— Ну давай сюда свою записку, — ворчливо сказал Штырь, и из щели между косяком и дверью появилась рука.
Решение пришло внезапно. Я оттолкнул пацана, протянувшего было Плотникову клочок бумаги, схватил покрепче торчащую из двери руку обеими руками и что было силы рванул на себя. Трюк удался. Штырь со всего маху врезался лбом в торец двери, обмяк и стал оседать на пол. Его рука съехала вниз и исчезла в квартире. Андрюха, испуганно хлопая ресницами, прижался к стене, а я не мешкая сделал шаг назад и ударил ногой в дверь в том месте, где была натянута цепочка. Первая попытка вышибить дверь не увенчалась успехом. Цепочка держалась намертво. Тогда я отскочил на всю длину, какую позволяла лестничная площадка, сделал прыжок и снова саданул ногой по двери. На сей раз крепежные шурупы цепочки слегка вышли из своих гнезд, и дверь открылась шире. Еще один удар — и цепочка со звоном отлетела. Забыв об обещанной полсотне, Андрюха прошмыгнул за моей спиной и помчался по ступенькам. Лежавший на полу Штырь мешал открыть дверь. Я надавил на дверь плечом, немного сдвинул тело и проскочил внутрь.
Я появился в давно не ремонтированном, плохо освещенном коридоре в тот момент, когда в него из дальней комнаты, привлеченный шумом, вбежал человек. К сожалению, это был не Арго и не Бахус, а незнакомый мне невысокий широкоплечий парень с квадратным, раскрасневшимся от выпивки лицом.
— Милиция! — заорал я, переступая через лежащего с залитой кровью физиономией Штыря. — Живо лицом к стене!
Парень безропотно повиновался. Он повернулся к стене, оперся о нее руками и слегка расставил ноги. Я подошел, для острастки ударил незнакомца кулаком в бок и рявкнул ему прямо в ухо:
— Оружие, наркотики есть?
Парень ошалело посмотрел на меня и отрицательно покачал головой:
— Нет.
— Кто еще, кроме вас со Штырем, находится в квартире? — спросил я уже тише.
— Две девушки, — сдавленно ответил незнакомец.
— Где они?
Парень кивнул в сторону дальней приоткрытой двери.
— Там.
— Чем здесь занимаетесь?
— Водку пьем.
— Тебе повезло, братан! — нагоняя на парня страху, прошипел я. — Сегодня я добрый, арестовывать тебя не буду. Даю тебе ровно три секунды на то, чтобы ты исчез из квартиры. — Я подтолкнул парня к двери. Он замешкался, я пнул его по широкому заду и голосом сопровождающего по этапу зэков конвоира проревел: — Бе-егом, твою мать!
Парень хрюкнул, потом горным козлом перепрыгнул через распростертое тело Штыря и выскользнул в подъезд.
Квартира была двухкомнатной, старой планировки. На всякий случай я подошел к ближней комнате, рывком распахнул дверь. Это оказалась спальня. Людей в ней не было. Я миновал коридор, осторожно заглянул в следующую комнату. Здесь на диване ни живые ни мертвые от страха сидели две вульгарного вида девицы. Обе были одеты в мини-юбки, обтягивающие майки, у обеих на лицах вызывающий макияж. Одной на вид я бы дал лет восемнадцать, другой — на пару лет больше. Перед моим приходом компания веселилась: перед девицами на журнальном столике стояли выпивка и закуска; из динамиков установленного в мебельной стенке портативного магнитофона вырывались звуки музыки.
— Полиция нравов! — рявкнул я, входя в комнату. — Всем оставаться на своих местах. Фамилии, имена!..
Голос у меня что надо, гаркну — шишки с деревьев сыплются. Девицы сжались и зажмурились. Когда в углах комнаты отзвучало эхо, обе открыли глаза.
— Филимонова Диана, — назвалась та, что была постарше.
— Куприянова Илона, — вторила ей младшая.
Я сделал звероподобное лицо и заорал:
— Блядские псевдонимы отставить! Назовите ваши настоящие имена!
Девицы потупились.
— Валя, — призналась Диана.
— Люба, — раскрыла тайну своего имени Илона.
Я решил, что достаточно напугал девушек и сбавил тон:
— Что делаете в квартире и как сюда попали?
Девицы стали потихоньку приходить в себя и заговорили увереннее.
— Мы в кафе сидели, — начала Илона-Люба. — Там познакомились с Володей и Геной. Они бывшие одноклассники. Ну, посидели, поговорили, выпили немножко…
— А потом ребята пригласили нас в гости к Володе, послушать музыку, — закончила Валя-Диана.
— Так, — произнес я с глубокомысленным видом. — С вами все ясно. Ну вот что, Валя и Люба. На первый раз я вас прощаю, но, если вы снова попадетесь на моем пути, сниму ремень и выпорю как сидоровых коз. А сейчас руки в ноги и марш отсюда!
