Он также молча пожал плечами и вытащил из холодильника следующую бутылку пива.
О чем я буду разговаривать с Брюнетом, я тоже не знала. Просто это была минута моего торжества – тот момент, когда я опять из дичи превратилась в охотника. Ну и во-вторых, нужно было забрать свой ствол – нечего ему валяться у кого попало.
– Поговорила? – слабо улыбнулся Седов.
– Еще не до конца, оставила на потом, – мрачно отозвалась я.
– Живой хоть?
– Живее некуда.
– Я так понимаю, машинами можно обратно меняться?
– Вполне, – согласилась я с ним.
Они с сержантом сели в «Опель», я – в «девятку».
Мы выехали на одну из главных улиц города и покатили в общем потоке вдоль Волги. Для того чтобы добраться до Заводского района, нам понадобилось около получаса.
– А ты уверена, что он дома? – поинтересовался Седов, когда мы остановились у дома, указанного мне Блином.
Ответить я не успела, поскольку в разговор вмешался сержант:
– Сдается, не мы первые, – он кивнул в сторону подъезда.
У подъезда стоял милицейский «газик».
– Может, не по нашему грешнику, – буркнул Виктор.
Я не стала гадать, а двинулась к подъезду. Остальные последовали за мной. Интуиция подсказывала, что сюрпризы на сегодня еще не закончились. Действительно, около нужной двери нас ждал участковый, который с непонимающим видом уставился на нашу троицу. Виктор предъявил свое удостоверение, и участковый стал не понимать еще больше.
– А вы?..
Это все, что он нам сказал, внимательно рассмотрев удостоверение сотрудника милиции Седова.
– Так, старшой, давай не будем гадать, – не стал тянуть ситуацию Виктор. – Я объясню первый: по нашим данным, за этой дверью живет Евгений Олегович Стуков, известный так же как Брюнет. Мы пришли по его душу. Он у нас, кажется, по одному делу проходит.
– А нам в участок жильцы дома позвонили. Точнее, соседи указанного вами гражданина позвонили в опорный пункт по поводу оружейной стрельбы по указанному адресу!
Отрапортовав, участковый вновь почувствовал свою значимость и непоколебимую уверенность в «правильности присутствия по указанному адресу».
– Ну и что? – полюбопытствовал Виктор.
– Не открывает никто, – развел руками участковый.
Чтобы проверить справедливость его слов, я вдавила кнопку звонка. Тишина была мне ответом.
– Что делать-то будем? – это опять проявил инициативу Седов.
– Сейчас, – я достала сотовый и набрала номер Брюнета. Подождала, затем объявила всем:
– Трубка включена, но ее никто не берет.
Мы, как по команде, все вчетвером уставились на «тайзеровскую» металлическую дверь.
«Н-да, такую пинком не откроешь!» – подумала я.
Участковый почесал голову и позвонил в дверь по соседству. Там словно того и ждали. Дверь открылась, и появилась хитрая женская мордашка. Женщину можно было бы назвать симпатичной, если бы она перестала близоруко щуриться и совершенно ни к чему так ехидненько улыбаться.
– Здравствуйте, милиция! – строго объявил участковый. – Это вы нам звонили?
– Вообще-то мама звонила, но я тоже в квартире была, когда стреляли.
– А почему вы решили, что это именно стреляли? – встрял в разговор Седов.
– Потому что стреляли! – безапелляционно объявила женщина. Она уже встала в стойку, и спорить с ней было бесполезно.
Следователь сменил тактику:
– Ну, хорошо. Просто расскажите, как все было. По порядку.
– Мы сидели на кухне, когда за стенкой кричать начали. Вообще-то сосед у нас человек тихий, да и дома его почти не бывает. Гости к нему тоже редко ходят. Потому-то мы и удивились. А потом выстрелили. Раз и сразу же второй. Я испугалась, к двери подбежала. Слышу, у соседа дверь «бум» – и кто-то вниз побежал! Честное слово, не вру! Я соседу звонить – никто дверь не открывает. Потом уж мама вам позвонила. Вот и все, собственно.
Меня начали мучить нехорошие предчувствия.
– Старший лейтенант, вызывайте МЧС, пусть дверь вскрывают. Я на всякий случай спущусь, посмотрю машину Брюнета. По-моему, я ее там видела.
Так и есть, седан стоял во дворе. Когда я поднялась обратно, участковый уже связывался с начальством.
