об убийстве. Банк-то на нашей улице, через дом… Потом одна покупательница сказала, что в доме, в котором она живет, труп… Что приехала следственная группа… всех опрашивают… И даже тогда я еще не связала это никак с тобой… Честно скажу, я отпросилась на полчасика, чтобы купить платье… Денег взаймы взяла у одной девчонки, сказала, что через месяц отдам с процентами… И потом — сразу к тебе…
— Ты молодец… — произнесла, морщась от боли, Люба. — Сразу поняла, что это никакой не мой знакомый…
— Ну да! Сразу позвонила в милицию, все объяснила, сказала, что тебе очень опасно находиться с ним в одной квартире, но что надо действовать очень осторожно… Кто бы мог подумать, что почти одновременно с группой захвата в подъезде появится этот человек…
— …телохранитель Сережи… Я тоже сначала не поняла, что все это значит… Подумала, что это какой-то спектакль, направленный на захват Саши… этого убийцы…
— И он тоже так подумал, потому и всадил тебе нож… Больно?
— Пока еще больно… Но главное, что все закончилось… И спасибо тебе…
Дверь в палату открылась, и появилась коляска, в которой сидел перебинтованный человек. Высокий, крепкого телосложения мужчина толкал коляску впереди себя.
— Сережа… — Люба схватила протянутую руку и крепко сжала ее. — Сережа…
Теперь и Люба узнала в перебинтованном мужчине Сергея.
— Ладно, я, пожалуй, пойду… — В последнюю минуту она поймала исполненный благодарности взгляд Сергея Борисенко.
— Как твое горло? — спросила Люба, давясь слезами. — Болит?
Телохранитель тоже молча удалился, оставив их вдвоем.
— Болит… Тебя же нет, вот и болит… Еще и нога сломана, и сотрясение… А ты как?
— Нормально… замечательно… ты прости меня…
Она хотела подняться, чтобы поцеловать его, но не смогла, резкая боль в боку приковала ее к постели.
…Они говорили долго, не могли наговориться… Потом пришла медсестра с металлическим подносом, полным шприцов и ампул…
— Пора спать.
Телохранитель увез Сергея в палату.
— И как это вас угораздило впустить к себе домой бандита? — спрашивала, всаживая иглу в бедро Любы, разговорчивая медсестра. Она была вся в розовом, чистая, благоухающая духами.
— И сама не знаю… пошла вот мусор выносить, дверь оставила открытой… — ответила Люба. Она чувствовала легкий озноб и понимала, что у нее поднялась температура.
— У нас в больнице только о вас и говорят… что вы в рубашке родились… Он же настоящий убийца… Страшный человек… Тот, кого он убил, говорили по телевизору, его сводный брат, такой же в прошлом бандюга… Он вышел как раз из банка, с наличными, у него в кейсе было что-то около двухсот тысяч евро, не очень-то и большая сумма, но, думаю, ему на карманные расходы хватило бы… Очень богатый человек… Так вот ваш бандит пристрелил его, потом своего напарника… И ведь рука не дрогнула у человека! Да, что самое интересное…
Сестра поставила капельницу.
— …денег-то в квартире не нашли… Думаю, он успел куда-то спрятать кейс… Все перерыли, даже в мусоропроводе искали — бесполезно… Как пришли денежки, так и ушли… А парня-то этого застрелили… при попытке к бегству… Так что можете спать спокойно, никто вам не отомстит… Болит рана?
— Болит…
— Скоро пройдет… У нас отличные хирурги. Спите спокойно… Да, вы извините меня за мое любопытство… А это правда, что этот человек, который к вам сейчас заезжал… Борисенко, Сергей Николаевич — ваш родственник?
— Он мой муж, — едва слышно ответила Люба.
Сестра некоторое время смотрела на нее изумленно, после чего молча вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Люба набрала номер Али.
— Ты еще не спишь, подружка?
— Люба? Ты? Я-то думала, что тебе вкатили снотвор…
— Тихо ты… Слушай… У тебя ключи от моей квартиры есть?
— Есть.
— Поезжай туда, там уже никого нет, все тихо-спокойно.
— Ты хочешь, чтобы я забрала твои вещи? Ты что, дорогая моя, с ума сошла? Да у тебя сейчас начнется совсем другая жизнь… У тебя знаешь сколько шмоток появится…
— Аля! Слушай меня внимательно, — резко оборвала она ее и принялась говорить медленно, тщательно проговаривая заплетающимся от укола языком каждое слово: — Там, на балконе, среди хлама — старая и очень страшная хозяйственная сумка… Такая черная, увидишь… Она завалена мешками с валенками, пустыми консервными банками, ящиками с пивными бутылками… Ты слышишь меня?
Аля молчала.
— Аля, ты что там, уснула?
— Люба… Они же ничего не нашли, — наконец отозвалась Аля. — Думаешь…
— Поезжай. Они там. Думаю, тебе хватит, чтобы расплатиться и за ремонт, и за платье… Ты же мне жизнь спасла… А теперь мне пора спать. Пока…
…Она проснулась рано утром. Вспомнила свой звонок Але, и ей стало не по себе… Неужели она рассказала ей про сумку на балконе? Зачем? Как она могла так поступить? Неужели у нее было так велико желание отблагодарить ее, что она стала чуть ли не соучастницей преступления, воровкой, по сути?… А Аля? Как поступила она? Люба взяла телефон в руки. Рука была вялая, слабая.
Она не отрывала глаз от дисплея… Она звонила Але ночью… Вот. «Исходящие звонки». Но в телефоне звонок не отразился. Разве такое может быть?… Она набрала ее номер. Замерла, прислушиваясь к длинным гудкам.
— Аля…
— Люба? Как ты, подружка? — услышала она в ответ сонный голос. — Жива-здорова?
— Аля… Скажи, я тебе ночью не звонила?
— Ночью? Нет, а что?
— И ничего про сумку не говорила?
— Нет… А что случилось? Ты потеряла сумку?
— И про балкон тоже ничего не говорила?
— Какой такой балкон? Ты спишь, что ли, еще? Может, тебе приснился сон? Про сумку, балкон… Нет, ты мне не звонила… Что случилось? Что-нибудь серьезное?
— Ладно, прости… Я тебя разбудила… Сейчас только пять утра…
Она набрала другой номер.
— Сережа? Извини, что я так рано…
Он сказал, что уже не спит, что готов прямо сейчас приехать к ней в палату на своем новом «мерсе» — коляске.
— Нет-нет. Не надо. Просто попроси, чтобы узнали номер следователя, того самого, что занимался моим делом. Это очень важно. Мне надо ему кое-что сказать.
— Без проблем.
— Пришли мне эсэмэску.
— Ты как вообще?
— Нормально…
— Вспомнила что-то важное?
— Да, очень…
— Тогда жди сообщение. Я ужасно соскучился по тебе…
Через четверть часа она уже разговаривала со следователем.
Она отключила телефон, закрыла глаза. Сон мягко окутал ее, разгоряченную, уставшую, счастливую…
Татьяна Устинова
Волшебный свет
Я стою в ожиданье,
Когда вы вернетесь домой,
Побродив по окрестным лесам.
Очень долгим он кажется,
Ваш выходной,
По земным моим быстрым часам!
Ю.