Девицы этой команды только и ждали. Не сговариваясь, они одновременно повскакали со своих мест, схватили лежавшие на стуле куртки и прошмыгнули в двери. Когда я следом за Валей и Любой вышел в коридор, их в квартире уже не было.
Штырь по-прежнему лежал на полу без движений. Здорово же он башкой о дверь шарахнулся. Концы бы не отдал. Я захлопнул дверь, присел рядом с парнем на корточки и взял его руку в свою. Пульс, хоть и слабо, но прощупывался. Такого гада и из пушки в упор не убьешь. Я встал и отправился в кухню. Набрал из-под крана в кружку воды, потом вернулся в коридор и плеснул в лицо бандита. Штырь слабо шевельнулся, открыл глаза и уставился на меня непонимающим взглядом. Постепенно сознание бандита стало проясняться, наконец он узнал меня и сквозь зубы сказал:
— Скотина!
— Слышь, Штырь, у меня к тебе пара вопросов.
Парень провел по лицу ладонью, стирая с него воду и кровь, и встряхнул рукой.
— Пошел на хрен! — сказал он, будто плюнул мне в лицо.
Я осерчал. Бросил кружку, скинул с себя куртку, затем наклонился, покрепче ухватил Штыря за воротник рубашки и поволок по полу в комнату, стараясь обращаться с ним как можно более небрежно. На кой ляд я потащил его туда, до сих пор сообразить не могу. Что мне места для разговора в коридоре не хватало? Наверное, в тот момент я просто хотел продемонстрировать перед длинным грубую физическую силу, чтобы как следует напугать. Штырь был еще слаб и не сопротивлялся. Я швырнул его к дивану и потребовал:
— Я хочу знать, где ты провел ночь после того, как вместе с Арго, Зиной и Бахусом ушел из дома Чака.
Штырь вытаращил глаза.
— Так ты что, мент, что ли? — спросил он, приподнявшись на локте.
— Нет, простой тренер по борьбе.
Штырь был удивлен до такой степени, что отбросил свой гонор и вполне нормальным человеческим голосом спросил:
— Слушай, Игорь, на кой черт ты тогда влез в эту историю?
Я скромно ответил:
— Подруге помогал дочку из беды выручить.
— За просто так?! — изумился Плотников.
— Да вроде бы, — усмехнулся я.
Штырь был в полном недоумении.
— Ты что, дурак? — покрутил он пальцем у виска. — Зачем тебе это нужно?
Я насмешливо посмотрел на бандита и с чувством превосходства изрек:
— Тебе этого не понять, Штырь! У тебя извращенное представление о чести, совести и справедливости, а потому там, где нужно спасать хорошего человека и топить подонка, ты и тебе подобные поступаете наоборот. Но пусть о твоем перевоспитании заботятся исправительно-трудовые учреждения. У меня другая цель. Я хочу знать, куда ты пошел после того, как покинул квартиру Чака?
— Да иди ты!..
Штырь был из породы трусливых людей, по его глазам я видел, что он отчаянно меня боится, однако изо всех сил старается выглядеть смельчаком. Я чувствовал: стоит применить к нему физическую силу, и он сломается. Я не гестаповец, кованым сапогом по лицу хозяина квартиры бить не стал. Я просто схватил Штыря за ногу, дернул на себя, а потом резко крутанул. Взвыв от боли, Плотников перевернулся на живот, а я уселся на парня задом наперед и заломил ему ногу. Я знаю, какие человек испытывает ощущения, когда ему выкручивают голеностопный сустав — сам не раз на себе во время тренировок и соревнований испробовал действия болевых приемов. Орать благим матом хочется. Штырь и завопил:
— Пусти, гад, ногу сломаешь! — Я усилил давление на конечность, и парень перешел с тенора на дискант. — А-а, паскуда, совсем рехнулся! Больно же, пусти! Пусти-и!
Тоном экзекутора, в сердце которого нет места для жалости, я изрек:
— Где ты провел ночь после того, как ушел от Чака?
— Да отпусти же ты, не понимаешь, что ли? Больно мне! — вдруг медведем заревел Штырь.
— Я ничего не слышу. Где ты был?
— Да пусти же, пусти, скажу!
— Говори! — произнес я невозмутимо и ослабил давление на ногу парня.
Штырь перевел дыхание и заявил:
— В карты всю ночь на деньги играл.
— С кем? У кого? Назови адрес! — Я ничего не делал, только пошевелился, а Штырь уже завизжал:
— Только не дави, я все скажу!
— Вот и молодец! — Я отпустил ногу парня, слез с него и грозно сказал: — Но смотри, Штырь, если обманешь, шкуру с тебя спущу. Давай рассказывай! — Я сел в кресло и приготовился слушать.
Парень был сломлен. С видом побитой собаки он снова сел на пол и прислонился к дивану.
