Посмотрим на факты:
Были предприняты попытки свалить вину на леди Фолей и Джорджа Энзелла. Почему? Враждебное чувство к ним обоим или к кому-то одному?
— Я хочу знать две вещи, — начал рассуждать сам с собой Роджер. — Почему молодой Фолей пытался сжечь «Остин» и почему кто-то в действительности сделал это? Существует ли такой человек, который настолько ненавидит леди Фолей, что намеренно попытался подстроить улики против нее?
Водитель, вздрогнув, спросил:
— Извините, сэр, что вы хотели?
— Не обращайте внимания. Я про себя…
— Прошу прощения, сэр, но я не мог не слышать ваших слов… — заговорил водитель, до которого, очевидно, не сразу дошло значение сказанной Роджером фразы. — Я, конечно, не знаю истории с их развалюхой «Остином», но зато я немного знаком с самой леди Фолей и их семейством. Я живу здесь всю свою жизнь. Было бы странно, если бы я ничего не знал. Вы согласны со мной?
— Продолжайте.
— Между самой леди Фолей и ее братом, полковником Мэдденом, никогда не было большой любви. Ему всегда хотелось завести коней и тренировать их в конюшнях наверху, но она ни за что на такое не соглашалась. Она выставила его из Фолей-Холла в коттедж, где раньше жила прислуга, и после этого он вообще стал ее ненавидеть. Он не пропускает никакой возможности подстроить ей пакость, распустить про нее сплетни, позлословить… Будьте уверены, он ее самый первый враг!
— Ага, понятно. Полковник.
Водитель прав. Мэдден не потратил ни одной минуты на поиски, в конно-спортивных журналах на другой же день появились статьи, упоминающие о «скандале в семействе Фолеев». А с какой потрясающей быстротой слухи разнеслись по Арнткотту…
Все это так. Полковник действительно имел основания ненавидеть сестру. Но почему же потребовалось обвинять Джорджа Энзелла?
Неожиданно Роджеру показалось, что его обухом ударили по голове. Как он раньше не мог сообразить такой простой вещи?!
Один человек несомненно имел причины ненавидеть Джорджа.
Фред Три по прозванию Дуб…
Хупер сидел в своем потрясающе современном кабинете совсем как деревенский бугай в магазине фарфоровой посуды. Он был занят телефонными разговорами.
Пиджак он давно снял, рукава его рубашки были закатаны выше локтя, потому что в кабинете было удушливо жарко.
Снелл сидел за столом меньшего размера, перед ним стояла большая бутылка пива и блюдо с бутербродами, на котором остались корки да огрызки от прежнего изобилия.
Роджер тихо прикрыл дверь, подчиняясь предупредительному жесту того же Снелла.
— О, господи, — бурчал Хупер.
Он в сердцах бросил на рычаг трубку и посмотрел на Роджера такими глазами, как будто во всех неприятностях был виноват он один.
— Эти два негодяя опередили полицейскую блокировку по другую сторону Ридинга. Ваша машина разбита.
Роджер сказал:
— Большое спасибо.
— Не благодарите меня. Не надо было давать пару ключей от зажигания двум убийцам!
Роджер сунул руку в карман, достал ключи от машины и бросил их на стол перед Хупером. Тот их схватил до того, как они коснулись полированной поверхности.
— Мои ключи, — пояснил Роджер.
— Олл-райт, зачем царапать мне стол? Не обращайте внимания на мои слова, просто я не в себе. Через пару минут мы все равно их схватим. Слава богу, приметы у нас имеются…
Он выжал из себя улыбку:
— Как вы себя чувствуете? Я бы сказал, что переживания не влияют на вашу внешность.
— Спасибо, я привык к подобным передрягам.
— Одно теперь несомненно: этот негодяй прибыл к нам откуда-то извне, он не из местных. Точнее сказать, они. Снелл назвал точные приметы обоих бандитов, и я бы знал, если бы они были из Арнткотта или Ридинга. Но интересно знать, кто их привлек для такого дела? Два убийства и еще два, которые чудом сорвались… Правда ли, что Мейбл Три избавила вашу жену от раннего вдовства?
— По всей вероятности.
— Всем женам полицейских не сладко живется, — буркнул Хупер, — каждая из них знакома с бессонными ночами…
Он повернулся, и стул так отчаянно под ним затрещал, что он почти весело заулыбался:
— Садитесь, Красавчик, и уберите это постное выражение со своего лица. Впрочем, пожалуй, точнее сказать «самодовольное». Хотел бы я знать, чему вы так радуетесь?
— Берт, сегодня днем к вам приходили, как мне помнится, двое свидетелей, которые заявили, что они видели, как леди Фолей ехала на своем «Остине» примерно в то время, когда исчез Сид Картрайт. Один из них был Дуб?
