- Здравствуйте, Миша.
- Здорово, Гомельский, - Мишка встал и, чуть качнувшись, шагнул навстречу вошедшему. - Садись, гостем будешь.
- Ну, если ненадолго.
- А надолго и не выйдет, - Мишка указал рукой на стул, - времени у меня во, - он провел по горлу ладонью.
- Понимаю, - Гомельский сел, изящно развалившись на стуле. Он был точно таким же, как три года назад, когда Мишка встретил его в ресторане "Савой". Элегантным, сдержанным, крайне респектабельным.
- Ну что ж, Серега, - позвал Гомельский, - где ты?
- Иду, иду. Я тут квартирку осмотрел.
- Не верите? - зло скосил глаза Мишка.
- Ну почему же? Просто проверяем. Нынче как? Береженого бог бережет, небереженого конвой стережет.
- Твоя правда.
Фомин вошел в комнату, тяжело сел на стул, осмотрелся и потянулся к бутылке:
- Давайте, что ли?
- Нет, - твердо сказал Мишка, - это потом. Сначала дело.
- Не возражаю, - Гомельский внимательно поглядел на Фомина. - Не возражаю, - повторил он.
- Деньги с собой?
- Всегда. А товар?
- Зоя, - громко сказал Мишка, - Зоя, принеси товар.
Девушка встала и сделала шаг к двери.
- Нет, - вскочил Фомин, - я...
Он не договорил. В руке у Мишки воронено блеснул наган.
Стена в комнате словно разошлась, из темного проема шагнули трое с оружием. Гомельский сунул руку в карман.
- Не надо, Володя, - спокойно сказал Муштаков, - дом окружен.
- Я за папиросами, гражданин начальник, я не ношу оружия. Вы же знаете, на мне крови нет.
- Хочу надеяться. Встать! - скомандовал Муштаков.
Внезапно Фомин, опрокидывая стол, прыгнул на Мишку. В руке его блеснуло длинное жало ножа.
- Миша! - крикнула Зоя.
Костров не сдвинулся с места. Никто даже не заметил, когда он успел ударить. Фомин, как мешок с тряпьем, рухнул на пол. Выпавший из его руки нож воткнулся в дощатый крашеный пол.
- Побил все-таки посуду, сволочь, - сказал побелевший Мишка, - воды принесите, надо его облить, чтобы быстрей очухался.
МУРАВЬЕВ
Королев вошел к нему в кабинет.
- Я в уголке сяду, пока ты его допрашивать будешь. Не возражаешь?
- Что вы, Виктор Кузьмич! Конечно.
- Как решил построить допрос?
- Хочу начать сразу с Гоппе.
- Думаешь так? - Королев подвинул лампу, чтобы свет не падал на него. - Опасно. Битый он.
- Потому и поймет, что битый.
- Ну что ж. Давай.
- Задержанного Шустера ко мне.
Через несколько минут у дверей послышались тяжелые шаги.
- Товарищ начальник, - в комнату вошел милиционер, - по вашему вызову задержанный Шустер доставлен.
- Давайте его сюда и идите, я вызову.
- Есть.
Игорь взглянул на вошедшего Гомельского. Да, это был уже не тот элегантный, похожий на артиста человек. В кабинет ввели типичного обитателя внутренней тюрьмы, в ботинках без шнурков, без брючного ремня и галстука. Даже эти несколько часов точно разграничили удачливого мошенника Володю Гомельского и подследственного Владимира Шустера.
- Садитесь, гражданин Шустер, - приказал Игорь.
Тот сел.
- Меня зовут Муравьев Игорь Сергеевич.
- Очень приятно, - Шустер чуть привстал, - значит, я буду иметь дело с вами, а не с гражданином Муштаковым?
- Пока со мной.
- А вы из его конторы?
- Нет.
- Я так и понял. Но чем я могу вам быть полезен? Я же фармазонщик, сиречь мошенник. Статья сто шестьдесят девять УК. А позвольте полюбопытствовать, какие в вашей конторе любимые статьи?
