Роман улыбнулся. Но не успела девушка усесться, спросил:
– Чего он хотел?
Ответ был неожиданным:
– Спросил, серьезно ли у нас.
– Чего, чего?
– Что слышал.
– А его это каким-то образом касается?
– Конечно, нет. Я не стала с ним разговаривать.
– Он в тебя влюблен.
– Похоже на то, – хмыкнула Нина. Потом посерьезнела. – Я не хочу делать ему больно. Энгельс хороший человек. И сразу видно, не бабник. Он не просто хотел затащить меня в постель, а надеялся на что-то большое и светлое.
– Он для тебя слишком стар.
– Да при чем тут возраст?
– Ты согласилась бы на отношения с мужчиной, годящимся тебе в отцы?
Но Нина как будто не слышала его вопроса. Она сидела задумчивая и печальная. И вдруг спросила:
– Ром, у нас серьезно?
– А ты сомневаешься?
Нина подняла глаза на Акимина и внимательно всмотрелась в его лицо.
– Я верю, что ты меня любишь, – сказала она. – И испытываю к тебе то же самое. Но что, если это наваждение?
– То есть?
– Неожиданно вспыхнувшая страсть, которая быстро угаснет! А мы принимаем ее за любовь…
– Не знаю, как ты, а я совершенно точно уверен, что мое чувство к тебе не мимолетное. Я хотел бы прожить с тобой всю жизнь, вместе состариться и умереть в один день. Можешь не верить, но я впервые испытываю подобное. Не скрою, я влюблялся. Бывало, сильно. Но всегда перед глазами был какой-то стоп-сигнал.
– Стареешь, – улыбнулась Нина.
– Старею, – не мог не согласиться с ней Роман. – Но дело не в этом. Просто я верю в половинки одного целого.
– Как в легенде о двуполых существах, которыми мы были когда-то?
– Которых разъединили, и они теперь ходят по свету, ищут друг друга? – Роман усмехнулся. – Это всего лишь красивая сказка. А в сказки я не верю. Просто думаю, что люди друг к другу должны не только притягиваться… Прилипать, что ли?
– Это как?
– Трудно объяснить… Но я попытаюсь. Я чувствую, что ты моя половинка. Почему именно ты? Потому что все в тебе – мое. Запах, энергетика, повадки, привычки. Они не такие, как у меня, нет… Но я все принимаю. И мне все нравится. А еще я знаю, с тобой мне будет трудно. Ведь я вижу и твои… Нет, не недостатки… Особенности! Но меня это не пугает. Я готов мириться со многим, искать компромисс. Я люблю тебя и хочу быть с тобой.
– Я тоже тебя люблю, мой высокопарный болтун, – прошептала Нина с улыбкой и чмокнула Романа в нос. – А теперь поехали.
– Надеюсь, ко мне?
– Конечно, куда ж еще? Я обещала накормить тебя фирменной картошкой.
До дома Акимина они ехали около часа. Всю дорогу говорили ни о чем. Обсуждали новинки кинорынка, театральные премьеры, мировые новости. Обоим нужно было отвлечься от теребящих душу мыслей.
По пути они заехали в магазин, купили кое-какие продукты и бутылку мартини.
– Приедем, я напьюсь, – решительно заявила Нина.
– Боюсь, литра вермута будет мало для этого.
– Тогда купи еще водки! И грейпфрутового сока. Я буду делать убойный коктейль.
Акимин с удивлением посмотрел на Нину, но спорить не стал. Вышел у ближайшего магазина и приобрел то, о чем просили. Только водки купил не полулитровую бутылку, а четвертинку.
Попав в квартиру и раздевшись, они прошли на кухню. Но Акимин не дал Нине заняться картошкой. Едва она наклонилась, чтобы достать ее из нижнего ящика холодильника, как он пристроился сзади и стал приставать. Но на сей раз Нина не включилась в сексуальную игру.
– Потом, – сказала она.
– Ты так голодна?
– Просто никак не отойду после похорон… – Она провела обеими ладонями по лицу. Выдохнула. – Как будто груз на мне. Тяжело.
– Надо выпить.
Акимин быстро разлил по фужерам мартини и водку, смешал их с соком, бросил в коктейль по паре кусочков льда.
– Не чокаясь, – сказал он, протянув один из фужеров Нине. – Помянем Василия.
Они выпили. Сделав несколько больших глотков, Нина отставила фужер и занялась чисткой картошки.
– Чем помочь? – спросил Роман.
– Потри сыр. И можно еще салатик порезать, ты вроде помидоры и перец покупал.
– Слушаюсь, мой генерал.
Акимин по-военному четко развернулся и направился к холодильнику, чеканя шаг.
– Дуралей, – улыбнулась Нина.
– Тебе в картошку чеснок нужен? – поинтересовался Роман, обнаружив на полке всего одну дольку.
– Нет.
– Тогда я использую его. Люблю помидоры с чесночком.
– А можно без него?
– Не любишь?
– Терпеть не могу.
– Да ты у меня вампирша! – пошутил Акимин. Но Нина в ответ даже не улыбнулась. И очень серьезно возразила:
– Нет, я не вампирша.
