Вдруг словно из-под земли донесся пронзительный женский вопль.
– Это в развалинах, – крикнула Глория. – Быстрее!
Лавров забыл о тропинке и кинулся к руинам, с треском продираясь сквозь частую молодую поросль. Второй вопль заставил его ускориться. Через пару минут он, тяжело дыша, ворвался в полуразрушенный подвал и оторопел. В том самом углу, где он в первый раз увидел мокрую, дрожащую от холода Руслану, опять сидела… она же – бледная, с перекошенным от ужаса лицом. Ее остановившийся взгляд был направлен на извивающийся жгут песочного цвета…
Лавров не сразу сообразил, что это и есть грозная и смертельно опасная эфа. Змея двигалась очень быстро и как-то боком, на ее головке выделялся более светлая, чем чешуя, крестообразная отметина.
На сей раз блондинка была не одна. Это ее, вероятно, и спасло от верной гибели. Молодой плечистый мужчина стоял к Лаврову спиной и пытался палкой отбросить змею подальше. Палка была коротковата, а эфа двигалась с быстротою молнии. Но беспорядочные и отчаянные действия врага в лице молодого человека отвлекли змею от Русланы.
Лавров физически ощутил флюиды паники и страха, которыми пропитался подвал. Мужчине было не до незнакомца, а Руслана видела, пожалуй, только эфу. Ее парализовал животный ужас перед ядовитой тварью.
Начальник охраны решил не вмешиваться в поединок между человеком и эфой. Палку он с собой не захватил, а без орудия он будет мешать мужчине, который не позволял змее приблизиться. Хватать же эфу голыми руками Роман не собирался. Его такой экзотике не учили.
Змея не сдавалась. Она не могла нанести удар, но и не отступала. Лавров поискал глазами, чем бы подсобить молодому человеку. Кругом валялись мелкие битые стекла, обломки кирпичей и сваленные в кучу куски бетона с торчащей ржавой арматурой. Ни большой плотной тряпки, ни длинной доски…
– А-а-ааааа! – завопила блондинка, судорожно прижимая руки к груди. – Ааа-ааа! А-аа!
Роман схватил кусок кирпича и метнул в эфу. Мимо. Сражающийся со змеей мужчина даже не обернулся. И правильно. Ему нельзя ни на секунду выпускать эфу из поля зрения.
Следующий камень задел змею по касательной. Она дернулась и метнулась в сторону. Еще один удар принудил ее спасаться бегством. Эфа метнулась и в мгновение ока исчезла под бетонной плитой.
– Бежим… – выдохнул мужчина, протягивая блондинке руку.
Ту словно заклинило. Она не понимала, что происходит и куда делась змея.
– Я помогу, – предложил Лавров.
Вдвоем они с молодым человеком подняли Руслану и под мышки потащили ее к выходу из подвала. Ее тело казалось ватным и безвольным. Она молча позволила вывести себя наверх, на воздух и солнечный свет.
Только теперь, когда угроза миновала и напряжение схлынуло, Роман заметил на ее спине вместительный матерчатый рюкзак.
– О-па! – хлопнул он в ладоши. – Хотите, я угадаю, что в рюкзаке? Там собственность покойного господина Ордынцева… похищенная вами из номера в отеле «Шато».
Спаситель Русланы переводил недоуменный взгляд с незнакомца на блондинку и обратно.
– Кто это? – спросил он, обращаясь к телеведущей.
Она равнодушно подняла глаза на Лаврова. Ее чувства притупились до безразличия.
– Детектив, – вымолвила она отрешенно, как будто все это ее не касалось.
– Ищейка? Из полиции?
– Я частное лицо, – заявил Лавров. – Между прочим, я подоспел вовремя.
– Думаешь, я бы один не справился с этой тварью?
– Оставь, Стас… – устало произнесла Смолякова. – Спроси, что ему нужно…
Она держалась из последних сил. Видно было, что беседа со следователем, «фотосессия» назойливого папарацци и на закуску еще встреча с эфой совершенно измотали ее. В какой-то момент там, в подвале, она попрощалась с жизнью. Нелегко возвращаться с того света.
– Стас Муромов? – воскликнула Глория, неожиданно появившись перед этой троицей. – Я знала, что мы застанем вас здесь.
– Вы меня искали? – удивился тот. – С какой стати? Мы, кажется, не знакомы.
– Это его подружка, – с кривой улыбкой сообщила Руслана, покосившись на Лаврова. – Их наняла жена Ордынцева. Они шпионят за мной. А теперь… будут шпионить за нами обоими.
«Вот благодарность за предоставленные приют и помощь!» – подумал Роман.
– Мне плевать… – презрительно бросил дайвер. – Какого черта они здесь забыли?
– Мы обязаны вернуть вазу ее хозяйке, – соврал Лавров. – Вдове погибшего.
– Кому вернуть? Ордынцев мертв! – выпалил Стас. – А вазу я нашел. Поднял с морского дна. Она ничья…
– Это не совсем так, – мягко возразила Глория.
