Разместили меня довольно прилично, в оборудованной для ночлега комнате. В ней стояли две кровати, телевизор, обеденный стол с двумя стульями, имелся и туалет в крохотном отсеке. К моему великому сожалению, не было ни раковины, ни тем более душа. Окно отсутствовало. Дверь заперли снаружи. Я тут же на цыпочках поскакала к замку и оглядела его. Ерунда, решила я, пилочкой для ногтей и моим «крючком» открою. Вот только надо дождаться ночи.
После того как у меня забрали тарелку (подавали плов, кстати, очень вкусный) и чашку из-под чая, я приложила ухо к двери: по-моему, под ней никто не остался. Они абсолютно уверены в себе? И в моей беспомощности? Ну так я вас проучу, голубчики.
Поскольку пока мне было совершенно нечего делать, а телевизор смотреть не хотелось, я решила немного вздремнуть: неизвестно, удастся ли поспать сегодня ночью, да и нужно быть к вечеру отдохнувшей и начеку. Простыни мне выдали свежие, я постель застелила и улеглась, раздевшись догола. Одежду сложила на стульчике.
Меня разбудил звук открываемой двери и яркий свет. Я натянула одеяло на себя и заспанными глазами посмотрела на вошедших.
– Устраивайся, – сказал Толик какой-то молодой девице, показавшейся мне чем-то знакомой, – чувствуй себя как дома.
И хохотнул. Я ему крикнула, чтобы подождал пять минут и проводил меня к умывальнику. Девица вылупилась на меня удивленно, а я завернулась в простыню, сунула голые ноги в сапожки и проследовала за Толиком, заодно посматривая по сторонам. Его напарник остался с девицей.
Туалет с умывальником располагался на расстоянии метров пятидесяти от камеры нашего заключения. По пути мы миновали два отсека, совершенно пустых. Никаких голосов я не слышала. Нет, отсюда обязательно надо попробовать сбежать. Хотя бы назло Исе, который себе слишком много позволяет. Лишать свободы человека! Меня! Точно вступлю в соглашение с Багаевым. Иса мне не понравился.
Когда я вернулась, девица молча сидела на кровати, ее норковая шуба лежала на моей. Мужчины нас покинули и дверь заперли.
– Тебя как звать-то? – спросила я, одеваясь в цивилизованную одежду.
– Ира. Здравствуй, Ксения. Вот мы и познакомились лично.
Я резко обернулась и уставилась на сокамерницу. Это та Ира? Отцовская?
– А «песец» где? – непроизвольно вырвалось у меня.
– Какой песец? – не поняла Ира.
– Ну шуба…
– А, у меня несколько шуб, – махнула рукой Ира с хмурым видом.
Вот дрянь, а? Мне хотелось сказать ей какую-нибудь гадость, но я сдержалась. Вместо этого я посмотрела на ее немного округлившийся живот. Значит, это мой братик или сестричка на подходе, то есть мы с ней в некотором роде теперь родственницы, хотя я бы век не видела таких родственниц.
Но, с другой стороны, она-то тут при чем? Нет, конечно, еще как при чем, но тем не менее. Была бы не она, была бы другая. Сколько девок путаются с женатыми мужиками? Эта просто спуталась с моим отцом.
Затем я вспомнила свой разговор с Исой и поняла, что послужила причиной Ириного появления здесь. Ведь это я рассказала ему про Иру и про ее беременность. А он сразу же послал куда-то соратника. Мне стало стыдно. Беременной бабе нельзя волноваться, а я тут, как последняя дрянь…
Что я могу сделать для Ирки? Только помочь ей спастись. И ведь Глеба тут еще где-то держат. Его тоже надо бы вызволить. Но как?
– Тебе чего сказали? – посмотрела я на Ирку.
– Что с Владика, ну то есть твоего отца, потребуют выкуп, – сказала она пустым голосом. – Они ведь клубы хотят себе. Осталось-то ведь два. Вот по одному за каждую из нас.
Я, откровенно говоря, не думала, что отец за меня отдаст клуб, и уж никак на это не рассчитывала, в очередной раз убедившись, что надеяться нужно только на себя. Никакой Саша меня отсюда не вытащит. Да и Багаев не представляет, где я. Его люди, конечно, могли хватиться Глеба, но как они могут догадаться, что мы с ним сейчас у Исы? А если и догадались, то вполне могут решить, что это моих рук дело и что меня к Багаеву подослал Иса.
– И что ты думаешь делать? – спросила я у Иры.
Она тупо посмотрела на меня.
– А что можно сделать? – спросила. – Ждать Владислава.
Я хмыкнула. Сейчас Ира совсем была не похожа на ту уверенную даму, которую я видела выходящей из «БМВ» в песцовой шубе, или на ту бабу, что орала на меня в трубку. Ее сломали? Но каким образом? И когда?
