— Pardon, madam! — виновато буркнул тот, явно подражая французскому прононсу Сереги.
Серега мучительно поморщился, но ничего не сказал.
— Значит, подытожим, — деловито начал майор. — Владимир и Валентина были на кухне, Игнат — в саду, Катерина и Любовь — в библиотеке, Сергей — где-то около них, Виктория Петровна играла на роле, Александра стояла в холле, охранники беседовали с капитаном Синичкиным в своем домике у ограды. И кто же был свободен?
Повисло молчаливое раздумье, которое прервал Серега неожиданно смелым выпадом:
— Вы! А где были вы во время убийства?
— Я?! — Ляпов поперхнулся. — Я… я поговорил с Лидией в беседке, потом проводил ее до ее двери, так как она боялась идти мимо бассейна, а потом прошелся по саду…
— Но ведь если бегом, то добраться до Надиной комнаты можно за пять минут, — не унимался Серега и, глядя на окончательно стушевавшегося майора, нагло усмехнулся.
— Опять?! — вскричала Лидка верхней нотой своего почти профессионального меццо-сопрано. — Опять меня подозревать начнете?! Я могу подтвердить свое алиби. Мне позвонили из редакции, и мы минут пятнадцать бились над названием нового романа. Я настаивала на своем, даже голос сорвала!
— Что бы было с домом, если бы она при виде трупа взревела во всю свою ненадорванную глотку? — опять шепнул Серега.
— Н-да… — протянул майор, — у вас алиби тоже есть.
— Таким образом, алиби нет лишь у вас, господин следователь, — равнодушно подытожила Виктория.
— Выходит, что так, — тот развел руками.
Сашке стало жаль его. Вид у несчастного был крайне подавленный: бледный лоб покрылся испариной, губы тряслись. Да что там губы, он уже трясся всем своим упитанным телом.
«Ничего себе влип человек!» — сердобольно подумала она.
В общем, на том и закончили обсуждение. Хотя результат, конечно, был достигнут: если до этого разговора следствие, можно сказать, зашло в тупик, то после него уж никто определить не мог, где сейчас это следствие находится. Нет, Вован, разумеется, тут же определил, но подобное местоположение не принято оглашать в приличном обществе. А потому, прощаясь со следователями, все только опускали глаза да прятали улыбки.
Те же так ничего вразумительного и не смогли доложить вернувшемуся раньше обычного Аркадию Петровичу.
Удивительное дело, но смерть Нади, похоже, никого не выбила из колеи. Словно к убийствам в доме настолько привыкли, что уже не считали их чем-то из ряда вон выходящим. Аркадий Петрович лишь покачал головой и тут же прошел в кабинет со своей секретаршей. Его, судя по всему, волновали какие-то иные дела, от которых он никак не мог отвлечься. Павел проследовал за ним немой загадочной тенью. Лишь бросил короткий взгляд на Сашку, от которого та совсем растерялась. Она ожидала большего. По крайней мере, кивка или слабой улыбки.
«И что теперь?» — спросила она себя, прежде чем погрузилась в мучительные размышления.
Виола с Борисом объявились часам к семи и сообщили, что вернулись из банка, где провели весь долгий день, а поэтому они жутко переутомились и не желают слушать ни про какие убийства. Впрочем, Виола поинтересовалась, убрали ли из дома труп, а также приказала Валентине заняться кухней и приготовлением еды. С этим она удалилась в свою комнату, сохраняя на челе весьма усталый вид.
— При таком отношении скоро в вашем доме ни одной горничной не останется, — проворчал Серега, — всех перебьют. А дворнику Игнату я уже посоветовал рвать отсюда когти.
На этом месте он запнулся, почему-то покосился на дверь и закончил совсем скомканно:
— У вас было три горничных, кухарка и Валентина. Всего пять женщин, а Игнат — единственный мужик. То есть… а может быть, я поторопился… Однако на его месте я бы не стал ждать продолжения событий, мало ли что там…
С этим он и удалился. Причем вид у него был такой, будто он не собирался более никогда появляться в этом опасном доме.
«Дурак какой-то, — решила Сашка. — И почему его еще из Оксфорда не поперли?!»
А потом с лестницы спустился отец. Он выглядел усталым, но почему-то довольным. Учитывая обстоятельства, это было странно. Он улыбнулся стоящей в холле дочери и, потирая руки, вопросил:
— Ну-с, дитя, какие у тебя планы?
— Планы? — оторопела та.
— Сейчас нет и девяти, так? — он обнял ее за плечи и легонько встряхнул. — Неужели у молодой девицы нет никаких планов на предстоящий вечер?
— Ну… может быть, они и были бы… но Рябой не появляется уже дня три, а посему какие у меня могут быть планы, кроме как почитать книгу или посмотреть телевизор?