* * *
Брюнет лежал на кухне раскинув руки. Ему достались две пули – в грудь и в голову. Так что шансов выжить у него не было совершенно. Пока следственная группа занималась обычной в таких случаях работой, я, насколько позволяла ситуация, осмотрела жилье убитого. По сути дела, обычная однокомнатная квартира. В комнате – диван, кресло, журнальный столик. На столике – альбом. Увидев его, я несказанно удивилась: альбом с марками у Брюнета?! Насколько я знала, марки его занимали ровным счетом столько же, сколько, скажем, отсутствие воздуха на Луне.
Пока фотограф опергруппы фотографировал на кухне труп, я взяла альбом в руки и машинально пролистала его. У меня появилось стойкое ощущение, что где-то я уже эти марки видела. Но подумать над этим я не успела, поскольку как раз вспомнили про нас и пришлось отвечать на вопросы, как, почему и зачем мы оказались здесь. Беседа получилась долгой и трудной – поскольку до конца откровенничать я не хотела, а объяснять нужно было многое. Расстались мы, пообещав позвонить, если что-то узнаем нового.
Когда мы вышли на улицу, был уже поздний вечер. Бабульки разошлись по домам, а лавочку у подъезда заняла группа молодняка. Они пили пиво и неприлично громко смеялись. Наше появление заставило их сбавить на полтона, но едва мы удалились на приличное расстояние, ребята вновь загоготали от души.
– Ну, наши приключения на сегодня закончились? – с заметной надеждой в голосе спросил Виктор.
Эксплуатировать его, невзирая на все наши неформальные отношения, больше я права не имела. Потому распрощалась с ним, нежно чмокнув напоследок. На самом деле спать я не собиралась.
Виктор укатил на своем «Опеле», я осталась во дворе. Самый простой путь что-то узнать – опросить свидетелей. Тех самых бабушек, часа два назад сидевших у подъезда. Но именно это уже сделал опер группы, и, насколько я слышала, без особого результата. То есть входила-выходила в интересующее время просто неприличная масса народа. И выделить из них кого-то по описанию, интересному мне, я не смогла.
А интересовали в тот момент двое: Батон и Леонид Семенович Горчак. Хотя последнего представить в роли киллера я просто не могла. Но тем не менее именно он собирался встретиться с убитым. А, как я давно убедилась, в жизни порой случается такое, что ни в одном кошмарном сне не приснится.
Толкало на встречу меня не праздное любопытство, а желание отыскать первой мой табельный пистолет. Признаюсь, с замиранием сердца я ждала, что опергруппа с Заводского района найдет его в квартире убитого, тогда бы вопросов у следователя ко мне было бы гораздо больше. Но этого не случилось, и теперь я ломала голову, куда он мог подеваться.
Я набрала номер Горчака, собираясь с ним немедленно встретиться. Но, к моему удивлению, трубку никто не брал.
«Боже, неужто…» – нехорошая мысль сама собой пришла мне в голову. Я постаралась ее отогнать: мало ли, может, человек лег спать и выключил телефон, чтобы его не беспокоили.
Из интересующих меня личностей оставался Батон. Я знала адрес, по которому могла его отыскать. Но каким образом заставить его со мной по душам пообщаться, я не представляла. Это не какая-то шпана – это бандит со стажем, прошедший школу тюрьмы. Если он не захотел бы разговаривать, просто послал бы подальше, и ничего с этим, не имея козырей на руках, я поделать не могла.
Я взглянула на часы – стрелки показывали половину одиннадцатого. Да, время для визитов неудобное.
Я села в машину и завела двигатель. Был еще человек, который мог дать мне полезную информацию. К нему-то я отправилась.
* * *
Знакомый до боли двор встретил огнями квартир. Я припарковала машину на становившемся уже привычном месте и отправилась к подъезду покойного Кушинского. На всякий случай глянула на окна – но чудес не бывает, свет не горел. И все же я решила не отказываться от своего намерения поговорить с наследником. Ведь если верить словам Горчака, тот должен был быть еще в Тарасове.
Я без зазрения совести надавила на кнопку звонка. Постояла, послушала тишину, позвонила еще раз – и с тем же результатом. Потом на всякий случай потянула ручку – дверь тихонько скрипнула и приоткрылась.
Честное слово, я вздрогнула и мгновение испытывала прямо-таки мистическое чувство страха. Ну, просто заколдованная дверь – всегда открывается, да только не к добру.
Но тем не менее факт оставался фактом, и грех им было не воспользоваться. Я прошла в прихожую. Входную дверь я прикрывать не спешила, наоборот, приоткрыла еще шире, чтобы дать больше света в прихожую – нужно найти выключатель. Когда я в коридоре включила свет, мне не понравилось то, что я увидела, – стойка телефона валялась на полу. Вообще ощущение было такое, будто по квартире пронесся взбесившийся слон.