Выяснением этого я как раз и решила заняться, вытягивая из Иры процедуру ее встречи с людьми Исы.
Ей, в отличие от меня, пустили в лицо газ из баллона, затолкали в машину. Она пришла в себя уже в этом распрекрасном заведении в кабинете Исы, где ей конкретно пояснили, что от нее хотят. Она тут же позвонила Владиславу Николаевичу, то есть моему дражайшему папочке.
– Они сказали, что убьют ребенка, – Ира схватилась за живот, – если Владик не поторопится с оформлением документов.
– Значит, и нам надо поторопиться, – заявила я.
Ира тупо посмотрела на меня.
– Ты что, намерена тут сидеть и ждать, пока нас добренький дядя отсюда вызволит? На папочку не надейся. Он еще тот мерзавец. Возможно, ты его еще слишком плохо знаешь, поэтому и рассчитываешь.
Ира оживилась и попыталась мне что-то возразить, я рекомендовала сбавить громкость и лучше послушать меня. И еще раз рассказала про события последнего месяца (в соответствующей интерпретации). Я теперь так насобачилась говорить на эту тему, что могла бы уже выступать на сцене, а если учесть, сколько я придумала вариаций за последнее время…
В общем, Ира задумалась.
– Я тебе помогу, – заявила я ей. – Хотя бы ради твоего неродившегося ребенка. Но и ты не должна сидеть без дела. Давай-ка лучше немного поспи. Я тебя разбужу, когда придет время.
– А что ты собираешься делать? – посмотрела она на меня. В глазах – слава богу! – появилась заинтересованность.
– Будем действовать по обстановке, – заявила я.
Ира быстро заснула, я тоже вздремнула, но на этот раз не раздевалась.
Нас разбудили в девять вечера, доставив ужин – по куску вполне приличной говядины с картошкой, а также по кружке чаю.
– Как вас вызвать, если нам что-нибудь понадобится? – спросила я у Толика, когда он забирал тарелки.
– До утра вам ничего не понадобится. Вон туалет тут у вас есть, – он кивнул в сторону отсека.
– Ты что, не видишь, что девушка беременная? – рявкнула я, кивая на Иру. – А если ей плохо станет? После всех-то переживаний. Если я стучать в дверь начну, вы услышите?
Толик задумался. А у меня уже пело внутри – значит, охрана спит далеко отсюда.
– Ну, в общем, стучи, – сказал он. – Может, и услышим. – Помолчал и добавил: – А во всем вы должны Колобка винить. Он виноват. И если ей плохо станет – тоже.
С этими словами Толик удалился, а Ира разревелась. Я попыталась ее утешить. Теперь мне было ее жалко.
Действовать я решила после полуночи.
– Может, до часу подождем? – спросила Ира. – Чтоб надежнее.
Я согласилась. Все это время мы болтали. Ира рассказала, как познакомилась с моим отцом.
Она честно призналась, что вначале ее привлекли деньги и блеск, окружавший жизнь отца. Ей нравилось то, что он ей дарил, места, куда он ее водил. А потом она влюбилась… и поняла, что готова пойти за моим отцом в огонь и воду, что готова ради него на все и ей неважно, осыпает он ее подарками или нет. И она страшно захотела от него ребенка. К счастью, смогла забеременеть. Мой родитель тоже врубился, что Ира с ним не просто так встречается, ну а потом решил жить вместе с ней…
Новость для меня была лишь одна: отец сказал Ире, что я сама изъявила желание съехать со старой квартиры и попросила его купить мне новую, так как я стала встречаться с мужчиной, ну и, в общем, захотела жить самостоятельно. Да, я не горела желанием жить с мачехой, пусть молодой и красивой, но не предполагала, что отец так быстро перетащит ее в ту спальню, где спал с мамой. Я не стала открывать Ире истинное положение вещей. Все равно это ни к чему не приведет. Хотя как она сама перебралась в квартиру только что покончившей с собой женщины? Я не смогла бы.
Я ходила вокруг да около интересующих меня вопросов (в последнее время в этом хорошо натренировалась) и вскоре с удивлением для себя выяснила, что Ира считает мою мать давно умершей. По версии отца, он не хотел оставлять меня одну и планировал дождаться, пока я не устрою свою личную жизнь. Новая жена считала, что ее Владик до нее жил вдвоем с великовозрастной дочерью.
– Он так тебя любит! – воскликнула Ира. – И я так хочу его ребенка еще и поэтому. Владислав – прекрасный отец. Да что я тебе рассказываю? Ты сама прекрасно знаешь об этом.
«Я знаю, каким он был прекрасным отцом».
О недавней смерти матери отец не обмолвился ни словом! А с «доброжелателями» Ира пока не общалась. Куда смотрит тетя Люся?! Да, молодую женщину впереди ждут не совсем приятные новости. Но пусть не я открою ей ее красивые карие глазки. Я ничего не сказала про последние события в нашей семье.
