— А как вы, док?
— Терпеть не могу это блюдо, — рассеянно ответил доктор Макклур.
— Ну, тогда пойдем куда-нибудь еще…
— Нет. — Доктор поцеловал Эву. — Иди, милая, и забудь обо всем. Ладно?
— Хорошо, — согласилась она, хотя знала, что забыть ей не удастся. И также знала, что доктору это прекрасно известно, просто он старается ее приободрить. — Ну, пойдем с нами, папа. Мы…
— Нет. Я лучше прогуляюсь. Мне нужно успокоиться.
Доктор Макклур помедлил и внезапно произнес:
— Всегда зови меня только так, Эва, — и затем двинулся по улице.
Они молча проводили взглядами его высокую, массивную фигуру, удалявшуюся в сторону полицейской академии в соседнем квартале.
— Отличный парень, — заметил Терри. — А как вы, мистер Квин? У вас сейчас нет срочных дел? Могу поручиться, что вы очень устали.
— Я голоден, — коротко ответил Эллери.
Терри отчего-то разочаровался. Затем крикнул:
— Эй, такси!
И Эва почувствовала, что невольно улыбнулась.
По дороге в Чайнатаун Терри болтал без умолку. Он расплатился с водителем долларовой купюрой, небрежно бросив: «Без сдачи, сопляк». И повел их за собой по узкой Пелл-стрит.
— Не обращайте внимания на вид этой хазы, — пояснил он, когда они подошли к какому-то неприглядному подвалу. — Тут кормят не хуже, чем у Маккоя, а все китайцы питаются лишь у Фанга. Эй, привет, Фанг!
Скуластый китаец улыбнулся, и они последовали за ним в главный зал ресторана. Он был пуст, если не считать трех китайцев в черных шляпах, пивших рисовую водку из пивных бутылок.
— Не волнуйся, Фанг. Я сяду за свой столик. Обычно тараканы его избегают.
Терри направился к столику в углу и галантно пододвинул Эве стул.
— А насчет тараканов — это просто шутка, — заявил он и снова улыбнулся. — Стены тут ядовито-зеленого цвета, да и вообще грязновато, но кухня выше всяких похвал. Хотите посмотреть?
— Нет, благодарю вас.
— Знаете, Эва, у вас ямочки на щеках и вам надо почаще улыбаться. Эй, Квин! Встрепенитесь! У вас что, лу-чуанские змеи из головы не выходят?
— Замолчите! — раздраженно буркнул Эллери. — Ума не приложу, что подают в подобных заведениях?
— Положитесь на дядюшку Оскара, так, кажется, принято говорить. Вей!
К ним подбежал маленький китаец в фартуке.
— Большой-большой ван-тан. Яичный рулет — три порции. Чоп-суй с креветками. Чоу-мейн по-кантонски. Побольше риса. Вино. Чай. Да побыстрее.
— Похоже, этого слишком много, — заметила Эва. — Пожалуйста, мне только чоу-мейн и чай.
— Вы будете есть все, что я заказал. — Терри бросил свою шляпу через плечо, и она каким-то чудом оказалась на крючке вешалки. — Снимите пиджак, Квин, если вам жарко. Фанг не станет возражать.
— Но возможно, это не понравится мисс Макклур?
— О нет, что вы.
— Ну как, все в порядке, красавица? Вам получше?
— Вы не даете мне возможности хоть что-нибудь почувствовать самой, — отозвалась Эва. — Терри, где моя мама?
Ринг отвернулся. В вертящихся кухонных дверях появился Вей с огромным подносом на голове. Он держал его как Атлант.
— Я не знаю.
— Но вы же говорили…
Он снова повернулся к ней, взял ее за руку, рассеянно ощупывая ее пальцы.
— Я должен был пустить им пыль в глаза. И приободрить вас, детка. Сказать вам хоть что-нибудь. Я подумал, а вдруг старик на это клюнет. Так, небольшой обман, не более того.
— Выходит, вы не знаете! — воскликнула Эва. — И никто ничего не знает!
— Успокойтесь, Эва. Не думайте об этом. Вспомните, что говорил ваш старик. Он был прав. Забудьте. Все наладится.
Вей поставил перед ними огромную супницу.
— Ван-тан, — пояснил он и удалился, шаркнув ногой. Это был китайский бульон с аппетитными клецками и кусками вареной свинины, плававшими в нем словно щепки в реке. Запах показался им очень вкусным.
— Ага, — произнес Терри и потер руки. — Дайте-ка мне вашу тарелку, детка. Это китайские кныши. Знаете, что такое кныши? Я покупал их у старого Финкельштейна, когда мальчишкой продавал газеты на Черри-стрит. У него была маленькая тележка, и он толкал ее перед собой…
Эллери успела надоесть нескончаемая болтовня Терри, а Эва не могла сосредоточиться и как следует обдумать случившееся. Она лишь улыбалась и односложно отвечала Терри. Когда Эллери доедал суп, ему внезапно пришло в голову, что, несмотря на грубоватую речь, пересыпанную жаргонными словечками, и оставляющие желать лучшего манеры, Терри Ринг — на редкость умный и чуткий молодой человек. К тому же он скрытен, и догадаться, о чем он думает, просто невозможно.
