Ткач как завороженный слушал обличительную речь Сорокина. Казалось, что она звучала откуда-то из далёкого прошлого и была похожа на призыв к организации очередного великого процесса времён сталинизма. Казалось, что кто-то, шутя, подключил динамик к магнитофону, чтобы потом вместе посмеяться. Но генералу было не до смеха. Он понял, что основной акцент ставится на устранение руководства. Ему хотелось ворваться в актовый зал и закричать:
— Вы что очумели?! В каком году вы живёте? Как вы себе представляете этот город в сетях коррупции? У нас что, милиция превратилась в бандформирование?
Но этого делать было нельзя. Ткач понял, что под плановую инспекторскую проверку кто-то хочет протащить свой корыстный интерес и, воспользовавшись предоставленными правами, внедрить нужных людей. Естественно на должности очень высокого уровня. Значит, появился кандидат и на его место. В чьих это интересах? Кто курирует данный вопрос?
Из динамика продолжала отчётливо звучать речь Сорокина:
— …Имеется проверенная информация о том, что здешние правоохранительные органы работают на местный преступный синдикат как исполнители. Сотрудники оперативных служб заводят оперативные разработки на указанных им лиц. И после полного изучения образа их жизни, режима работы, владения фирмами и собственностью, ликвидируют. Преступники забирают себе все активы, соответственно отдавая долю руководителям силовых структур. А те делятся с сотрудниками. На всё это закрывает глаза прокуратура и Суд, санкционируя все мероприятия.
Здесь он сделал паузу и далее продолжил ещё более твёрдо:
— И так! Задача номер один: мы должны выявить все оперативные разработки за последние три года, прекращённые за смертью разрабатываемого.
Задача номер два: установить, кто вёл разработку, кто санкционировал и кто проводил мероприятия по ней.
Задача номер три: установить свидетелей и очевидцев противоправной деятельности сотрудников, возбудить уголовное дело и привлечь их к ответственности.
Задача номер четыре: выявить руководителей, осуществлявших санкционирование и организацию данных преступлений. Установить заказчика. И нейтрализовать этот преступный промысел!
Все за работу! За Родину, товарищи офицеры. Работаем не по часам, а за совесть. Принимаю доклады о работе с двадцати одного часа в кабинете триста двадцать четыре на третьем этаже.
Ткач понял главное — не должно быть никакой паники. Пусть Сорокин считает, что цель проверки известна только его людям.
Но что же делать ему? Предупредить? Кого? Сидорова, и всех остальных руководителей оперативных подразделений? А если кто-то из них связь Сорокина? А вдруг у Сидорова действительно есть такие заказные дела. Теоретически это вполне возможно. И если я его предупрежу — значит, у меня есть интерес, чтобы эти дела сокрыть. Значит, я получаюсь соучастником преступления. И не только соучастником, а организатором. Поскольку я не просто сотрудник, а руководитель. Генерал. И без моего ведома в управлении ничто делаться не должно. Так вот почему мой начальник продолжает находиться на больничном и только ремонтом руководит! Ушлый парень. Не его ли это заказ? Рановато мы его со счетов списали! Предоставил мне отдуваться.
Эти вопросы надсадно душили Ткача, забивая собой любую иную здравую мысль. Он чётко понимал, что надо что-то предпринять. Но что?
В этот момент секретарша сообщила, что в приёмной полковник Сорокин, начальник инспекторской комиссии. Хочет зайти.
Ткач очнулся от своих мыслей и понял, что речь из динамика давно прекратилась, но он так его и не выключил. Нажав кнопку, направился к двери. Пригласил гостя войти.
— Решил зайти в гости, Сергей Евгеньевич, — прямо с порога весело начал Сорокин, — хотелось пообщаться в неформальной обстановке. Ты как, не очень занят?
— По такому случаю, не очень, — ответил Ткач настороженно.
Это явно заметил Сорокин.
— Что-то случилось? — спросил он.
— Да нет, так дел навалилось со всех сторон. Да ещё с женой поссорился! — нашёл Ткач железное объяснение.
Похоже, Сорокин поверил и завёл никчемный разговор о службе, явно напрашиваясь на кофе.
— Как на счёт рюмочки с кофе? — поинтересовался Ткач, поняв намёк.
— С удовольствием, не откажусь! — обрадовался Сорокин, ослабляя узел галстука.
После вчерашней суеты, поездке на «Сапсане», а затем оформления в гостиницу, он рад был просто спокойно посидеть за коньячком.
