Видя, что Саша задумалась, Наташа постучала по железному пруту своей клетки, чтобы привлечь ее внимание.
- Да, я вспомнила, какое имя дали тебе - Кинди. Я случайно услышала разговор сотрудников, проходивших мимо. Они говорили, что у тебя прозвище или кличка, сама понимай, как знаешь, Кинди по названию крупного африканского оленя... Они ездят в Африку за обезьянами и, значит твое новое имя оттуда. И еще на твоей клетке появится дощечка о тебе: "Самка рожалая, Кинди". А про меня написано: "Самка нерожалая Джессика". Вот так... А твою другую соседку зовут "Диди". А что касается директора, то убью его при первой же возможности.
Саша удивилась:
- Как ты его убьешь и почему?
- Убью, если смогу. Уверена, что и ты этого захочешь... Ты его возненавидишь, как и я, как и все, кто попадает в эти клетки. А все потому, что он дьявол!
- Ты так считаешь? - удивилась Саша. - Никогда не видела дьявола.
- А ты в церковь ходишь, в Бога веруешь?
- Нет.
- Ну и напрасно, а я верю и ходила в церковь до того, как попала сюда. А кто верит в Бога, верит в дьявола, или, как его еще называют, в сатану. Вера в Бога, неотделима от веры в дьявола. Он - падший ангел, которого бог изгнал с неба. Когда он упал на землю, то повредил себе ногу и получил имя "хромой черт".
- Вот здорово! И кто так придумал?
- Да это в библии написано!
- Ты и библию читала?
- А то нет... Слушай сюда... Там говорится, что дьявола еще называют "князем тьмы", "царем смерти". Хотя он был создан Богом добрым ангелом, но сделался злым - пал по собственному греху, увлекая за собой множество своих последователей - десятая часть небесного воинства - ангелов, была низвергнута на землю. Поэтому в подчинении дьявола - сатаны находится огромное количество демонов, чертей, инкубов и суккубов.
- А это еще кто такие - инкубы и суккубы? - спросила, заинтересовавшись рассказом Саша.
- Инкубы - демоны, соединяющиеся плотской любовью с женщинами, а суккубы - дьяволицы, преследующие с той же целью мужчин. После такой плотской любви появляются на свет люди - особой породы сатанинские существа, успевающие во время земной жизни нанести людям жесточайший вред. Вот и наш директор - сатанинское существо, порожденное дьяволом. - Наташа подумала и сказала: - Лучше заниматься плотской любовью с обезьяной, чем с дьяволом. По крайне мере, такого мерзкого существа, как наш директор, не родишь... Ты понимаешь теперь: дьявол, действуя через одного человека, заставляет страдать других, например, нас с тобой. Душа нашего директора в руках у дьявола и он ею распоряжается по своему усмотрению.
- Что, человек может продать душу дьяволу? - спросила Саша.
- Да, это так, - в наше время многие готовы продать душу дьяволу, лишь бы разбогатеть. И сам дьявол подталкивает таких людей на всевозможные преступления и убийства, как нашего директора... И вообще, хочу тебе сказать, что в России настает время дьявола: криминал проник во все сферы жизни, разграбление национальных богатств продолжается, снижается уровень жизни, цены растут, удел простых россиян - нищета и болезни - совсем скоро дьявол станет править Россией. Да и сама ты все это знаешь - не от хорошей жизни ты здесь.
Наташа помолчала и спросила:
- Так будешь убивать директора?.. Ты знаешь и я знаю, что все разговоры здесь записываются на пленку и все снимается на видик, поэтому ты и молчишь.
- А мне терять нечего, - Наташа провела рукой по своему большому животу - после родов меня могут и усыпить навсегда, но я надеюсь, что еще выберусь и тогда...
Саша продолжала молчать и думать: "Почему она упомянула про убийства? Знает об Антоне? Хотя, вряд ли... Может просто выспрашивает о моих намерениях?" И ответила так:
- Что ты меня все спрашиваешь, да спрашиваешь? Ты уже во всем разобралась, а я нет... Про дьявола... интересно... А дальше не знаю... Подумаю, да у нас будет время поговорить... Знаешь что? Пришло время - есть захотелось. Ты можешь сказать: нам принесли еду?
Наташа показал на одну из стенок помещения:
- Смотри: там висят большие четырехугольные часы. Сейчас начало третьего, а обед приносят в два - можно идти обедать... Постарайся там и отдохнуть, днем это разрешают, а ночью нет, а то неизвестно, как сложиться вторая половина дня. Приходи сюда обязательно, когда будешь свободна.
- А кто меня может задержать? - спросила Саша.
- Ну ты и наивняшка... Микки, кто же еще?
- Не хочу, не хочу этого! - с этими словами она направилась в свою железную конуру. Шла, опустив голову вниз, и ей никого не хотелось видеть.
