Директор оторопело развел руками.
— Да у нас тут два покойника вывалились из гробов сквозь дно, когда их несли к ямам! Это из вашей прошлой партии товара.
— А еще говорят, в России голод! Перекормили народ… Из гробов уже вываливаются! — грубо прервал его Аймо, криво усмехнулся и вдруг потряс своим громадным кулаком в воздухе. — Если не хочешь этот первоклассный товар, мы с радостью отдадим его твоим конкурентам. Пусть они хоронят своих покойников на радость им, их близким и вашему мудрому правительству. Понял меня, умник?
Умник, разумеется, все понял, потому что они, сбросив самую малость за рассыпающиеся гробы, наконец ударили по рукам.
На этих дефицитных поставках Ритва Рийтта и Аймо заработали кругленькую сумму. Они с волнением просматривали газеты, не утихнет ли кавказская и уголовная бойня в России, не шагнет ли вперед, в мировую цивилизацию, ее бесплатная медицина. Их это беспокоило, потому что, если утихнет и шагнет, спрос на их гнилой товар резко упадет. То есть съежится спрос.
Но он еще очень долго не съеживался. Да и позже уже отмечался то резкими всплесками, то непродолжительными спадами. Однако серьезный бизнес не может постоянно зависеть от таких неустойчивых экономических элементов, как междоусобные войны, криминальные разборки, различные убийственные инициативы правительства, темпераментное законотворчество парламента, дичайший рост цен на все лекарства разом, обрушение той самой бесплатной медицины и прочее. Поэтому предприимчивая финская семейная пара, сняв верхушку со своего на редкость эффективного проекта, решила обратиться к той же физиологии, но уже для пока еще живых клиентов в России. Они начали торговлю биотуалетами.
Вот тут они погорели уже всерьез!
Как-то в самом начале этой серии деловых проектов они без всякой предварительной оплаты поставили в одно русское государственное ведомство, занятое установкой туалетов в общественных местах, огромную партию этих биогоршков. Изделия в Россию пришли в двадцати грузовых вагонах, но тут вместе с этим «туалетным» ведомством рухнуло все правительство. То есть сначала рухнуло правительство, а потом оно уже увлекло с собой самые разные ведомства, включая и это.
Очередной молодой премьер-министр, человек скорый на решения, одним из первых своих постановлений закрыл старое «туалетное» ведомство как нерентабельное и неперспективное, а до нового у него руки так и не дошли. Пришел следующий премьер, заметно старше первого, который об этом вообще ничего даже слышать не желал. Единственное, что он делал с утра до ночи, так это боролся с коррупцией и казнокрадством. То есть запрещал все подряд, без разбора.
Биотуалеты простояли около года в тех двадцати вагонах в самом дальнем тупике одной из железнодорожных станций столицы России, а потом кто-то очень ушлый из ближайшего окружения последнего премьера распродал их по всей стране, называя, правда, эту акцию «гуманитарной помощью». Еды, дескать, мало, а та, что есть, — слишком дорогая, так хотя бы отхожие места как-то компенсируют насущную продуктовую проблему. Как это возможно, то есть где тут логика, никто понять не мог, но почему-то «гуманитарные» туалеты были не подарены, а проданы по бешеной цене энергодобывающим компаниям и администрациям крупных городов. А Ритве Рийтте и ее мужу Аймо срочно, без объяснения причин, закрыли въездные визы. Деньги окончательно пропали. Не прошло и года.
Вот тогда Ритва Рийтта и обратилась за помощью к своему старому вздыхателю в Даллас. Первое время от него поступали лишь ржавые перекрашенные автомобили для продажи в Восточной Европе. Потом стали приходить модели поновее и поприличнее. А уже позже этот бизнес был заменен на скупку земель и недвижимости в том же дальнем углу Европы.
Громадный парень Аймо не то приревновал жену к техасскому финну, к этому усатенькому хлюсту, не то, пересчитав свои убытки, вдруг предъявил своим партнерам серьезные претензии. Между супругами начались ссоры. Дело доходило даже до драк. Однако Аймо одолел. Он просто украл все, что можно было украсть, и скрылся.
Всего этого англичанки не знали. Хотя обе чувствовали: финка что-то скрывает. Потому-то Джулия и запретила ей влезать на первых порах в дела новой перспективной компании «Три леди».
