включить радио, но как только она потянулась к кнопке, Джейк заговорил.
– Я люблю тебя и хочу провести с тобой остаток своей жизни, – заявил он.
Она посмотрела на него, и ее сердце затрепетало.
– Я знаю, что ты не хочешь выходить замуж, – поспешно добавил Джейк. Это правда. Кейт с самого начала объяснила, что не хочет угодить в ловушку патриархальных традиций, особенно учитывая, что ее единственное вероисповедание это феминизм. Он еще подтрунивал над ее серьезностью.
– Со мной все в порядке, – сказал он тогда. – Как назло, у меня никогда не было амбиций стать ревностным патриархом. Это стало бы пятном в моем резюме.
А сейчас, сидя в машине, Джейк произнес:
– Я хочу создать с тобой семью. Нашу семью.
Кейт прислонила голову к руке Джейка, чувствуя свежесть стираной рубашки.
– Я тоже этого хочу.
Кейт была поражена правдой: она хочет от Джейка детей.
Это новое ощущение, но все же казалось, что оно уже давно поселилось внутри нее. Теперь все разногласия с Аннабель стали неактуальны. Теперь они с Джейком стали одной семьей.
Тогда это действительно казалось простым.
Они тщательно все распланировали. Кейт дождется конца года, чтобы всецело посвятить себя деторождению. К тому времени уже выйдет несколько крупных фильмов, поэтому работы станет поменьше. Сразу после беременности они начнут искать новый просторный дом. Квартира хороша для двоих и, наверное, маленького ребенка, но их семья скоро пополнится, а они все-таки смогут позволить себе жилье получше (Джейк сможет себе позволить – постоянно напоминала себе Кейт).
По выходным они гуляли в парке и обсуждали любимые детские имена (Матильда для девочки, Лео для мальчика), размышляли о том, насколько сильно, наверное, они будут отличаться от своих собственных родителей. Говорили о частных школах – Кейт была против, но Джейк считал, что детям необходимо дать самое лучшее образование, какое они смогут себе позволить, ведь у них достаточно денег, и они решили повременить с этим, ведь у них впереди достаточно времени для обсуждений.
Так здорово работать над этим совместным проектом: всегда можно вернуться к обсуждению, когда заканчивались темы для разговоров, они вместе рисовали картину, тут и там добавляя детали на переднем плане, выбирали другой цвет для участка неба и более тонкие кисти для крохотной долгожданной фигурки. Это успокоило Кейт. Отношения с мужчиной, который не боялся долгосрочных обязательств, верил в партнерство, совместную жизнь и общение. После стольких лет отношений с мужчинами, кормившими ее завтраками, эта привязанность стала тихим откровением, словно тебе предложили царский обед. Он ни разу ее не подвел, хотя его мать старательно пыталась их разлучить.
После напряженного воскресного обеда Аннабель подвергла Джейка телефонному допросу: спрашивала о том, уверен ли он в Кейт, много ли о ней знает, не слишком ли стремительно развиваются их отношения. Она спрашивала об этом из-за материнской любви – и он это понимал, разве нет? – и все такое, пока Джейк, даже несмотря на свою склонность давать матери презумпцию невиновности, был вынужден начать игнорировать ее звонки. Даже Джейк – добрый, любящий, заботливый Джейк – не мог найти достаточно времени в сутках, чтобы дать Аннабель ровно столько внимания, сколько она требовала. Тогда мать начала донимать Кейт, оставляя голосовые сообщения: «Я заскочу к Питеру Джонсу, и мне очень хотелось бы увидеться. Только мы, девочки».
Кейт отвечала пространными сообщениями, поэтому их «общение» вскоре сошло на нет.
– Маме просто не нравится, что она теряет меня, – однажды вечером сказал Джейк, пока они сидели на подоконнике открытого кухонного окна, пили слабоалкогольный коктейль и любовались лондонскими крышами.
– Ага, – Кейт считала, что это неподходящий для матери способ выразить свои чувства, но промолчала.
На соседней крыше голубь клевал черепицу. Потом наконец догадался, что еды там нет, гордо выпятил грудь, смутился и упорхнул.
– Она полюбит тебя, просто нужно подождать. Она уже любит тебя какой-то своей частью. Вы обе довольно…
– Джейк, не говори так.
– Что?
– Ты собирался сказать, что мы очень похожи.
Он рассмеялся и провел рукой по волосам, взлохматив их, как голубиные перья.
– Да, собирался.
– А – это неверно, и Б – если бы это было правдой, ты бы превратился в чудака с серьезным эдиповым комплексом.
– Честная оценка.
– Давай примем то, что мы никогда не будем близки. Хотя бы по той причине, что твоя мать живет в Тьюксбери.
Он кивнул, а потом сказал:
– Поэтому мои сестры уехали.
– Разумно.
Он протянул свой стакан, чтобы чокнуться.
– За нас.
– За нас.
– Нам больше никто и не нужен, – задумчиво произнес Джейк, глядя на нее.
– Нет.
Они, улыбаясь, пристально смотрели друг на друга, потому что знали: им придется очень стараться.
В январе Кейт отказалась от таблеток, сразу после двух недель пьяных вечеринок и рабочих застолий. На Рождество они вдвоем выпили по бутылке красного вина и съели очень много коньячного сиропа. Блаженство. Но после возвращения на работу, на нее накатила знакомая новогодняя апатия. Когда на улице наступил мороз и ночи стали длинными, она начала «сухой январь». Пришлось напоминать самой себе, что детокс организма делается по уважительной причине, но дни казались бесконечными, а сна не хватало.
Когда ей не удалось забеременеть к февралю, она не придала этому значения. Кейт подумала, что ее гормоны восстанавливаются после года приема таблеток, да и январь оказался утомительным. В марте она начала интересоваться, сколько времени необходимо женщине ее возраста, чтобы забеременеть, и поняла, насколько завышены оказались ожидания. Это ее успокоило. По-видимому, нужно пытаться около года.
Апрель пролетел незаметно. Следом и май. В июне она уже вышла из себя, когда обнаружила на нижнем белье кровь, и ей пришлось доставать тампоны из шкафчика в ванной. В июле снова начались месячные, и тогда она заплакала. Кейт не осознавала, насколько сильно хотела забеременеть, пока не начала предпринимать попытки. Но они все распланировали, а теперь собственное тело расстраивает ее. Она не говорила об этом с Джейком, но он и не спрашивал.
Вместо этого Кейт купила в аптечной сети палочки для проверки овуляции, и каждое утро послушно мочилась на них, чтобы проверить уровень ХГЧ, который должен начать вырабатываться после имплантации эмбриона. В интернете она узнала, что ХГЧ расшифровывается как «хорионический гонадотропин». Еще наткнулась на советы, что с беременностью может помочь натирание промежности определенной статуи, прокалывание левой стороны носа или занятия сексом на геоглифе «Великан из Серн-Эббас». Она посмеялась над подобными рекомендациями, но на всякий случай запомнила.
В августе они поехали в отпуск на Миконос, и