Не дойдя немного до занавески, остановилась. В голове проносились мысли: "Зачем я здесь? Почему? И кто я теперь?" Пришла мысль о самоубийстве. Она сжала руки, переплела пальцы, подняла их вверх и опустила на них свой подбородок, застыв как изваяние, вся в своих мыслях... Может ей симулировать безумие?.. Додумать свою мысль не успела, как услышала голос Антонины:
- Не надо так, а то сойдешь с ума или наложишь на себя руки!
Саша обернулась и увидела Антонину, стоявшую у клетки и смотревшую на нее.
Та продолжала говорить:
- Знаю твои мысли, сама их испытала. Не терзай себя... Возьми в руки... Должна понять: ничего не изменишь, а пройдешь все - лучше будет...
Саша слушала Антонину и не верила ей, но когда та сказала, что принесла ей противозачаточные таблетки, обрадовалась:
- Конечно, давай, давай!
- Таблетка рассчитана на два дня. Всего принесла десять, на двадцать дней хватит. Попробуй! Не носи их с собой, лучше оставляй за занавеской!
Саша с таблетками и надеждой на избавление отправилась обедать. Она не знала, что ей дали поддельные лекарства - никакого противозачаточного действия не оказывают, а создают у нее иллюзию возможного избавления.
Оказавшись у себя, она выложила на обеденный столик таблетки и долго на них смотрела. Положила одну в рот и запила водой.
"Появилась какая-то надежда", - сказала она себе. - "Через две недели - месячные и тогда все станет ясно. А сейчас будем проходить "экзекуцию" каждый день? Может он угомониться?" - думала про себя Саша, имея в виду Микки.
Она не знала, что его возбуждают специальными добавками для "экзекуции", как она называла совокупление.
Саша приняла душ, пообедала и поспала - койка отсутствовала, а ее клетка так мала, что спать можно сидя или свернувшись калачиком.
Ее разбудил красный свет лампочки, беспрерывно мигавший. Какое-то время она не вставала с пола, соображая, где она, и тогда раздался негромкий звонок. Поняла, что нужно вставать и уходить.
Ополоснула лицо, зашла в туалет и остановилась перед дверью. Чувствовала себя гладиатором, выходившим на арену. Она не хотела им быть и арена ей не нужна, но идти приходится... Вблизи не оказалось ни одной из обезьян.
Она постояла, осматриваясь. В проходе между клетками толпились сотрудники института. Среди них заметила директора. Что происходит? А вот и Микки... Он стоит у ограждения в ожидании банана, который держит в своей руке один из сотрудников. Все обращают свои взоры на Сашу. Пристально ее разглядывают... Наконец, Саша поняла: в центре внимания она! Что делать?! Микки подойдет к ней и... при всех! Она бросается к своей клетке, чтобы там спрятаться, но дверь открыть не может - та заблокирована. Пока она возится с дверью, Микки получил свой банан и с удовольствием сжевал его в один миг. Следующий банан летит к ногам Саши и Микки оказывается рядом с ней. Он протянулся за бананом и, когда ел его, причмокивая, скорчил благожелательную гримасу, рассматривая Сашу. Втянул воздух носом и стал ее обнюхивать. А та в свою очередь попыталась отвлечь его внимание от себя. Она стала с ним разговаривать, полагая, что это его остановит, потому что поняла намерение, с которым был брошен банан к ее ногам - привлечь его внимание к ней.
- Микки, ко мне никаких вопросов! Бананы там, - и она указала Микки на сотрудника, державшего в руках связку бананов. - Иди туда и там получишь банан, - она подтолкнула самца в сторону бананов. Что и оказалось ее ошибкой.
Микки воспринял толчок со стороны "самки" как начало игры, и в свою очередь турнул Сашу в плечо, так, что та качнулась вправо и еле устояла на ногах, и стал ждать ответного толчка, но его не последовало. Он обиделся, но не сильно. А Саша в этот момент напрочь забыла об искренности выражения чувств у обезьян. Ей следовало ответить "искренне", - толкнуть обезьяну посильнее, чем первый раз. Микки подождал немного и решил взять все дело в свои руки. Он протянул к Саше переднюю лапу, схватил широким жестом в ладонь разрезанные полосы ее халата и дернул сильно за них и... Саша оказалась совсем голой. Вот теперь Микки мог выбирать - куда направить свой толчок или куснуть, что он и начал быстро делать, да так, что Саша не успевала реагировать, только коротко вскрикивала и вертелась на месте. Самцу этого показалось мало и он начал направлять сашины движения в сторону дерева. Ей ничего не оставалось, как вприпрыжку бежать туда, куда ее направлял Микки. Иногда он кусал ее так сильно, что она вскрикивала от боли и у нее не оставалось времени замечать реакцию публики, наблюдавшей за ней и Микки.
