– Да, были наркотики.
– Вы отразили это в заключении? – Матвей держался невозмутимо.
– Да, отметил. Но внимание не заострял. Власов не употреблял наркотики регулярно. Это была разовая доза, причем давняя.
– Насколько давняя?
– Неделя, максимум две. Она не могла стать причиной смерти.
– Артур Яковлевич, поезд! – Матвей улыбнулся, отпустил эксперта и кивком показал на уходящий состав.
Филохов запоздало встрепенулся, сделал шаг-другой, но наваждение спало, ясность восприятия вернулась. Он остановился и махнул рукой. О чем печалиться? Через минуту будет следующий поезд.
Патологоанатом повернулся к Матвею, но не увидел его. Как будто и не было никого. Может, ему все померещилось? В метро всякое бывает.
Кругом тихо, во дворе не угадывается чужого присутствия. Пока Мюллер при исполнении, попасть в дом можно только через его труп. А он жив и здоров, радуется хозяину сдержанно, как положено породистому псу, но искренне.
Все равно Матвей входил в дом осторожно, глядя под ноги, осматриваясь. Три дня они с Даной отсутствовали, ночевали то в машине, то в гостинице. Могли бы скитаться и дальше, но Матвею нужно было покормить собаку. Это раз. Во-вторых, он оставлял свой дом без присмотра как приманку для врага.
Засаду могли устроить те же котофеевские недобитки, головорезы, нанятые Истоминым или еще кем-то. Начальник службы безопасности банка легко мог вычислить их. «БМВ» Даны стоял все это время во дворе. В машине работала спутниковая сигнализация.
Но ловушка никого не привлекла. И в доме пусто, и тачка вроде бы не заминирована. Матвей проверил все и только тогда отправился за Даной. Он подъехал к дому и высадил девчонку возле самого крыльца.
– Блин, мы что, дома? – На радостях Дана обняла за спинку кресло-качалку, но садиться не стала.
Пока Матвей просматривал запись со скрытых видеокамер, она приготовила ужин. Он прокручивал видео за три дня, пусть и в ускоренном режиме, поэтому времени на это ушло немало. Дана успела и картошку с колбасой пожарить, и душ принять. Как бы завтра порядок в доме наводить не принялась.
Она и раньше не особо кичилась своим исключительным статусом, а сейчас и вовсе обходилась без брызг шампанского. Ни одного взбрыка за три дня. Что говорил ей Матвей, то и делала.
Ее главная задача заключалась в одном – не мешать. Он уходил, и она терпеливо его ждала то в машине, то в номере гостиницы. Еще Дана помогала ему в работе с Интернетом, добывала информацию про Ивлева и Филохова. Их дуэт сработал очень неплохо.
Матвей просмотрел видеозапись, но, как и ожидал, крамолы в ней не нашел. Теперь можно успокоиться. Мюллер на посту, дверь крепкая, окна занавешены так, что граната запутается в шторе. К тому же на бросок подобраться непросто. Жека со своими отморозками пробовал, но сошел с дистанции быстро, еще до того как Мюллер учуял его.
Холодная ночь на улице, а в комнатах тепло. Камин горит, котел гонит по трубам горячую воду. Хороший у него дом, уютный. Дане здесь нравилось. Матвей видел это.
Он тоже принял душ и сел за стол. Дана чувствовала себя на кухне полной хозяйкой. Жареная картошка с колбасой, соленые огурчики, квашеная капустка с зеленым горошком, бутылка водки. Много пить нельзя, но по стопке можно. Грамм по сто, для поднятия духа.
Дана выпила с ним, потом вдруг поднялась, подошла к нему сзади, обняла за шею и прижалась к спине. На ней домашний халат, и непонятно, есть ли под ним что-то. Грудь у нее далеко не самая большая, но бугрящаяся упругость чувствуется, зов природы передается через кровь.
– А может, ну их к черту, эти миллионы? – спросила она.
– Тебе видней.
– Мне здесь очень нравится. Я бы осталась.
Матвей промолчал, но она лишь крепче прижалась к нему и спросила:
– Ты хочешь, чтобы я осталась?
– Хочу.
Дана действительно очень нравилась ему. Если она перестанет претендовать на статус небожительницы, то с ней можно строить отношения. Ему шальные миллионы не нужны. Дана и без статуса девушка непростая, но это не препятствие. В принципе, он хотел бы, чтобы она осталась в этом доме навсегда.
– А как же Лариса?
Матвей повел плечами.
Дана правильно его поняла, отстранилась, с обиженным видом села за стол и спросила:
– Чем она лучше меня?
– Ничем.
– Тогда почему ты гонишь меня?
– Куда я тебе гоню?
– Вообще. Я к тебе, а ты… – Дана не договорила.
Ей помешала пронзительная трель. Кто-то жал на клавишу вызывного устройства, установленного на калитке.
Матвей подошел к домофону и разглядел на экране знакомое лицо. Смешно это или нет, но к нему на огонек просилась Лариса.
