И тут перед ней вклинилась маршрутка. Она ловко лавировала, не давая Юле обойти ее. Юля выругалась. Она едва дождалась, пока наглый водитель маршрутного такси притормозит у остановки, и поехала к дому Марины. Ей хотелось надеяться, что молодой человек действительно повез Марину домой.
Ее ожидания полностью оправдались. Темные «Жигули» стояли во дворе, но почему-то у другого подъезда, не там, где жила Марина.
Юля в недоумении щелкнула их, а потом уставилась на окна квартиры, где проживал муж со своей любовницей. На балконе появилась Марина. По крайней мере, женщина, похожая на нее, в бордовом костюме. Она постояла минуту, и Юля снова взялась за фотоаппарат. А потом произошло страшное: сзади женщины возникла тень, и Марина полетела вниз с пятого этажа. Она даже не вскрикнула. Пятый этаж — не такая уж страшная высота, некоторые остаются живы, только ломают себе кости. Но Марине не повезло: она упала на ограду. Вернее, не на ограду даже, а на торчащие из земли прутья арматуры. Один из них проткнул ее насквозь, словно шампур. Когда Юля через фотоаппарат увидела это, ее тут же стошнило прямо в машине.
А когда она подняла голову, то увидела парня, который привез Марину. Он почему-то вышел из другого подъезда и спокойно направился к машине. Наверное, эти два подъезда как-то соединялись между собой. Или он вылез через чердак. Интересно, для чего?
Юля все фотографировала его и фотографировала, а потом вдруг поняла, что его лицо ей знакомо. Только вот где она его видела, вспомнить не могла. Да она об этом и не думала. Она сидела в машине и тупо смотрела на мертвую Марину, нанизанную на железный прут. Спустя какое-то время Юля очнулась и сообразила, что ей нужно убираться отсюда. Парень на «Жигулях» уже давненько покинул этот дворик. Самое удивительное было то, что на Марину никто не реагировал. Никто не выбегал из подъезда с криками и не вызывал «Скорую». Хотя «Скорая» тут уже не поможет. Девушка безнадежно мертва. И все-таки Юлю поразили чужая холодность и абсолютное равнодушие. Ведь наверняка кто-то видел, как падала Марина и как ее столкнул вниз убийца! И тут же ее осенила догадка: а вдруг никто ничего не видел? Вдруг единственным свидетелем стала она?! И больше никто не видел, как упала женщина?
Юля быстро выехала на дорогу. Она спешила домой, ее била дрожь. Еще удивительно, что в таком состоянии она могла вести машину! Как только Юля приехала, она сразу же позвонила Леве. Потому что больше звонить было некому. Ну не Виктору же, в самом деле! Хотя он, конечно, будет просто убит этим жутким событием. Юля снова вспомнила, как жрица вуду протыкала куклу спицей. И с настоящей Мариной получилось так же. Может, это просто совпадение? Юля поднесла руки к заплаканному лицу. Все плохо, все очень плохо. Еще хуже, чем было при жизни Марины. Юля ни в коем случае не желала ей такой ужасной смерти, да и вообще смерти. А теперь еще и Лева, он намекает, что ему небезразличен этот ребенок. А она-то считала, что решила все свои проблемы. Но, похоже, проблемы только начинаются. А ведь она тоже сглупила: на самом деле они с Левой ничего не обсуждали, что касается ребенка. Это она так решила, она одна. Лева тогда просто промолчал, он не поднимал тему, касающуюся ребенка и своих дальнейших взаимоотношений с ним. И сейчас несправедливо обвинять его в том, что он наконец заговорил о малыше. Теперь, даже если Виктор вернется, Лева может все испортить. Он запросто выдаст ее. Боже, угораздило же ее так влипнуть! Юля горестно покачала головой и спросила:
— Значит, теперь ты будешь вставлять мне палки в колеса?
— Что ты имеешь в виду? — не понял Лева.
Юля внимательно всмотрелась в его голубые глаза и поняла, что он — настоящий красавец. Стройный, мускулистый, загорелый. Похожий на какого-то рекламного героя.
— Я говорю, что ты можешь рассказать Виктору о нас…
— Ну что ты, — успокоил ее Леонид, — я никогда этого не сделаю. Просто я хотел бы иметь возможность видеть моего ребенка хоть изредка. Ты вполне можешь представить меня как своего коллегу или дальнего родственника, чтобы я мог иногда к вам заходить в гости. Ну, или еще что-нибудь. В общем, с этим мы разберемся, уверяю тебя, я не собираюсь устраивать тебе западню. И мне кажется, ты сейчас должна побыстрее забыть о том, что случилось. Говоришь, ты все это сфотографировала?
— Да, — воспрянула духом Юля, — все это на пленке! И этот парень… я его где-то видела.
Она пошла за фотоаппаратом и в ту же секунду вспомнила, где она видела убийцу.
— Лева!.. — истерично закричала Юлия.
Он тут же примчался, испуганный.
— Я знаю, кто это. — Юля торжествующе показала на фотоаппарат. — Это боксер. Знаменитый, между прочим. Только вот фамилию не помню. Но ее должна знать та проститутка, помнишь? Ну, которую ты привел, чтобы переспать со мной.
— Она теперь живет у меня. — Лева покраснел.
Юля с удивлением уставилась на него, но ничего не сказала. В конце концов, это — его личное дело. Хочет спать с проститутками — пожалуйста, жить с ними — да ради бога. Это не ее дело.