– Да я прикалываюсь, Нин.
– Я, Рома, сама не знаю, кто я. По материнской линии ведьма. По отцовской… Колдунья, наверное. Хотя это одно и то же, просто слова разные. Я правильно думаю?
– Ничего не понял. Что за ведьмы и колдуны у тебя в роду?
– А всякие. И черные, и белые. На мне какой-то долг кармический. И никто не знает, отдам я его или мои дети будут отдуваться.
Акимин положил помидоры, которые мыл, в раковину, вытер руки и подошел к Нине. Присев перед ней на корточки, взял ее запачканные после чистки картошки ладони в свои. Заглянул в глаза.
– Нин, что с тобой?
Она закусила губу. В глазах стояли слезы.
– Расскажи мне, – попросил он.
– Прапрабабка ведьмой была. И бабушка занималась магией. Меня хотела к этому приобщить, да мама не позволила.
– И правильно сделала.
– Конечно, правильно. Я хочу жить обычной жизнью. Вот только получится ли у меня, не знаю.
– Почему нет?
– Ром, Василий – мой отец.
Акимин поднес ее ладони к губам и поцеловал кончики пальцев.
– А я все ждал, когда ты мне признаешься.
– Ты знал?
– Догадался.
– Но как?
– Во-первых, вы чем-то похожи. Например, родинкой.
– А во-вторых?
– Он передал тебе свой дар. А он не стал бы передавать его постороннему.
Глаза Нины расширились.
– А про дар?.. Ты тоже догадался? Или это как-то видно? – И она, вытянув шею, взглянула в висящее на стене зеркало.
– Я знаю, что колдуны могут передавать свой дар через животных. Черных кошек, к примеру.
– Или воронов?
– Точно.
– Ром, Василий до меня еще и дотрагивался… Вот так! – Она схватила его ладонь и крепко сжала. – После чего я потеряла сознание.
– Значит, он был не мертв, когда ты его нашла?
– Нет, я соврала.
– Испугалась?
– Да. Я не могла понять, что произошло. Я не кисейная барышня и не падаю в обморок от страха или боли. И в жизни сознание теряла всего дважды, и это было после уколов хлористого кальция.
Он успокаивающе погладил ее по коленям.
– И что мне теперь делать? – спросила Нина, доверчиво заглянув Роману в глаза.
– Ничего. Жить, как раньше.
– А получится?
– У тебя все получится, Ниночка. Главное, верь в себя.
Нина улыбнулась и бодро кивнула. Ванда говорила ей то же самое!
– А вот о чем тебе стоит подумать, так это о другом наследстве. Материальном. Если ты дочь Василия, ты имеешь право на часть его состояния.
– Думаешь, стоит заваривать эту кашу?
– Я бы на твоем месте заварил. Почему ты должна отказываться от того, что тебе принадлежит по праву?
– Ой, не знаю… Не могу я так.
– Как – так, Нина?
– Из-за денег драку устраивать. А драка предвидится. Радик Радовский без боя не сдастся. Будет за каждый рубль воевать.
– Обязательно будет. Еще и шумиху в прессе поднимет, чтоб попиариться.
– Вот! А мне шумиха не нужна.
– Солнце мое, я не буду тебя уговаривать. Решай сама. Мое мнение ты знаешь.
– Я думала, ты из тех мужчин, которым нужно обязательно настоять на своем. – Тон был шутливым, и Роман поддержал его:
– Да, я такой. Просто пока себя сдерживаю, чтобы ты от меня не сбежала. К тому же, если я буду в этом вопросе настойчив, ты решишь, что я мечтаю поживиться за твой счет.
Нина щелкнула его по лбу. Затем высвободила свои руки, чтобы вернуться к чистке картошки. Но Акимин не дал. Схватил ее под колени, поднял и понес из кухни.
– Эй, а как же ужин?
– Ужин подождет, – отрезал Акимин. Затем взвалил Нину на плечо и поволок в комнату.
Нина открыла глаза и не сразу сообразила, где находится. Незнакомая обстановка, непривычный запах и даже свет. Ее спальня располагалась на восточной стороне, и в ней обычно по утрам было довольно светло. В той же комнате, где она находилась в данный момент, царил полумрак. Хотя шторы были не задернуты.
Когда Нина сообразила, где она, решила: раз так темно, еще слишком рано. Но, посмотрев на часы, поняла, что ошиблась. Времени уже было довольно много. Восемь. И это означало, что она опоздает на работу.
– Рома, – позвала она Акимина, спящего рядом. – Ром…
– А? – Он приоткрыл один глаз и, увидев Нину, сграбастал ее, подмял под себя и начал целовать.
– Пора вставать. Уже девятый час.
– Да ты что? – встрепенулся он. – Как же я будильник не завел?
Нина не видела в этом ничего удивительного. Вчера они весь вечер и половину ночи предавались удовольствиям. Занимались любовью, ели, выпивали и снова занимались любовью. Правда, как все завершилось, Нина плохо помнила. Она так устала за день, что ее довольно сильно развезло. Она даже запамятовала, как уснула. Да и Роман наверняка был нетрезвым. Вот и забыл про будильник.