Джулия всерьез занялась изучением рынка недвижимости, динамикой цен, условиями, гарантиями и прочей чепухой. Я говорю «чепухой», потому что в действительности никто не знает, что, где и за сколько будет продаваться, кто и почему даст под это кредит и когда все рухнет к чертовой матери. Не знает, так как это зависит вовсе не от качества продукта, а от десятка других факторов, которые чаще всего работают на разных плутов, порой вообще очень далеких от материального продукта, потому что это — законченные прохиндеи, зарабатывающие на несчастьях совершенно посторонних для них людей, а главное, безразличные и холодные, как покойники.
Я не стану расписывать, что это за мерзавцы такие, но уж поверьте: большинство кризисов и разрушительных рецессий зарождаются не на земле, по которой мы все ходим, а в дорогих кабинетах, расположенных на высотных этажах всего нескольких известных всему миру небоскребов. Я бы сказал, пусть это останется на совести мошенников, но не скажу, потому что такой субстанции у них нет от рождения, иначе бы они не были теми, кем являются. Почему же тогда совесть должна быть у меня?
Как-то мой приятель в Рио влез в роскошную квартиру одного такого засранца, безжалостно разорившего за год до этого его семью, связал двух слуг и вывез оттуда все ценное, что нашел. А в квартире, в постели, лежал паралитик — отец хозяина, того самого засранца, тоже, говорят, редкий ублюдок. Сынок в него.
Так вот, мой приятель поднял старика паралитика на руки и аккуратно переложил на старый загаженный матрац, прямо на пол. Он нашел матрац в кладовке. Хозяин квартиры, оказывается, бережливая была сволочь. Кровать же, очень дорогую, с бронзовыми обнаженными фигурками баб на углах, вынес с помощью трех своих помощников.
Его потом спросили:
— Где была твоя совесть? Разве можно так обращаться с больным и беззащитным стариком?
А он спокойно ответил:
— А где была совесть его сына, когда он разорял моих стариков и жену с двумя детьми? Почему у меня она должна быть, а у него нет?
Думаю, он определенно в чем-то прав.
Дело у дам пошло угрожающе быстро. Ими скупались земли, апартаменты, виллы, а потом и дворцы в восточноевропейских странах, совсем недавно связавших свою судьбу с государствами — титанами Единой Европы. Их валюты обесценивались, продукция уже не могла конкурировать на общем рынке, рухнули промышленность, сельское хозяйство, наука, образование, медицина. Обнажились жирные задницы у армии и полиции. Однако в алчных руках больших и малых пройдох в этих странах оказались недвижимость и земля с лесами, озерами и даже с горами. Их хваленый коммунизм дал трещину не столько в экономике, сколько в их долбаных мозгах. Они у всех на глазах в одночасье растеряли то, чему так болезненно долгие десятилетия завидовал весь остальной мир. Каждый торопился поскорее набить деньжищами свои счета в банках, а банки, нередко становясь деятельными посредниками между скупщиками земель и покупателями, раскручивали этот убийственный маховик.
Чтобы дело не стояло на месте, дамы постепенно перепродавали кое-что из купленного, возвращали часть кредитов, брали новые и вновь покупали, продавали, закладывали, консервировали и так далее. Они давно выкупили свой первый заклад — домик в Лондоне, и теперь лишь наслаждались жизнью в европейских странах, где у них появились десятки дорогостоящих объектов. Постепенно они стали вкладывать деньги в строительный бизнес. И тут столкнулись с совершенно незнакомым им миром, контролируемым мафиозными группировками, испокон веков отмывавшими свои сомнительные бабки именно в этом бизнесе. Сначала случались ссоры, сыпались угрозы, но постепенно Джулия научилась ладить и с этими людьми, а те, почувствовав, что английские и финская леди весьма перспективны, даже стали доверять им некоторые свои секреты.
Интерес к предприятию «Три леди» проявила и полиция. Но Джулия наняла солидную юридическую фирму, которая начала обслуживать интересы новой компании, и, надо сказать, успешно.
За восемь лет трудов на счетах леди в общей сложности собралось несколько десятков миллионов евро, а их материальный багаж оценивался уже почти в полный миллиард. Джулия и Кейт почти не замечали, как идут по головам несчастных людей, вынужденных отдавать им последнее, лишь бы продлить свою финансовую агонию на пару лет.
Они наконец поняли, что деловая жизнь больше похожа на бескомпромиссную войну, чем на привычный им сентиментальный мир. Постепенно с этой мыслью свыклись, а вскоре вообще забыли свои прежние принципы. Дамы почти согласились с тем, что мир похож на ванночку, наполненную разбавленной всякими нечистотами кровью, и при определенной привычке в этом омерзительном коктейле вполне можно омываться и даже очень неплохо себя при этом чувствовать.
