— Нет, это не столь важно. Скажите мне вот что: миссис Гейдж когда-либо говорила о своём доме в Пикаксе? Он принадлежал семейству её супруга на протяжении многих поколений.
— Да, я знаю, — сказала Селия. — Она показывала видеофильм в клубе, и не потому, что хотела похвастаться, нет, а потому, что мы побывали на экскурсии в нескольких старинных домах здесь и она думала, нам будет интересно посмотреть, как выглядит дом прошлого века на севере. О, в её доме были удивительные вещи!
— А мистер Крузо видел этот фильм?
— Мистер Крокус, — поправила она, — он до сих пор вспоминает этот дом. Он заходит ко мне, чтобы поговорить об Эвфонии. Сегодня он сообщил мне кое-что по секрету. До официального объявления никто из обитателей парка не должен знать об этом, но вам я могу сказать. Знаете, она оставила кучу денег парку на строительство оздоровительного центра!
— А как он об этом узнал?
— Эвфония ему рассказала. Полагаю, их связывала нежная дружба и вкусы у них были общие. Мы все думали, что они вот-вот поженятся. Поэтому-то он так безутешен.
— Дааа, — задумчиво протянул Квиллер, а затем спросил: — Как вы думаете, мистер Крокус согласился бы поговорить со мной, чтобы уточнить некоторые моменты биографии миссис Гейдж?
— Не знаю. Он довольно скрытный человек, но я могла бы попросить его об этом…
— Если бы вы нашли в себе силы! — воскликнул он с надеждой в голосе. — Я так благодарен вам за участие и помощь, Селия. Вы позволите позвонить вам снова?
— Зачем об этом спрашивать, мистер Квиллер. Я с удовольствием отвечаю на ваши вопросы.
Закончив разговор, он опустился в свое любимое глубокое кресло, и Юм-Юм тут же изящной походкой вошла в библиотеку.
— Приветствую вас, принцесса, — обратился к ней Квиллер. — Где изволили пребывать?
Восприняв его слова как приглашение, кошечка легко вспрыгнула к нему на колени и, обернувшись три раза вокруг себя, нашла место поудобнее и улеглась. Он легонько переместил её в более удобное для себя положение и спросил:
— А что поделывает ваш коллега?
Ответом на вопрос было мяуканье, донесшееся из чулана, затем последовала серия непонятных звуков, возбудивших любопытство Квиллера. Он извинился перед Юм-Юм и пошел узнать, в чем дело. Коко пытался извлечь на свет какой-то небольшой предмет, дергая его лапой то с одной, то с другой стороны, что, очевидно, изрядно забавляло его. Оказалось, что это небольшая коробочка, покрытая красно-коричневым бархатом.
Квиллер завладел коробочкой и тут же позвонил Джуниору.
— Догадайся, что Коко только что откопал в одном из чуланов! Коробочку с мужским золотым кольцом, очевидно принадлежащим твоему дедушке. Это единственная ценная вещь, которую Коко отыскал.
— А что за кольцо?
— С печаткой и с загадочным узором на фоне короны. Я отдам его тебе, как только нас откопают.
— Для меня каждый день здесь в тягость, — признался Джуниор, — я почти что взбесился от одиночества.
— И ещё. Я снова говорил с Селией Робинсон. Ты знаешь, что у твоей бабушки был видеофильм о вашем доме со всей обстановкой, меблировкой… в общем, со всем внутренним убранством?
— Конечно. Я сам снимал для неё внутренние интерьеры незадолго до того, как их засняли для продажи. После смерти бабушки я нашёл эту пленку в её вещах и привёз домой. Хочу передать её Историческому музею.
— Похвально. Только учти, она показывала этот фильм в «Парке розового заката», так что можно с уверенностью предположить: администрация парка знала о роскошной обстановке дома. Теперь остается выяснить: руководители администрации приезжали сюда, чтобы посмотреть все это своими глазами, или же у них были какие-то другие намерения. Послушай, Джуниор, Бетти и Клод бродили по этому дому, смешавшись с толпой, в тот день, когда мы давали премьеру «Грандиозного пожара».
— Как ты об этом узнал?
— Я их видел. Хикси их видела. Мы оба тогда гадали, кто они. Потом мы опознали их на фотографиях, которые Селия нам прислала. Но ведь ты прекрасно знаешь, никто — никто — не бывает в Пикаксе проездом. Значит, они приезжали сюда с определенной целью. Но какой? — Ох, чувствую, чувствую, что Бетти и Клод не так просты! Они наверняка были осведомлены о премьере и о её точной дате. Твоя бабушка могла им это сообщить? Она знала?
