- А разве нельзя сообщить в полицию сегодня вечером или завтра утром? Ведь нам теперь известно, что Клэр цела и невредима... - Фицпатрик взъерошил волосы. - Понимаете, Эд, я не знаю, как бы вам лучше объяснить, но мне нужно время, чтобы утрясти свои дела. Всего несколько часов. Ведь после всех наших мытарств несколько часов ничего не решают, правда? И поверьте мне - это очень важно не только для меня, но и для Клэр...
- Майк, - мягко сказал Липпенкотт, - я понимаю ваши чувства и представляю себе, что вы сейчас переживаете. Но вся эта история - не ковбойский фильм. Вы и так сделали больше, чем можно было ожидать, так что пускай теперь этим делом занимается полиция. Верно?
Внезапно Фицпатрику стало ясно: Липпенкотт решил, будто он хочет выиграть время, чтобы спасти Клэр и отомстить за нее Снэйту и Манчини.
Чувство стыда охватило Фицпатрика.
- Вы правы, - сказал он, отвернувшись, - нужно позвонить в полицию.
26
У входа в гостиницу, расположенную как раз напротив дома Пирс, остановилось такси, и из него вышли двое модно одетых мужчин: Пол Гинзел и Педро Санчес. В руках у Гинзела была газета "Уолл-стрит джорнэл", Санчес нес чемоданчик-дипломат из дорогой натуральной кожи.
Пока Санчес расплачивался с водителем, Гинзел обернулся, разглядывая полицейские машины, стоящие возле дома Пирс.
- В этом году полиция что-то рано начала собирать добровольные пожертвования, - сказал он, сунув доллар швейцару.
Приподняв форменную фуражку, тот подхватил шутку:
- Более того, они и слушать не хотят, если кто-то отказывается выложить денежки. - И толкнул перед ними вращающуюся дверь. - Полиция находится в этом доме уже полчаса.
Войдя в гостиницу, мужчины сняли шляпы и, пройдя через шумный, многолюдный холл к лифтам, поднялись на пятый этаж. Там они вышли на площадку, быстро прошли по коридору, где комнаты выходили окнами на Коллинз-авеню, затем вернулись и уже другим лифтом поднялись на шестой этаж. Снова быстро пройдя по коридору, они наконец нашли то, что искали, - дверь, на ручке которой висела табличка "Просьба не беспокоить".
Убедившись, что за ними никто не следит, оба быстро надели хирургические перчатки и натянули резиновые маски. Санчес вставил в щель под дверью номера острый деревянный клин, а Гинзел тихонько постучался.
- К вам посыльный, - сказал он.
Мужской голос раздраженно спросил:
- В чем дело?
- Вам срочный пакет.
- Оставьте у двери.
Гинзел объяснил, что оставлять пакеты под дверью запрещено, и снова настойчиво постучал.
- Ну хорошо, иду, - отозвался человек, - черт бы вас побрал...
Раздался звук отодвигаемых задвижек. Как только дверь приоткрылась, Гинзел тут же ногою вбил под нее клин.
Мужчина попытался захлопнуть дверь, однако это ему не удалось.
В мгновение ока Гинзел выхватил из свернутой в трубку газеты ножницы для резки металла и без труда перекусил дверную цепочку. Санчес с разбегу навалился на дверь, и находившийся в номере мужчина отлетел к кровати, на которой лежала рыжеволосая девица.
Проникнув в номер, Гинзел быстро запер дверь изнутри, а Санчес выхватил из внутреннего кармана автоматический револьвер.
- Ну-ка, вы оба - быстро в ванную! - скомандовал он.
Мужчина поплотнее запахнул халат и бочком стал пробираться к стулу, на котором висела одежда. Его лысина покрылась капельками пота.
- Ну чего вы, ребята, - миролюбиво проговорил он, стараясь, чтобы голос его не выдал волнения, - если вам нужны деньги...
Санчес взвел курок пистолета.
- Даю тебе, жирный боров, ровно десять секунд, чтобы ты убрался в ванную. Иначе пришью на месте. А ну, пошел!
Угроза, подкрепленная щелчком курка, оказала на обоих обитателей номера мгновенное действие. Прикрываясь простыней, девица соскользнула с кровати и бросилась в ванную.
Когда она пробегала мимо Санчеса, тот сорвал с нее простыню - девица оказалась в чем мать родила, если не считать пояса и черных чулок.
- А ну-ка, приятель, - Санчес кинул простыню мужчине, - рви ее на полосы.
Пока Санчес связывал обитателей номера, Гинзел, стянув маску, подошел к окну и приподнял пластинку жалюзи.
Убедившись, что на противоположной стороне улицы пока все спокойно, Гинзел открыл чемоданчик и вынул стеклорез, резиновую присоску, несколько обойм патронов сорок пятого калибра со срезанной головкой, тридцатисантиметровый глушитель и так называемый карманный вариант автомата Томпсона - компактный автомат МАК-10 из анодированной стали.