— Точно.
— Он много пьет в местном ресторанчике?
— Правильно.
— Второй свидетель, давший точно такие же показания, был бармен из этого самого ресторанчика, так горячо любимого мистером Дубом, верно?
Вопрос Роджера так потряс Хупера, что он несколько минут молчал, потом, шумно вздохнув, удрученно воскликнул:
— Господи, что ж я натворил?!
Он откинулся назад, сжал кулаки и принялся весьма забавно колотить ими о стену. Надо сказать, что при этом вид у него был отнюдь не солидный, и Снелл, державший в руке стакан пива, замер от удивления, видимо, не зная, как нужно воспринимать подобную реакцию.
— Да, совершенно верно, бармен из любимого кабака Дуба, который называется «Арнткотт-Армз». Ничего мне не говорите… Это «свидетельское показание» заставило нас самым серьезным образом заподозрить леди Фолей в качестве подстрекателя, а Джорджу Энзеллу, в лучшем случае, сулило пожизненное заключение… Совершенно ясный мотив у Дуба подстроить ложное обвинение против Джорджа, при условии, что Дуб знал про Джорджа и свою жену… Прошу, ничего не говорите! Дуб!
— Где он? — спросил Роджер.
— Мы послали его домой с час назад, — ответил Хупер. — Господи Боже, наверное, у него было несколько неприятных минут, когда он ломал себе голову, чего ради мы его вызываем в Управление…
Схватив трубку, он громко закричал в нее:
— Соедините меня с Фробишером… Да, да… Фроби? Пошли снова машину за Фреди Три. Ну да, за Дубом на Корпс-роуд. Да смотри, чтобы он не улизнул, воспользовавшись ночным временем. Да, ты понял правильно, я сказал, за Фредом Три. Проверь, дома ли он… Черт подери, меня совершенно не интересует, каким образом ты будешь это узнавать. Впрочем, лучше поступим таким образом: ты убеждаешься, что он дома, и устанавливаешь наблюдение. Не стоит его пока тревожить. Но если будет похоже, что он собирается совершить небольшую прогулку, тогда спроси его, откуда такие странные желания, хватай за шиворот и тащи сюда. Ясно?
Он громко стукнул трубкой.
— Не в моих привычках делать скоропалительные выводы, — заговорил он более спокойно. — Но что касается Фреда-Дуба, это весьма правдоподобно. Возможно, возможно! Во всяком случае, порасспросить его стоит. И поднажать на него. Если ему было все известно о романе его жены с младшим Энзеллом, тогда этим многое объясняется. Он же самый большой всезнайка в нашем округе, и всегда так важничает, прямо — персона номер Один в конюшнях. Иной раз делается страшно, как бы он не лопнул от чванства… Если только он опасался, что Мейбл уйдет к другому и тем самым ославит его по всему Арнткотту…
Он снова схватил трубку:
— Дайте мне снова Фробишера… Хорошо, пошлите ему вдогонку человека. Передайте, чтобы он немедленно тащил сюда Дуба. Да поживее!
Многострадальная трубка плюхнулась на рычаг:
— Я прав, Красавчик?
Роджер медленно ответил:
— Не знаю.
Тон его голоса был таким неожиданным, что он поразил не только Хупера, но и Перси Снелла.
Снелл проглотил остатки своего пива и торопливо поставил стакан на стол, потому что Роджер смотрел в упор на него.
— В чем дело? — требовательно спросил Хупер.
Роджер заговорил негромко, как будто бы рассуждал сам с собой.
— Тед Картрайт видел убийцу и был убит. Сид Картрайт видел одного мужчину и тоже был убит. Мы с Мейбл чуть было не задержали двоих людей сегодня вечером, и они лишь чудом не прикончили нас обоих. Все это страшно, как грех, Перси. Вот почему я бы предпочел, чтобы вы оставались здесь сегодня. Вы видели их вечером, и если это было передано их сообщниками отсюда, вы можете оказаться включенным в список людей, подлежащих уничтожению. Берт, я тоже думаю, что Фред Три так или иначе причастен к этому делу. Если так, то он может назвать имена убийц или, что было бы даже лучше, их местного пособника, включая и бармена. Как мне кажется, это небезопасно, потому что все другие, которые могли идентифицировать преступников, либо уже убиты, либо подверглись нападению.
Хупер очень медленно поднялся.
— Фробишер был бы уже к этому времени здесь, — сказал он, — если бы…
Он не стал поднимать трубку, но тоже посмотрел на Снелла.
— Что касается вас, Снелл, это верно.
— Я олл-райт! — с вызовом ответил Перси. — Нет такого человека, который запугал бы меня до такой степени, что я остался бы дома, пока идет операция. Ну, а этот Дуб…