– Допустим, – набычился дайвер. – Ордынцев заплатил мне за работу. Его право на находку никто не оспаривает. Но владельца больше нет! Вдова не имеет отношения к вазе. Это были наши с Ордынцевым дела.
– Может, вы его и убили? Чтобы забрать вазу?
– Его укусила змея… – угрюмо буркнул Стас. – Мне знакомый шепнул. По Тамани уже поползли слухи, что настоящую причину смерти Ордынцева скрывают. Чтобы не поднялась паника среди отдыхающих. Толкуют и про вампира, и про отраву, которую подмешивают в ресторанную еду, и про ядовитых гадов, разбежавшихся из серпентария нашего местного лекаря Чуана. Чего только не болтают! Это еще хуже, чем правда.
– Меня пообещали оставить в покое, если я буду молчать, – подала голос блондинка. – Дескать, это тайна следствия. А какое следствие, раз Макс умер в результате несчастного случая?
– Значит, вы со Стасом – сообщники! – злорадно заключил Лавров. – Он одолжил у Чуана парочку эф, а вы пронесли их в номер. Ловко, ничего не скажешь.
Смолякова и дайвер опешили.
– Я в тот день был на яхте, – заявил последний. – И той ночью тоже. Спросите у Антохи… Антона Гребешкова, моего напарника. И вообще, мы зря теряем время. Вы не имеете права нас задерживать.
Он все поглядывал на вход в развалины, не покажется ли оттуда желтая песчаная змейка с крестообразным знаком на голове. Ему не терпелось поскорее покинуть чертовы заросли.
– Я вас не задерживаю, – холодно улыбнулся Роман. – Отправляйтесь на все четыре стороны. Но я обязан сообщить о краже куда следует. Сейчас же!
Он достал мобильник и картинно помахал им в воздухе, насыщенном испарениями земли и дикой растительности.
– Чего вы добиваетесь? – не выдержала блондинка. – Вдова не заплатит вам за вазу. Она о ней понятия не имеет.
– У них свой интерес, – догадался Муромов. – Может, договоримся?
– Понятливый, – ухмыльнулся начальник охраны. – Смекнул, как надо себя вести. Итак… зачем вы украли сей драгоценный сосуд, сударыня?
Руслана залилась краской, которая тут же отхлынула, и дрожащими губами вымолвила:
– Я… не хотела ее брать. Она сама…
– Сама запрыгнула вам в руки?
Стас нервно хихикнул, а блондинка поежилась, как будто ее охватил озноб.
– Вы не поверите… я совершенно не помню, как… как… эта ваза оказалась у меня в руках…
– Я же говорю, сама запрыгнула!
Руслана проигнорировала его язвительную реплику и пустилась в путаные, сбивчивые объяснения:
– На меня там, в номере, что-то накатило… от пережитого стресса, вероятно, и я… не скоро пришла в себя. Мертвое лицо Макса было таким… таким… жутким. Оно стояло перед моими глазами… Я даже не помню толком, как оказалась в этих развалинах…
– Эту байку мы уже слышали, – покачал головой Лавров.
– Я не вру! – вяло возмутилась блондинка. – Я плохо соображала… ноги сами несли меня вперед… и… и…
Ее лицо при снеговой бледности вдруг покрылось красными пятнами, губы сильно дрожали.
– И что? – продолжал допытываться Роман.
– Я опомнилась, когда ужасно замерзла… моя кровь словно заледенела… и я решилась выйти наружу…
– Из подвала?
Она кивнула.
– Да… наверху меня окатили потоки ливня, и я, промокшая до нитки, поспешила обратно… Это было словно во сне. Я не чувствовала боли от ссадин на сбитых ступнях… не замечала ничего вокруг, не замечала времени… Потом… появились вы…
– А куда вы дели вазу? Спрятали среди хлама?
– Я сделала это в беспамятстве… – твердила Руслана. – Мой рассудок отказывался воспринимать окружающее…
– Отлично придумано! – скептически воскликнул Лавров. – Отказывался воспринимать… Ваш рассудок сам по себе, а вы – сами по себе. Так, что ли?
– Иногда подобное случается, – неожиданно поддержала блондинку Глория.
Стас молча следил за разговором. На его обветренных скулах играли желваки.
– Я понимаю, что мои слова звучат нелепо… но… так все и было, – оправдывалась Смолякова. – Какие-то вещи просто выпали из моего сознания… не могу объяснить почему. В уме брезжили смутные воспоминания…
– И когда же они обрели четкость? – спросила Глория.
– После… после того, как я… выспалась и отдохнула. В голове прояснилось…
– И вы вспомнили о вазе, спрятанной в руинах?
– Да, – призналась блондинка. – Я пришла в ужас. Как я могла украсть? Я… никогда не брала чужого. Понимаете? Я не отдавала себе отчета, что взяла вазу… не помню, как принесла ее… как сунула в яму между стеной и обломками бетона, присыпала мусором…