— Она тогда смотрела бокс, — вспомнила Юля, — и я тоже взглянула на экран. Так вот, этот парень — тот, который был в телевизоре!
— Ты уверена?
— Абсолютно. Но, если ты сомневаешься, мы можем показать ей фотографии. Уж она-то наверняка знает его, если так увлекается боксом.
Лева задумался. Он вдруг вспомнил, что Люда и в самом деле всегда смотрит телевизор, если показывают чемпионат по боксу. Странное увлечение для хрупкой юной девушки, но он не протестовал. Чего ради?
— Собирайся, — велел он Юле, — и бери с собой фотоаппарат.
Фотоаппарат был цифровой, и Лева хотел дома включить компьютер и показать снимки Люде. Она должна знать фамилию этого боксера. Или, наоборот, усомниться, что это он.
Люда недоверчиво смотрела на монитор. Она так ждала Леву, чтобы рассказать ему все о замысле Романа и отдать деньги, полученные от него. Люда уже собрала свои вещи, потому что догадывалась, что Лева после этого не захочет с ней жить, и, кроме того, она сама вполне созрела для того, чтобы претворить в жизнь свой план. А в момент его исполнения с ней рядом не должно никого быть, чтобы не отвлекать ее от намеченного. Но Лева вернулся не один, а со своей бывшей женой, которая не так давно просила его о довольно деликатной услуге интимного свойства. Они быстро прошли в комнату, где стоял компьютер, включили его и позвали Люду. И вот теперь она смотрела на страшные снимки, на которых молодой человек ведет какую-то девушку к машине, на следующем фото было изображение этой девушки, стоящей на балконе; на другом — кто-то стоит за спиной этой девушки в бордовом костюме, так красиво оттенявшем ее золотистые волосы. А дальше Люда даже вскрикнула, потому что девушка летела с балкона вниз. И оказалась проткнутой каким-то железным прутом…
Она отвела глаза от экрана. Но Лева заставил ее рассмотреть следующие фото. На них молодой человек выходит из другого подъезда, садится в машину. И теперь его лицо можно было без труда разобрать. Или узнать, если потребуется. И Люда узнала его. Она теперь не могла отвести глаз от светящегося экрана компьютера.
— Ты его знаешь? — спросила бывшая жена Левы.
Люда кивнула, не в силах отвечать пересохшими губами.
— Я же говорила, — обрадовалась Юля, обращаясь к Леве, — это боксер, верно?
Люда снова кивнула. Если эта женщина знает, кто он, то зачем спрашивает?
— Как его фамилия? Ты должна знать. — Юлия требовательно смотрела на Людмилу.
Люда молчала. Ей было трудно говорить.
— Ну? — теперь к бывшей жене присоединился Лева.
И Люда больше молчать не могла. Под напором двоих она не устояла.
— Это Животский. Александр Животский. — Она облизнула пересохшие губы.
— Замечательно! — обрадовалась женщина. — Теперь мы знаем его фамилию и можем анонимно отослать эти снимки в милицию! А также и те, на которых он снят с политиком, у которого птичья фамилия.
— А почему анонимно? — удивился Лева. — Ты же ни в чем не замешана, почему ты боишься обратиться в милицию сама?
— Видишь ли, Левушка, — вздохнула Юля, — я слишком много повидала фильмов, в которых со свидетелями поступали не лучшим образом. И я не хочу рисковать.
— Но если ты отправишь только снимки, а этот боксер, как ты говоришь, знаком с политиком, то они мигом отмажутся. Откупятся, одним словом. И никто не понесет наказания за это зверство. А тебе нечего бояться. Это же не мафия! Тем более что ты уже не сможешь изменить ход событий, когда отнесешь диск с фото в милицию и подтвердишь свои слова. Боксера тут же возьмут за жабры. Юлечка, ты подумай, он же может убить еще кого-нибудь и снова остаться безнаказанным.
— Ты всегда был идеалистом, — едва улыбнулась Юлия. — Не знаю. Мне надо подумать.
Люда слушала их разговор и слабо понимала, о чем они говорят. У нее кружилась голова. Она не верила своим глазам. Конечно, Животский — негодяй, мерзавец, насильник и наркоман. Вернее, бывший наркоман, потому что он не смог бы и колоться, и выступать на ринге. Но убить человека, к тому же женщину, беззащитную женщину, сбросить ее с балкона… Люда покачала головой. Ей это казалось невозможным. Однако это случилось на самом деле и было зафиксировано цифровым фотоаппаратом. Даже дата на снимках стоит. Это не может быть обманом, и вместе с тем Люда была убеждена, что Саша Животский, которого она знала и любила до сих пор (чего уж греха таить), не мог сотворить такое. Хотя он фактически изнасиловал ее. Почему же не мог убить женщину?! Все это было так сложно. Люда потерла висок и почувствовала настоятельную потребность выговориться. Перед чужими людьми — а даже Лева ей не очень близок — это сделать было проще. Она открыла рот, и слова полились из нее, словно молодое вино из кувшина. Лева и Юля изумленно слушали историю про то, как Люда встретилась с Сашей, как приехала к нему в Москву, как он поступил с ней здесь, как она попала к Гагаре… Люда рассказала им всю свою жизнь, начиная с момента встречи с Животским. Только про Романа ничего не сообщила, она почему-то не хотела, чтобы об этом слышала Юля. Она улучит минутку и сама расскажет Леве обо всем, только когда тут не будет его бывшей жены.