— Джоди раз в неделю писала ей письма, — ответил Джуниор, — возможно, и проговорилась, а бабушку сценарий заинтересовал, поскольку он построен на основе дневниковых записей её свекра, к которому у неё было особое отношение.
— Откровенно говоря, у меня появились некоторые сомнения относительно того, что происходит в «Парке розового заката», как только ты сообщил, что они спекулируют на перепродаже передвижных домиков, — сказал Квиллер. — Очень может быть, что администрация парка состоит в сговоре с тем типом, который намеревается купить светильники. Если раскрутить эту историю, она окажется, пожалуй, поинтересней, чем жизнеописание твоей бабушки.
— Здорово! — воскликнул Джуниор. — Только, когда мы её раскрутим, эксклюзивные права на её публикацию должны принадлежать «Всякой всячине».
Постепенно, по мере того как дружины добровольцев, собранные из соседних мест, прорывались к замурованным в снеговой толще домам, Мускаунти высвобождался из снежного плена. Снеговые массы не исчезали, они просто перемещались людьми с одного места на другое, причем ежедневно глубина снежного покрова увеличивалась на один дюйм.
Радиостанция «Голос Пикакса» передавала теперь менее трагические известия:
«У Сига'Олсона, фермера из предместья Содаст-сити, во время шторма разрушился курятник, при этом вырванной доской выбило окно в кухне. Утром фермер, к своему величайшему удивлению, обнаружил все свое куриное царство рассевшимся вокруг печки, которую топили дровами».
Квиллеру в конце концов повезло, и он дозвонился до Хикси.
— У тебя всё время занят телефон, — пожаловался он.
— Да, всё последнее время я занимаюсь поставками всего необходимого для рождественского праздника, — объяснила Хикси, — это поручено нашей газете и торговому центру Ланспика.
— Как тебе живётся на новом месте? Ты довольна?
— Mais oui![12] Мадам Герберт просто joli coeur![13] А как прошли последние спектакли? Мне кажется, что представление в доме престарелых должно было быть забавным.
— Чертовски забавным! — сухо отозвался Квиллер. — Мне пришлось выступать перед пятьюдесятью колясочниками и двумя лежачими. Они слушали внимательно, но все время издавали звуки, не совсем желательные в обществе. После представления смотрители раздавали им бананы, так они, все как один, презентовали кожуру мне.
— Тебя ничем не смутишь, Квилл! Je t'adore![14] — заключила Хикси.
Он только и мог, что гневно хмыкнуть в усы, после чего спросил:
— Как собираешься отмечать День благодарения?
— Доктор Герберт с несколькими приятелями приедет из Брр, а мадам Герберт нацелилась приготовить перепелов, фаршированных абрикосами. Ну а ты как?
— Полли зажарит индейку, Арчи с Милдред придут к нам в гости.
Едва он успел повесить трубку, как кошки, услышав слово «индейка», влетели в библиотеку.
— Прошу прощения, господа! Ложная тревога, — извинился Квиллер.
Коко, после шторма вновь приступивший к исследованиям, перестал собирать обрывки наждачной бумаги, мешочки из-под чая, кусочки соленых ирисок и прочие домашние мелочи. Теперь он рылся в библиотечном чулане и извлекал оттуда на свет почтовые открытки, вырезки из газет, конверты с иностранными марками и прочее. Однажды его добычей стала пожелтевшая вырезка из газеты «Пикаксский пятицентовик», которая выходила в прежние времена и преемником которой стала «Всякая всячина». Это была колонка «Бракосочетания», и одно сообщение привлекло внимание Квиллера:
Лена Фут, дочь мистера и миссис Арнольд Фут из округа Локмастер, сочетается с Гилбертом Инчпотом из города Брр.
18 октября
На полях чернилами кто-то вывел дату — 1961. Эту дату Квиллер посчитал верной, сопоставив её с возрастом Ненси. Лена Фут, мать Ненси, многие годы служила экономкой у Эвфонии Гейдж. Очевидно, она начала работать в доме Гейджев ещё до того, как вышла замуж.
Что Эвфония преподнесла молодым в качестве свадебного подарка? Деревянные щипцы для колки орехов? Он вложил вырезку в конверт с адресом Ненси и добавил к ней листок с выражением благодарности за её помощь в показе трех спектаклей с уведомлением о том, что после праздника, возможно, предстоят ещё показы.
На шестой день после большого снега Квиллеру удалось отправить письмо. Он также договорился отобедать с Джуниором в закусочной «У Луизы», намереваясь вручить ему то самое золотое кольцо и другие интересные вещи, которые отыскал Коко.
