— Не надо! — тихо вскрикнула Нина.
Один из телохранителей подошел к поверженному и дважды пнул его. Качок даже не думал сопротивляться, а возможно, и не мог.
Нина всхлипывала от страха, прикрыв лицо руками.
— Достаточно! — приказал Алексей и махнул рукой телохранителям, чтобы те удалились.
Мощные ребята вышли из квартиры, но остались на площадке, приоткрыв входную дверь пошире, чтобы успеть в случае чего.
Дальский вернулся в комнату, подошел к шкафу и сразу нашел свое водительское удостоверение. Качок очнулся и тихо мычал от боли. Он лежал на спине и не мог пошевелиться. Правая сторона его лица раздулась — вероятно, у него была сломана челюсть.
— Надо быть повежливее в чужом доме, — посоветовал Дальский. И спросил: — Понял меня?
Парень согласно мотнул головой.
— А теперь слушай дальше. Я против тебя и Нины ничего не имею. Хочешь, живи здесь. Но обо мне забудьте оба.
Алексей обернулся к жене, и та поспешно кивнула.
— Завтра же подашь заявление на развод. Районный загс за углом. И не тяни с этим!
Испуганная Нина продолжала кивать.
— Я пришлю туда заявление с просьбой развести без меня и об отсутствии материальных претензий с моей стороны. При случае эту квартиру на тебя переоформим.
Качок, поняв, что бить уже больше не будут, попытался сесть. Алексей посмотрел на его потуги и протянул руку, чтобы помочь. Незадачливый любовник ухватился за нее… И тут на Дальского что-то нашло. Свободной рукой он достал из кармана «Беретту» и приставил к носу парня.
— Считай, что тебе повезло сегодня. Пацаны тебя спасли, а то лежать бы тебе на простынке с дыркой в глупой башке.
Затем выдернул свою ладонь, и качок снова рухнул на спину.
— Занавес! — весело провозгласил Дальский, пряча оружие, и вышел из квартиры.
Когда садился в «БМВ», не обернулся. Хотя, зная Нину, не сомневался: жена, теперь уже бывшая, следит из-за шторки, чтобы узнать, на каком автомобиле он приехал.
В офис Алексей теперь не ездил, хотя по телефону общался с Федотовым часто. Но все остальное время заняться было нечем.
Пару раз попытался сразиться в шахматы с Викентием Андреевичем, но тот играл настолько плохо, что желание сидеть за доской у Дальского пропало. Хотя, возможно, главный телохранитель искусно изображал неумение.
В огромном доме стояла тишина. Светлана больше не докучала ему своими посещениями. Однажды он встретил ее в коридоре, кивнул и прошел мимо. Было скучно. Федотов предложил встретить Новый год вместе, но Алексей отказался. А до праздника оставалось чуть более суток.
Дальский позвонил Карновичу и поинтересовался, где тот собирается провести новогодний вечер.
— Дома, где ж еще, — ответил Вадим. — То есть вечером я буду в театре, у нас «Свадьба Кречинского». Мы быстро откатаем спектакль, хлопнем по рюмашке и разбежимся. Я бы с Ликой в ресторанчик какой-нибудь тихонький сходил, но в эту ночь такие цены, что мне месяц потом пахать. А ты в Москве? Как там Нина?
— Скорее всего у нее все хорошо, потому что мы разводимся.
— О как! — почему-то обрадовался Карнович. — Поздравляю! Тогда заскакивай к нам, что-нибудь придумаем.
А Дальский и так уже кое-что придумал. Ведь перед праздниками особенно хочется личной жизни.
Он залез в память своего мобильника и сделал первый звонок.
— Алло, Наташа? Привет, это Дальский. Какие у тебя планы на новогоднюю ночь?
— Привет, привет. Что на тебя нашло? Сто лет не звонил, и нате!
— Ты свободна?
— Нет, конечно.
— Тогда извини.
На следующий звонок никто не отозвался.
В третьем случае трубку снял явно нетрезвый мужчина.
Затем он дозвонился до какой-то Лены, не помня даже, кто та такая. Оказалось, что подруга детства матери.
В следующий раз вместо ожидаемой Жанны ответил детский голос.
Очередной звонок был явно не нужен, и он поспешил прервать вызов, чтобы не слышать, как его посылают подальше.
Потом ему ответили:
— Ординаторская урологического отделения.
Дальский удивился: откуда в памяти его телефона этот номер? В записной книжке значилась «Надежда».
Следующим Алексей чуть было не набрал номер мобильника Нины.
Затем попросил позвать к трубке Марину, но ему ответили, что та переехала к мужу.
Позвонил Вике.
