана, тут же отправил запись разговора Бауму.
- Может, наконец, повезло, - сказал тот, передавая листок Алламбо, Пошли в "Паризьен" своих людей. Узнай, что сможешь. Пусть Моран сочтет, будто по пути ему удалось избавиться от твоих ищеек.
После ухода Алламбо Баум вызвал секретаршу:
- Будьте добры, мадемуазель Пино, позвоните от моего имени начальнику отдела кадров института ядерных исследований в Уази. Поблагодарите за списки, которые он прислал вчера, и скажите, что нас интересует Марк Фабьен из планового отдела. Хотелось бы по факсу получить его личное дело, рекомендации и полные данные проверки. Да, прямо сейчас. Скажите, что это связано с текущим расследованием, которое ДСТ проводит в институте в связи с утечкой информации. Передайте господину директору, что буду признателен, если он выполнит мою просьбу лично. Спасибо.
Кафе"Паризьен" было собственностью Анри Ашара. В его скромный кабинет на втором этаже можно было попасть через стеклянную дверь возле туалетов. Самое обычное парижское кафе, каких много. Оцинкованная стойка вдоль стены. Столики и стулья отражаются в зеркалах на стенах, которые украшены ещё и дешевыми рекламными плакатами, посвященными давно прошедшим спортивным событиям. В углу, рядом с автоматом, продающим сигареты, проигрыватель. Резкий свет, пахнет пивом. Грязновато, неуютно. Крупные сделки с наркотиками заключаются наверху, в кабинете хозяина, изредка - за одним из столиков у стойки. Здесь всегда людно - представители андерграунда рассчитывают встретить своих, купить дозу наркотика. В Париже таких баров и кафе пруд пруди, - особенно в таких местах, как Монмартр, Менильмонтан, Бельвиль. Полиция прекрасно о них осведомлена, а в заведениях знают о полиции все, что о ней следует знать - вот такой симбиоз.