— Суп очень вкусный, — заявил Квин-младший. — Извините меня, Терри, за то, я прервал ваш рассказ, но, по-моему, вы ищете наугад.
— А, вы еще здесь? — сразу помрачнел Терри.
— Что же мне делать? — с горечью спросила Эва. — Вы правы, мистер Квин. Не стоит притворяться, будто мы теперь вне опасности.
— Попробуйте яичный рулет, — предложил Терри.
— Благодарю вас, Терри, вы очень милый, но все это бесполезно. Я по уши в грязи, и вы это сами понимаете.
Терри поглядел на Эллери:
— Ну уж вы-то изучили вашего старика, за столько лет. Как по-вашему, что он намерен делать?
— Искать пропавшую половинку ножниц. Эва, вы уверены, что она вам не попадалась?
— Абсолютно уверена.
— Ее не было в спальне, — выпалил Терри. — Убийца мисс Лейт прихватил с собой вторую половинку ножниц. И вашему старику это известно. Его люди буквально пропылесосили весь дом снаружи и изнутри. Подвал, нижний этаж, сад. Да они там ни пылинки не оставили.
Эллери покачал головой:
— Хотел бы я знать, чем нам дальше заняться. Но, увы, теряюсь в догадках. И никакой гипотезы у меня нет. Впервые сталкиваюсь со столь замысловатым делом — на вид такое сочное, с массой подробностей, а приглядишься, и ухватиться не за что.
— Меня радует лишь одно, — заявила Эва, отщипнув кусочек рулета. — Мама никак не могла это сделать. Ведь дверь в спальню была заперта на задвижку.
— Ладно, давайте хоть немного передохнем. Пока папа не узнает о запертой двери, все будет в порядке.
— А как это ему удастся узнать? Разве что кто-то из нас проговорится, — нахмурился Терри. — Впрочем, есть один тип, который способен нас заложить.
— Кто же? — спросила Эва и сразу покраснела, догадавшись, кого он имел в виду.
— Парень, который подарил вам этот брюлик. Ваш доктор Скотт. И какого черта вы в него влюбились? Лучше съешьте чоп-суй.
— Я не желаю, чтобы вы говорили о Дике таким тоном. Он сейчас очень расстроен, да и как ему не расстраиваться? Разве ему легко, когда его невесту вот-вот обвинят в убийстве и арестуют.
— Но ведь и вам не легко. Послушайте, детка, он — трус и ничтожество. Выдайте ему увольнительные документы.
— Прошу вас, не забывайтесь.
— Я позволю себе прервать эту романтическую интерлюдию, — вмешался в разговор Эллери. Он отложил в сторону палочки, которыми тщетно пытался подцепить креветки из чоп-суя, и взял вилку. — Кажется, я что-то придумал.
— Что?! — одновременно воскликнули Терри и Эва.
Эллери вытер губы бумажной салфеткой.
— Эва, где вы стояли, когда ваш друг Терри подошел к двери, ведущей наверх, в мансарду, и обнаружил, что она заперта?
Терри прищурился:
— А какая, собственно, разница?
— Возможно, самая что ни на есть принципиальная. Так где, Эва?
Она посмотрела сначала на Эллери, потом на Терри.
— По-моему, я стояла тогда у письменного стола Карен. И наблюдала. А почему вы об этом спросили?
— Да, верно, — поддержал ее Терри. — Почему?
— Вы видели задвижку до того, как он приблизился к двери?
— Нет. Ее скрывала японская ширма. Я объяснила Терри, где находится дверь, и он отодвинул ширму.
— Значит, он загораживал от вас дверь? И вы увидели задвижку, лишь когда он отошел?
— Я ее вообще не видела. Просто он сказал мне…
— Эй, подождите минуточку, — вмешался в разговор Терри. — Куда это вы клоните, Квин?
Эллери откинулся на спинку стула.
— Знаете, я закоренелый реалист. И мой тип мышления прямо-таки не переваривает невозможные варианты. Я — хронический скептик, Терри.
— Да бросьте вы свои словесные уловки!
— В данной ситуации факты подсказывают мне два возможных решения. Давайте немного порассуждаем. Чисто гипотетически. В спальне Карен Лейт есть три выхода. Один — через окно, но оно забрано железными решетками. Другой — через дверь наверх, в мансарду, однако она была закрыта на задвижку. А третий — через гостиную, хотя Эва утверждает, что мимо нее никто не проходил, а сама она ни на секунду не отлучалась. Отсюда следует вывод: Эва убила свою тетку. Она — единственный человек, способный совершить это преступление. В случае, если исходные факты верны.