— Виктория освободится минут через десять, — сообщил мягкий женский голос, показавшийся знакомым.
— А с кем я говорю?
— Вы говорите с Вероникой. Дальский, ты, что ли?
Случайно, но влип — он, оказывается, набрал номер Сосниной, а нарвался на ее сестру, свою бывшую сокурсницу. Ничего не оставалось, как сказать, что просто решил заранее поздравить всех по телефонному списку, потому что завтра, вполне возможно, не будет времени и сил.
— Вика в душе, — объяснила Вероника. — Ты ее дождешься или мне поздравить ее от твоего имени?
— Да, ладно. Перезвоню.
Алексей отложил трубку. Но через минуту снова набрал тот же номер.
— Вероника, ты завтра где будешь?
— Дома, одна. Сын уходит с одноклассниками. Ему уже четырнадцать. Он такой артистичный, ты не представляешь!
— Есть в кого.
Вероника помолчала и произнесла совсем тихо:
— Да уж.
— Ты работаешь?
— Руковожу в одной гимназии театральной студией. Платят немного, зато и не перетруждаюсь. Но так хочется на сцену вернуться! Был бы жив муж…
Разговор не затянулся.
Алексей попытался представить, как может сейчас выглядеть его бывшая сокурсница, но не смог. Взял мобильный с сим-картой Потапова, в телефонную книжку которого занес недавно телефон Долгополова.
— Потапов говорит. Как дела в коллективе?
Директор театра, заикаясь от волнения, начал докладывать обо всем подряд — о последней постановке, о необходимости проведения ремонта служебных помещений и приобретения новой акустической аппаратуры, заодно восхитился игрой Карновича…
— Я рад, — сухо прервал его Алексей. — Кстати, об актерах. Вам известен номер мобильного телефона Сосниной? Так позвоните ей прямо сейчас. Ответит Вероника Соснина, сестра Виктории. Прекрасная актриса, пригласите ее в труппу.
— Немедленно все сделаю, — угодливо согласился Долгополов. И начал врать: — Я слышал о ней и сам собирался после Нового года…
— Поторопитесь, — вновь оборвал собеседника Алексей.
Больше он никому звонить не стал, потому что понял — никому не нужен. А Вадик Карнович примет его и в единственном числе.
Хорошо быть богатым человеком: множество людей будут искать твоего общества. Бедные друзья никому не нужны, разве что тем, кто еще беднее. Хорошо быть олигархом: можно распоряжаться судьбами множества людей, тысяч или десятков тысяч, кроме одного-единственного человека — тебя самого.
Дальский вышел из апартаментов и увидел Аню, тащившую пылесос. Девушка подняла голову и посмотрела на него дольше, чем полагается приличиями.
— Вы что-то хотите сказать? — спросил Алексей с надеждой.
— Да, — кивнула Аня. — Дело в том, что меня опрашивали по поводу того трагического происшествия, но я не сообщила всего, что мне известно.
— Мне расскажете?
Девушка опять кивнула. Дальский подошел, взял из ее руки трубу со щеткой и опустил на пол.
— Пройдемте ко мне.
В кабинете Аня осторожно опустилась на краешек кресла, словно боялась утонуть в нем. Алексей сел напротив.
— Давно вы меня не подстригали, — напомнил он.
Девушка кивнула снова. Кажется, Аня и сейчас сомневалась, стоит ли рассказывать то, что знает. Но наконец решилась.
— Дело в том, что в тот день лимузин брал ваш сын, — шепнула она.
— То есть как — брал? — не понял Дальский.
— Я случайно зашла в гараж и видела, как он подошел к Сергею и попросил разрешить ему выехать из гаража и сделать круг по территории.
— Ну и…
— Сел за руль, выехал из гаража, а через несколько минут вернулся.
— Когда он садился в лимузин, у него было что-то в руках?
— Была сумка через плечо.
— А когда Денис выходил из «Бентли»?
— Не видела. Я уже по двору шла, когда машина мимо меня проскочила.
— Когда это было?
— Сразу перед выездом. Я видела, как вы шли к гаражу. Потом лимузин поехал к воротам, и я подумала, что вы внутри. А когда по телевизору сообщили про… про то, что случилось, я попросила, чтобы произошло чудо.
— У кого попросили?
— У Бога, — еле слышно прошептала Аня. — Можно, я пойду?
Дальский кивнул и проводил девушку до дверей. Затем смотрел ей вслед до тех пор, пока маленькая фигурка не скрылась в проеме двери, за которой была служебная лестница. После чего набрал номер Викентия Андреевича, вызвал его к себе, добавив, что появилась кое-какая информация.