Автомат длиной менее тридцати сантиметров и весом всего два с половиной килограмма имел радиус стрельбы в сто восемь ярдов и скорострельность 1445 выстрелов в минуту. А если навернуть глушитель, стрельба из него становится почти бесшумной.
Гинзел навернул глушитель на ствол автомата, закрепил пустотелый приклад, снова подошел к окну и, наведя автомат на подъезд, где жила Пирс, прицелился. Затем, отложив автомат, раздвинул створки жалюзи сантиметров на десять, поплевал на присоску и придавил ее к стеклу, после чего начал вырезать кружок стекла вокруг присоски.
- Ну как, все в порядке? - спросил Гинзел, уступая Санчесу место у окна, чтобы тот тоже подготовился к стрельбе.
- Да. Вроде бы.
Гинзел снова запустил руку в чемоданчик и извлек оттуда бинокль и транзисторный приемник. Вытянув телескопическую антенну, он включил транзистор и припал к нему ухом.
- Ну что ты там возишься? - бросил ему Санчес через плечо.
- В последнее время нас стала беспокоить Пирс, - пояснил Гинзел, подсоединяя наушник к транзистору. - Поэтому, как только этот Фицпатрик объявился здесь, мы решили установить микрофон-передатчик в ее телефоне.
- Микрофон-передатчик?
- Да, он улавливает каждое сказанное в комнате слово, даже тогда, когда трубка лежит на рычаге. - Гинзел поправил антенну и поплотнее вставил в ухо наушник. - Ну вот, я их слышу, - с довольным видом объявил он. - Слышу громко и отчетливо.
- Если вы могли их подслушивать, то какого черта вы тянули столько времени и позвали меня только теперь?
- Да из-за Старика. Пришлось долго убеждать его, что это не просто обыкновенное мокрое дело, а единственный выход в данных обстоятельствах...
Санчес сокрушенно покачал головой.
- Ему чертовски повезло, кажется, пришли вовремя, - сказал он. Кстати, куда он сам подался?
- Старик-то? - Гинзел, держа в руках транзистор, отошел от окна и прилег на кровать. - На остров, куда же еще.
- Знаешь, - задумчиво продолжал Санчес, - мне его даже немного жаль. Всю жизнь вкалывал как идиот, и вот надо же, в такую передрягу влип.
- Что ты мелешь? "Влип в передрягу"!
- Как что? Кранты ему! Крышка. Завтра он будет считать себя счастливчиком, если ему удастся устроиться куда-нибудь санитаром, чтобы брить пациентов перед операцией.
Гинзел тихонько рассмеялся.
- Ты что, спятил? Он только-только начал разворачиваться. Квинтрелл говорит, что через год он сможет пригласить на свой остров специалистов-медиков и продемонстрировать свои операции на настоящих пациентах. А дальше, как утверждает Квинтрелл, перед ним прямая дорога в Нобелевские лауреаты!
- Вот выдадут ордер на его арест, и даже дорога назад в Штаты будет для него навсегда закрыта!
- Как только разберутся, чем он там занимается на своем острове, ему все простят. Так уже было с Вернером фон Брауном. Ведь до работы в НАСА этот сукин сын делал ракеты, которые в годы войны отправили на тот свет не одну тысячу англичашек!
- Все так, но...
- Тише! - Гинзел поплотнее прижал наушник и с минуту напряженно прислушивался. - Вроде пора. - Он кивнул. - Да, точно, они сейчас выйдут!
Лейтенант полиции Бернард Доэрти, плотный мужчина с синеватыми щеками и жестким ежиком волос, вытащил из заднего кармана темно-бордовых брюк потертую карточку и начал перечислять Пирс все права, которыми она может воспользоваться. Читал он монотонным скрипучим голосом, медленно и громко, словно имел дело с тугой на ухо особой.
- Вам все ясно? - спросил он.
Пирс все в том же пеньюаре сидела на одном из маленьких золоченых стульчиков в гостиной. Она вяло кивнула лейтенанту и снова принялась теребить кружевной платочек.
- Сейчас мы поедем в Главное полицейское управление, где вас попросят сделать еще одно заявление, - объявил Доэрти. - Только на этот раз в письменном виде. Хотите позвонить своему адвокату?
- Моему адвокату?
- Ну конечно, мэм, вашему адвокату. Ведь у вас, я надеюсь, есть адвокат?
- Наверное, да...
- То есть как это - "наверное"?
Обменявшись недоуменным взглядом с другими полицейскими, Доэрти предпринял новую попытку:
- Миссис Пирс, пожалуйста, постарайтесь понять, - терпеливо начал втолковывать он. - Вы имеете право вызвать адвоката. Хотите воспользоваться этим правом?
Пирс пожала плечами и, не отвечая, тихонько замурлыкала какую-то мелодию.
- Интересно, что вы такое проделали с этой дамочкой? - спросил он Липпенкотта. - Ведь она двух слов связать не может...
