– Где вы были вчера с девятнадцати до двадцати тридцати?
– Дома.
– Один?
– Как это ни прискорбно, да.
– Поня-а-атно. Вам кто-нибудь звонил в это время? Может, заходили соседи или знакомые?
– Нет, не заходили. А телефоны я отключил.
– Почему?
– Хотел выспаться.
– Поня-а-атно…
И так далее. Артём с удивлением сообразил, что второй раз проходить неприятную процедуру допроса гораздо легче – наверное, вырабатывается иммунитет. Даже подозрительные взгляды, которые следователь бросал на него исподлобья, не вызывали сильного душевного волнения. Сидя под прицелом таких взглядов десять лет назад, Артём стискивал зубы, чтобы громко не стучали от страха.
Что же произошло в генеральской квартире, словно про́клятой завистниками? Очередное ограбление? Вполне вероятно, ведь добра там осталось ещё немало. Много хороших картин, серебряные ложки-вилки, дорогая посуда, антиквариат. В общем, есть чем поживиться. Правда, следователь сказал, что квартира выглядит нетронутой, но официально в этом предстоит убедиться послезавтра с помощью Ленкиной родственницы, хорошо знавшей, что где лежит и висит.
Почему она открыла дверь грабителям?
Этот вопрос мучил Артёма все сильнее, потому что упорно приводил к Лёше. Ему бы Лена открыла точно. Неужели Лёшка… нет-нет, этого просто быть не может!
– Вы бывший муж Елены Алексеевны?
Артём оторвал руки от лица и поднял голову. Рядом стоял высокий красивый мужчина лет пятидесяти, подтянутый и ухоженный. Кажется, такой тип называется новомодным словечком «метросексуал». Волосы и небольшая стильная бородка тронуты сединой с таким художественным вкусом, что можно было бы заподозрить руку стилиста. Однако голубые глаза мужчины, запавшие в темные овалы, смотрели жёстко, подозрительно и отвергали мысль о косметических ухищрениях.
– Да, я её бывший муж. Простите, с кем имею честь?
– Глеб Корецкий, – представился мужчина в белом халате и добавил: – Врач.
Артём поднялся с дивана.
– Ну слава богу! Я уже полчаса пытаюсь выяснить, что происходит. Что с Леной? Как она?
– Состояние стабильно тяжёлое, – ответил врач.
Артём вдруг сообразил, что тот не протянул ему руки.
– Сейчас она в коме, но, к счастью, пуля прошла под углом и не задела мозг.
– А такое бывает? – изумился Артём.
– Бывает. – Врач не спускал с него пронзительных голубых глаз. – Самоубийцы, стреляющие себе в голову, часто остаются живы.
– Вы хотите сказать, что Лена сама в себя стреляла?
– Нет. Кто-то выстрелил ей в лицо, и это довольно показательно. – Врач сделал паузу, всматриваясь в Артёма. – Обычно так поступают под влиянием сильной ненависти. Однако в последний момент рука у убийцы, что называется, дрогнула. Это тоже показательно. Значит, человек ему до сих пор небезразличен.
– На что вы намекаете?
Врач пожал плечами.
– Я не намекаю, а отвечаю на ваши вопросы. А теперь, если вопросов больше нет, ответьте на мои.
Врач сел на диванчик и похлопал по сиденью, призывая Артёма не торчать посреди холла, как ёлка. Артём молча опустился рядом с новым знакомым. Он уже понял, что этот человек не просто врач. Похоже, Лена сменила место жительства и попросила официальный развод именно из-за него. Что ж, «видный мужчина», как говорила генеральша Токмакова.
– Давно вы знакомы с Леной? – спросил Артём.
– Не очень. Нас познакомил мой внук, Дима. Вы его тоже знаете.
Артём удивленно приподнял брови.
– Помните тот день в баре, когда вы подняли упавшие дамские часики?
Артём нахмурился, припоминая.
– Вы ещё помогли даме их надеть.
– А-а-а, – протянул Артём. – Даму помню, вашего внука, извините, нет.
– После этого он пошёл за вами в аукционный дом. Вы сидели в приёмной, а он разыскивал кабинет номер тринадцать. Вспомнили?
В памяти возник долговязый подросток в бейсболке, повернутой козырьком на затылок.
– Теперь вспомнил. Высокий такой парень, да? Я его после этого ещё раз видел в ночном клубе.
Врач кивнул.
– Он говорил. Видите ли, Артём, Дима вчера должен был приехать ко мне, но так и не приехал. – Голубые глаза снова прошили Артёма насквозь, как электрический разряд. – Из квартиры он вышел в половине десятого вечера, после чего никто его больше не видел. Я сильно подозреваю, что всё это связано в общий узел: часы в баре, игра в сыщиков, которой Димка увлёкся в последнее время, убийство вашей бывшей начальницы, попытка убийства Лены и пропажа моего внука. Такие дела.