— Непорядок, — Аркадий Петрович нахмурился и оглянулся на лестницу.
К ним приближался Павел. Все такой же многозначительно молчаливый.
— Как насчет кино? — спросил отец то ли у него, то ли у Сашки.
— Ты хочешь пойти в кино? Ты?! — испуганно вскричала дочь.
— А почему бы и нет, — весело ответил он, хлопнув ее между лопаток, подтолкнул к выходу. — Давай скажи Игнату, чтобы позвонил охране. Мы выезжаем через пять минут. Заодно и поужинаем, а то желудок сводит.
Не помня себя от обрушившегося на нее внезапного счастья, Сашка полетела на улицу.
Темно еще не было. Грязно-голубое небо краснело к западу, куда только что опустилось огромное вечернее солнце. Ветер шелестел в листве и гнал пыль по дорожке. Сашка собрала в хвост растрепавшиеся волосы и оглянулась по сторонам. Игната нигде не было.
«Наверное, в саду возится со своими розами», — решила она. Звать его в этом случае было делом бесполезным. Ветер унес бы ее голос в другую сторону. Она зябко поежилась.
— Я уже говорил сегодня с Викторией, — донесся до нее раздраженный Серегин баритон. — Просто мне нужно знать, и все тут! И я уеду, и забуду об этом деле раз и навсегда. И прокляну свой болтливый язык!
Сашка замерла на дорожке, тихонько отступила в тень и прислушалась.
— Я не желаю быть пешкой в чужой игре. Тем более в твоей! — Серега сорвался на гнев.
— В моей? — хохотнул Вован. — И это меня в доме считают сумасшедшим?
— Брось. Я же не идиот!
— Это ты так считаешь, — нагло заявил литературный агент.
— Но рассказал-то тебе я. Я же тебя предупредил. Неужели теперь я должен забыть об этом, когда девушку убили.
— Что ты мне рассказал? — ехидно спросил Вован.
— Мне повторить?
И тут Сашку затрясло. На этот раз от праведного гнева. Совладать с собой она уже не могла. А потому вылетела на дорожку и понеслась к говорившим. Завернув за угол дома, она тут же наткнулась на Вована и Серегу.
— Знаешь что, — она толкнула Серегу в плечо, — хватит уже. Повтори, пожалуйста! Для меня повтори. Я уже устала от ваших загадок!
Оба парня оторопели и синхронно захлопали глазами.
— Что?! — она снова толкнула Серегу в плечо. — Язык проглотил? Что за чертовщина такая? Все как будто сговорились общаться исключительно обрывками фраз, а я как идиотка должна трястись от страха в собственном доме. Ну-ка быстро выкладывайте, в чем дело. Иначе я сейчас же позову отца, и мы вместе учиним вам допрос.
Вован развел руками:
— А о чем допрашивать-то?
— Папа! — громко взвыла Сашка.
— Ладно, ладно, — Вован явно струсил, схватил ее за руку. — Я скажу тебе. Только заранее предупреждаю, Надю я не убивал. Ну честно, не убивал!
— Так в чем дело?! — она повернулась к Сереге.
Тот отступил на шаг к кустам, будто бы надеялся спрятаться от дознания.
— Да ни в чем, собственно, — он вяло пожал плечами.
— Налетел на меня, дурак, — хмыкнул Вован.
— Не выдавай желаемое за действительность, налетел! — огрызнулся Серега. — Я другой сексуальной ориентации.
— Прекрати паясничать, — поморщилась Сашка. — Кто-нибудь будет говорить? — она набрала в легкие побольше воздуха и снова взревела. — Па…
Вован истерично дернул ее за руку. Серега вздрогнул и присел. Потом прошипел испуганно:
— Я скажу, скажу. Что ты хочешь выяснить? Ладно, слушай: помнишь, на лестнице ты проговорилась, что Надя с кем-то по телефону трепалась о деньгах и о секретах. Помнишь?
— Ну?
— Я знал, что Вован тоже нечто в этом роде замышляет. Случайно: проходил мимо беседки, а он по мобильному как раз договаривался о продаже информации.
— Что?! — Сашка перевела злой взгляд на виновного.
— Ага, — тот хмыкнул, — мимо он проходил! Дитя КГБ! Все у вас тут шпионы потомственные. Сидел в кустах, как Павлик Морозов, мать его! И слушал, гаденыш.
— Прикуси язык! — цыкнул Серега и поклонился Сашке. — Прости, солнышко. Иногда приходится иметь дело с такими вот, как этот.
— И чего ты в кустах высидел? — поинтересовалась Сашка. Сейчас ей было плевать на грязную лексику собеседника.
— Придурок решил договориться с одним журналистом о продаже информации. После всего, что произойдет…
