– Что же случилось потом?
– Гувернантка закрылась в подвале вместе с девочкой и предъявила ее матери, той самой бухгалтерше, требование – простить ей полумиллионный долг по кредиту! В противном случае она обещала перерезать вены – сначала девочке, а потом – и себе.
– Какой кошмар! – воскликнула я.
– Вот именно! Мать настолько перепугалась, что решилась выполнить ее требование. Охранник дома, несмотря на строжайший запрет, доложил о произошедшем службе безопасности банка. В итоге быстро оформили подложные документы, которые и предъявили гувернантке. Потом ее, конечно же, арестовали. Но сколько страху натерпелась девочка! Да и ее мать – не меньше. Вот с тех пор наша служба безопасности не доверяет рекомендациям, которые фирмы дают своим работникам. Им лишь бы проценты за посреднические услуги снять…
– Догадываюсь, что устроиться сюда на работу не намного проще, чем в банк.
– Намного сложнее! – поправила Ольга. – У нас существует дополнительное условие – тех, кто имеет непогашенный кредит в нашем банке, на работу не брать. А тем, кто у нас работает, кредита не давать. А вот сотрудникам банка даже льготные кредиты предоставляются.
– Да, серьезные у вас требования.
– Точно. Мы новую няню для Никитки еле нашли, пусть она оказалась немного болтливой, зато по другим параметрам подходит вполне.
– Вы имеете в виду… – Я едва не ляпнула о том, что Соня у магазина болтала с другой прислугой о проклятии дома номер тринадцать по улице Кленовой. Когда кого-то подслушиваешь, очень трудно бывает не показать другим людям свою чрезмерную осведомленность. Пришлось мне срочно придумывать продолжение начатой фразы. – Вы имеете в виду, что она неплохо управляется с Никиткой?
– Да, именно это. Полина, ты помнишь, – Злобина вдруг перешла на «ты», – мы говорили про соседский дом?
– Конечно.
– Теперь я точно знаю, что там живет привидение! Однажды я видела там нечто такое, – Ольга округлила глаза, – совершенно не поддающееся какому-то другому объяснению. Но когда я рассказала об этом мужу, он мне не поверил. Сказал, что мое видение – это результат хронического недосыпа. Я действительно не высыпаюсь, потому что Никитка очень плохо спит по ночам.
– Мужчины, они такие, – понимающе кивнула я, – не слишком-то они суеверны и в потусторонние силы верят крайне неохотно, поэтому стремятся объяснить все чудеса с научной точки зрения. Оля, а что же ты видела?
– Это было на прошлой неделе. Никитка ночью заплакал, я встала, но никак не могла успокоить его, пока не напоила водичкой. Потом я решила подлить в бутылочку кипяченой воды, для этого мне надо было спуститься. Я подошла к лестнице, там у нас есть небольшое окно. Вот в него-то я и увидела луч!
– Какой луч?
– Огромный! Яркий! Он струился от дома номер тринадцать в сторону стройки. Этот луч был по цвету похож на свет люминесцентных ламп. Если привидения существуют, то от них, наверное, должно исходить именно такое свечение. Я просто не могу представить себе, что это еще могло быть!
– Может быть, фонарик?
– Нет-нет, я знаю, как светят фонарики, даже самые мощные. Там свечение было совсем другого рода. Так вот, я несколько секунд наблюдала за этим сверкавшим в воздухе лучом, а потом услышала жуткий крик. Думаю, это кричала Татьяна Владимировна – от страха. Луч мерцал между домами еще какое-то время, а затем угас.
– Да, это какая-то мистика, – подтвердила я. – Может, тебе стоит поговорить об этом с Ковалевой?
– Что ты, Полина, эта женщина никогда ни в чем таком не признается! Да и не живет она здесь больше.
– Как? – я сделала вид, что сильно удивилась.
– Да вот так. Вскоре после того случая она съехала, зато сюда вернулся ее супруг, должно быть, уже бывший. А вчера его домработница сбежала из дома – прямо средь белого дня. Я думаю, ее там что-то сильно напугало.
– Ну, ведь привидения, кажется, только по ночам показываются? – робко высказалась я. – А ты говоришь, что она днем сбежала.
– Вот это-то и странно! Скажи, что может заставить прислугу уйти, не дожидаясь полного расчета? По-моему, только нечто экстраординарное.
– Оля, а с чего ты взяла, что та женщина работала у Ковалева? Может быть, она его… родственница?
– Ты бы видела, как она была одета! – жена банкира смешно наморщила носик. – Потом, она же мне сама подтвердила, что работала в этом доме за троих – за садовника, кухарку и прачку. Ты знаешь, Полина, у меня вначале возникло подозрение, не ограбила ли эта девица своего хозяина, но я сама же его отмела.