– Вспомни суку, она и появится, – сквозь зубы процедила Дана.
Матвей пожал плечами. Он не хотел оскорблять Ларису без повода. Но его насторожило ее появление. Для этого были причины. Возможно, на ее плечах в дом собирались ворваться головорезы Истомина.
– Дана, заруби себе на носу! Что бы я сейчас ни говорил, ты должна со мной соглашаться. Что бы ни делал, не вздумай мне мешать. Никаких сцен! – предупредил он девушку, затем нажал на кнопку и заявил: – Привет! Подожди немного!
Матвей покинул дом через окно, выбрался со двора через запасный ход. К Ларисе он шел, внимательно всматриваясь в темноту, прислушиваясь к тишине. Похоже, она была одна. Никто не таился поблизости, чтобы ворваться во двор следом за ней.
Он подошел к ней со спины, незаметно. Она даже подпрыгнула от неожиданности.
– Ой!
Лариса попыталась его обнять, но Дана уже открыла калитку из дома. Щелкнул замок. Матвей обнял гостью за талию и увлек во двор.
Взгляды скрещены как шпаги, в мыслях – искры и скрежет. Дана смотрела на Ларису как на врага, та отвечала ей тем же. Но Дана злилась искренне, а гостья кривила губы в дружелюбной улыбке. Взгляд ее взывал к милосердию.
Впрочем, это не мешало ей уплетать картошку за обе щеки. Как будто Дана для нее старалась. Устала она, проголодалась. Так и мотала бы в свою деревню! Нет, к Матвею на постой приперлась! Как будто ее сюда звали.
– Я же знаю, что нечисто там, вот она меня и уволила, – проглотив кусок, проговорила Лариса.
– Что нечисто? – спросил Матвей.
– Натали приворожила Павла Константиновича. Поэтому он и завещал ей все.
– Какая она тебе Натали? – уколола ее Дана. – Наталья Севастьяновна!
– Да какая разница? – отмахнулась Лариса, небрежно глянув на нее.
И Натали ей уже больше не хозяйка, и Дана не указ. Тогда какого черта она сюда притащилась?
– Нет, разница есть, – сказал Матвей. – Ты еще вернешься на работу.
Он не сидел за столом, а стоял у окна.
– Почему это? – Лариса удивленно посмотрела на него.
– Да, нечисто там, ты правильно сказала. Не знаю, как Натали приворожила мужа, но дело темное. Дана, конечно, может побороться за свое счастье, но шансов у нее мало. В общем, она решила пойти на мировую, заключить с Натали договор, чтобы та больше не тревожила ее своими притязаниями.
Дана возмущенно зыркнула на Матвея и напоролась на его твердокаменный взгляд. Он требовал, чтобы она соглашалась с ним во всем.
– Договор? – Лариса в легком замешательстве посмотрела на Дану.
– Договор, – ответил за нее Матвей. – Цена вопроса – три миллиона долларов и дом на Рублевке. Всего ничего.
– А Натали согласится?
– Если ей все популярно объяснить.
– Что объяснить?
– Шансов у Даны мало, но они есть. Это раз. Пока будет длиться тяжба, Натали не сможет вступить в наследство. Это два. Времена нынче неспокойные. Волки рыскают по углам, ищут, чем бы поживиться. Думаю, Натали это понимает. Три миллиона долларов – деньги большие, но лучше пожертвовать ими, чем потерять все. Как думаешь?
– Да мне все равно, как там будет! – Лариса в недоумении вскинула брови. – Даже не знаю, зачем ты это мне говоришь!
– Дана вернется в дом, в котором жила. Ты будешь работать там.
– А если я хочу не работать, а жить, и не там, а здесь, в этом доме! – Лариса с вызовом посмотрела на Матвея. – Ты же мне предлагал! – Она с досадой глянула на Дану.
Лариса боялась за свое место возле Матвея, которое могло быть занято.
– Я здесь буду жить, – сказал он. – И ты. А работать мы будем с Даной. Я стану ее охранять, ты – обслуживать. Три миллиона – не такие уж большие деньги. Думаю, Евстафьевых придется уволить. Дана, ты возьмешь Ларису в управдомы?
– Поживем – увидим! – Девчонка зло глянула на него.
Хочет жить с Ларисой, пожалуйста. Только хрен им, а не работа! Предателей в охрану не берут!
– А как ты нашла меня? – спросил Матвей, передвигая стрелки с одной темы на другую.
– Ты же говорил мне, что живешь в Багульеве.
– А улица, дом?
– У Истомина спросила. У него твой адрес был.
– А он что, там, на Рублевке пропадает?
– Почему пропадает? Так, появляется иногда.
– Он дал тебе мой адрес?
– Он же знает, что у нас любовь.
Дану покоробили эти слова. Она скривилась как от кислого лимона. Матвей укоризненно глянул на нее, взял Ларису под локоток и увел за собой в спальню. Девчонке осталось только кусать локти.