Ткач попросил Олю принести им пару кофе, а сам достал из бара коньяк. Подумав про себя, что вовремя он послал вчера Костю в аэропорт. Поставив всё на приставной столик, сел напротив Сорокина.
Их беседа была непринуждённой. И совершенно не касалась проверки. Сорокин рассказал весёлую историю, случившуюся в поезде. Затем поругал московских начальников. Проехался по думе, которая не повышает милиции зарплату.
Все эти разговоры Ткач знал наизусть. У всех сотрудников милиции проблемы были едины. Это низкая зарплата, а так же отсутствие достойной жилплощади, свободного времени для воспитания детей и общения с женой. Он слушал вполуха, вовремя поддакивая, стараясь заглянуть глубже в душу Сорокина. В его мысли и желания.
Ткач помнил, как о Сорокине отзывался в бане Кудашкин и был настороже.
Чего он хочет? Зачем приехал сюда? Чью волю выполняет?
И чем спокойней говорил Сорокин, тем взволнованней становилось на душе у Ткача. Тем более опасными казались ему замыслы человека сидящего напротив и так мирно улыбающегося, словно встретившего своего старого товарища.
Ткач думал, не обратиться ли ему к знакомому по бане руководителю университета Кудашкину. Ведь у них было какое — то своё общее дело. Но потом передумал и решил для начала переговорить со Стариковым.
Обсудив все изъеденные темы, Сорокин поблагодарил за кофе и ушёл. Тем самым поставив перед Ткачём новые вопросы: спрашивается, зачем заходил?
Чтобы немного придти в себя и успокоиться, Сергей Евгеньевич достал свою книгу и начал писать:
«…Один раз в четыре года каждое управление проходит тест на боеспособность. Под руководством Москвы проводится инспекторская проверка, выявляя все слабые стороны в работе подразделений. Приезжают наиболее опытные, грамотные профессионалы. Делятся своими знаниями и навыками. Помогают решать поставленные новым временем и новой обстановкой задачи…»
В этот момент секретарша по громкой связи сообщила, что срочно просится на приём руководитель инспектирования по уголовному розыску Халюков и с ним начальник оперативного отдела Фролов.
Ткач недовольно, что его прервали, сказал, чтобы они зашли.
— Вот, товарищ генерал, — ещё с порога начал Халюков, — ваш подчинённый не хочет выполнять моё распоряжение.
Ткач перевёл взгляд на Фролова. Тот молчал. Но в выражении его лица, Ткач увидел готовность объяснить своё поведение.
Теперь, увидев Халюкова, Ткач вспомнил его выкрутасы в прошлый раз. Что тот слаб на спиртное. Но проверка только начинается и неприятности никому не нужны. Халюков был невысокого роста, по виду тщедушный. Сутулость, узкие плечи и странно широкие бёдра делали его фигуру женственной. Особенно заметно это было сзади, когда он сидел без кителя. Его продолговатое лицо с большим количеством веснушек было неприятно из-за рачьих, глубоко посаженных и расположенных близко к носу, глаз. И длинного носа с задранным вверх, утолщённым картошкой и раздвоенным на конце кончиком. Большой рот с тонкими, горизонтально растянутыми, губами носил отпечаток надменной ехидности. Сейчас его лоб закрывала белая повязка и он походил на злого джина в чалме, недавно выпущенного бутылки.
Дабы избежать многословности Фролов начал первым:
— Сергей Евгеньевич, Халюков решил проверить, как охраняется атомная электростанция по соседству. Требует дать моим двум оперативникам автомашину без номеров. Чтобы они прорвались на территорию, а потом доложили о результатах.
Проверяющий стоял рядом и кивал головой и водил своими глазами-бусинками по сторонам:
— Так точно!
Ткач обалдел от услышанного и вперился взглядом в Халюкова:
— А вам не кажется, что вполне вероятно оперативники уже не смогут ничего нам доложить. Ведь это не склад картошки. Там помимо милицейской охраны стоит ещё и их собственная, вооружённая, у которой есть инструкция в случае посягательства незамедлительно открывать огонь!
— Ничего страшного, справятся! — спокойно произнёс тот, — я уверен, что их вообще никто не заметит. Там охрана никакая. Поэтому надо их взбодрить. Вы читали телеграмму министра на прошлой неделе о том, что чеченские боевики готовят теракт на атомных станциях?
— Тем более, — возмутился Фролов, — вся охрана находится в боеготовности!