– Почему?
– Воровала – и при этом плакала от жалости? Нет, это слишком надуманно. Скорее всего, объяснение всему этому лежит в мистической области. Я попыталась было намекнуть Виктору Николаевичу, когда отдавала ему ключи, о том, что его дом оправдывает свой несчастливый номер, но он, кажется, меня не понял.
– Пока он сам с чем-нибудь сверхъестественным не столкнется, наверное, и не поверит, – предположила я.
Мы принялись вспоминать все, что нам было известно о привидениях, а потом наш разговор совершенно непостижимым образом скатился в область дизайна современных интерьеров. Время подошло к ужину, и Ольга попросила меня составить ей компанию. Я согласилась, тем более что это было как раз в моих интересах. Окна гостиной смотрели на соседний дом, и я периодически поглядывала в них, но пока что ничего интересного не видела. А вот когда мы уже сидели с Ольгой за столом, с улицы до нас вдруг донесся заливистый женский смех. Соня в это время кормила Никитку, Анна Антоновна суетилась на кухне. Других женщин в доме у Злобиных не было. Ольга недоумевающе пожала плечами, но вслух ничего не сказала. Я же молча, про себя, предположила, что смех послышался нам из соседнего сада. Мне захотелось тут же проверить эту версию, но правила этикета еще никто не отменял. Смех прервался также внезапно, как и начался.
После ужина Ольга отпустила няню и предложила:
– Полина, мы с Никиткой идем гулять в сад. Составишь нам компанию?
– Почему нет? – улыбнулась я.
Когда мы вышли на свежий воздух, со стороны ковалевского дома потянуло ароматом жарящегося мяса.
– По-моему, у нашего соседа сегодня на ужин шашлык, – сказала Ольга. – Оно и понятно, кухарка ведь уволилась. Знаешь, мой Денис, кроме шашлыка, наверное, тоже ничего сам приготовить не сможет. Однажды он хотел отварить сосиски, а в итоге получил не вареные, а жареные!
– Как так? – удивилась я.
– Очень просто. Налил в кастрюльку воды, положил в нее сосиски и отвлекся на телефонный звонок, а когда вернулся в кухню – вся вода уже выкипела, и они прилипли к донышку.
– Мужчины утверждают, что это мы, женщины, любим часами болтать по телефону. Оказывается, они тоже грешат этим! – заметила я.
За забором снова послышался заразительный женский смех, и меня разбередил нешуточный интерес относительно личности, его производившей.
– Значит, у Виктора Николаевича гости, – сказала Ольга.
– Скорее всего, одна гостья, – предположила я. – Думаю, там готовится романтический ужин на природе.
Никитка заплакал, Ольга взяла его на руки и начала успокаивать. Я отправилась на прогулку по саду. От соседнего участка его отделял невысокий забор, увитый бешеным огурцом. Я подошла к нему и увидела, что Виктор Николаевич стоит у мангала и переворачивает шампур за шампуром. Я много раз слышала его голос, а вот видела воочию только во второй раз. Впервые – на похоронах, и вот теперь. Ковалев был обнажен по пояс, его белая рубашка висела на ветке клена. Я сразу же сделала вывод, что бензиновый король никогда не следовал спартанскому образу жизни, поэтому его тело было как бы подбито изнутри жирком.
– А вот еще один анекдот, – сказал Виктор Николаевич, пригладив лысину, обрамленную короткими пегими волосами. – Блондинка приходит в магазин и спрашивает: «Есть ли у вас карманный фонарик на солнечных батарейках?»
Я невольно улыбнулась, а вот та, для чьих ушей был предназначен этот анекдот, разразилась истерическим хохотом. Блондинка ли она сама или нет, это пока оставалось для меня загадкой. Женщины не было видно, ее фигура скрывалась где-то за кустами смородины.
– Ах, вот ты где? – послышалось за моей спиной. – Первое, чем я озадачу садовника, это – срочно избавиться от бешеного огурца с нашей стороны забора. Спасу от него никакого нет! Он совершенно забил наш вьюнок, – пожаловалась Ольга.
– Да-да, очень правильное решение, – сказала я, не сводя глаз с чужого участка. – Бешеный огурец – это позавчерашний день.
Ковалев замахал над мангалом какой-то картонкой. Из-за кустов к нему вышла невысокая девушка в белой юбке-баллоне и в откровенном топе вызывающе яркой расцветки. Мне показалось, что ей не больше двадцати лет. Во всяком случае, женщина постарше вряд ли бы сделала на макушке хвостик, напоминающий пальму.
– Ой, а я ее знаю, – шепнула мне Злобина. – Она в мини-маркете на ближайшей к нам АЗС работает! Я у нее вчера минералку покупала.