Артём устало потёр ладонями лицо.
– Все это очень печально, но чего вы ждёте от меня?
– Да уж конечно не сочувствия. – Тон врача стал шершавым, как наждачная бумага. – Я хочу, чтобы вы рассказали мне всё, чего я не знаю. В том числе о событиях десятилетней давности.
– Зачем? Вы думаете, это поможет найти вашего внука?
Врач поднёс к лицу ладонь и начал рассматривать её с таким преувеличенным вниманием, что Артём снова вспомнил генеральшу. Вот этот кандидат в мужья ей определённо бы понравился. Так сказать, «люди одного круга».
– Димку я найду в любом случае, живого или… – Врач не договорил и сделал бесшумное глотательное движение. – Ещё я обязательно найду того, кто его уволок. А уж останется он жив или нет, будет зависеть от состояния Димкиного здоровья.
– Зачем вы мне это говорите? – тихо спросил Артём.
– На всякий случай. Должен вам сказать, у меня обширная клиентура в криминальном мире, и кое-кто из пациентов считает себя мне обязанным. Например, Василий Никоненко. Знаете такого?
– Понятия не имею, кто это.
– Забавное у него было погонялово – «Ни конь». Раздельно пишется, – уточнил врач. – Ну, сам-то Василий мне уже не поможет. Его хладный труп обнаружили вчера в квартире Лены. Собственно, там должны были обнаружить ДВА ТРУПА, но у убийцы, как я уже говорил, почему-то дрогнула рука.
– Второй труп? – пробормотал Артём. – Господи, вот оно что! Значит, этот ваш криминальный должник решил ограбить квартиру Лены. Она вернулась и застукала его за делом. Он выстрелил ей в лицо, но от неожиданности промахнулся. Тут подоспел Лёшка… Да, но почему он прячется? Почему не позвонил в милицию?
– Остановитесь, – сказал врач, до сих пор внимательно слушавший бессвязный монолог. – Кто такой Лёшка и почему вы уверены, что он подоспел в это самое время?
Артём набрал в лёгкие побольше воздуха и в десятый раз начал рассказ о появлении кольца с голубым бриллиантом из ювелирной коллекции генеральши Токмаковой, о том, как Данч пытался продать ему – ему! – этот проклятый перстень. О том, как вскрывали сейф в кабинете Мадам, о том, как Лёшка отказался идти в милицию, о том, что Ленка не поверила рассказу Артёма и назначила Лёшке рандеву в восемь вечера у себя дома… В общем, рассказал всё, что знал.
– Не понимаю двух вещей, – сказал он, завершая рассказ. – Во-первых, зачем кому-то понадобились отпечатки моих пальцев на часах? И во-вторых, почему Лена мне об этом не сказала?
– Лена не придала этому значения, – ответил Корецкий. – Она считала эпизод в баре простым совпадением – упали у дамы часики, воспитанный мужчина поднял их и помог ей надеть. Ничего особенного. Только вот незадача: часики весьма дорогие. «Шопард-Голд», если не ошибаюсь? Такие модели на потоке не выпускаются, так что вероятность случайности сводится к нулю. Особенно если вспомнить, что Василий упаковал часики в целлофановый пакет на глазах у моего внука. Нет-нет, – продолжал Корецкий задумчиво, – часы должны были сыграть против вас в какой-то постановке. – Он посмотрел Артёму в глаза. – Однако не сыграли. На часах Лены ваших отпечатков не было. Значит, номер с подставой отменили. Почему? Потому, что Димка видел окончание сцены в баре. Спрашивается, откуда Василий об этом узнал?
– Понятия не имею. – Артём взглянул на собеседника с уважением. – Слушайте, откуда у вас столько точной информации? Мне в прокуратуре и десятой доли этого не сообщили. Или у вас есть пациенты не только среди криминальных авторитетов?
– Есть. У меня довольно востребованная специальность.
– Какая, если не секрет? – полюбопытствовал Артём.
– Секрет. Понадобится тогда сами меня найдёте. Поехали дальше. Вчера утром Димка пробил в Интернете номер машины Василия. Некто под ником «Роджер» выдал ему полную информацию, вплоть до копии водительского удостоверения. Выяснилось, что ресторан, которым владеет… владел Василий, – поправился Корецкий, – находится напротив фирмы, где Димка до каникул подрабатывал курьером. Я сегодня там был. Димка крутился на фирме примерно около часа, причем бо́льшую часть времени провёл на складе. А из окон этого помещения открывается чудный вид на фасад ресторана «Бродвей». Дальше. Охранник ресторана сказал, что видел Димку в зале часов около четырёх. Он сделал заказ, но внезапно сорвался с места и удрал. Ещё один маленький штрих: официантка заведения очень подходит под описание той самой дамы, которой вы надели часики.