Игорь взял со стола Уголовный кодекс, открыл нужную страницу, протянул Гомельскому:
- Вот эта, читайте.
Тот пробежал ее глазами.
- Нет. - Он положил кодекс на стол: - нет. Вы мне этого не примеряйте. Не надо. Гражданин начальник, там же вышка за каждым пунктом, а сейчас война. Не надо. Я вас очень прошу...
- Где Гоппе? - перебил его Игорь.
- Кто?
- Шантрель-Гоппе-Гопа. Где он?
- Я не знаю.
- Его?
- Да.
- Вам дать показания Пономарева? Знаете такого?
- Харьковского!
- Да.
- Не надо. Но это было раньше. Я его не видел уже лет пять. Клянусь. Мамой клянусь.
- Тогда давайте припомним Спиридонову.
- Не надо. Я понял. Но в его делах я не участвовал.
- Вы скупали у него ценности?
- Было. Но всего несколько раз...
- Где он?
- Скажите, гражданин Муравьев, суд учтет это?
- Суд все учтет, - Игорь отвинтил колпачок авторучки, - адрес?
Допрос длился недолго, около часа. Муравьева интересовали только вопросы, связанные с Гоппе. Второй половиной деятельности Гомельского должен был заниматься Муштаков. Арестованный, поняв всю опасность ситуации, старался быть предельно откровенным. Да, он встретил Гоппе в Москве, да, устроил его на квартиру, да, знал, что разыскиваемый под чужой фамилией устроился в комбинат Ювелирторга, да, встречался с ним и покупал ценности. Дальше все. О деятельности Гоппе и его связи с Музыкой, о немцах он ничего не знал. Когда его увели, Королев взял протокол, еще раз внимательно прочитал его:
- Ну что ж, вроде все в порядке. Мне кажется, он рассказал, все, что знал. Сейчас мои сотрудники возьмут дом под наблюдение. Мало ли кто захочет посетить нашего подопечного. Ну а брать его будете вы, конечно, с нашей помощью. Закроете дело Ивановского и сразу Шантреля к нам. Договорились?
- Конечно, Виктор Кузьмич.
- Вот и прекрасно, разреши, я от тебя позвоню.
Он набрал номер:
- Славин, это я, Королев. Немедленно группу по адресу Сокольнический вал, дом шесть, квартира девять. Да, только смотреть, фотографии у вас есть. У меня все.
РАЙЦЕНТР (той же ночью)
Данилов чистил маузер. Он вынул его из чемодана, аккуратно протер сухой тряпкой. Это оружие в двадцатом году вручил ему начальник Центругрозыска Розенталь. Награжден был Данилов за ликвидацию банды Чугунова. Сегодня наступило время этого надежного оружия.
К операции по захвату банды готовились быстро, но тщательно. На оперативном совещании в райотделе присутствовали сотрудники госбезопасности и командиры подразделений по охране тыла. Той же ночью торфяники были блокированы. Решено было подождать сутки, посмотреть, возможно, кто-то выйдет на связь с бандитами. Ровно на двадцать два часа сегодня назначили операцию.
Иван Александрович вытер оружие и вложил в деревянную кобуру. Ну вот и все. Сегодня вечером периферийная часть работы его группы будет закончена.
Через час они вместе с Беловым, Быковым и Кравцовым должны подъехать к кирпичному заводу. Кравцов зайдет к сторожу, ну а там уже дело техники.
ДАНИЛОВ
Машину они остановили на поляне, где уже стояли несколько "газиков" и грузовиков. Данилов вылез из "эмки" и подошел к группе командиров.
- Все готово? - спросил он Орлова.
- Как будто так.
- Ну, мы пошли.
- Давайте. Только ты смотри, Данилов... - В голосе Орлова послышалась тревога.
- Ничего, бог не выдаст - свинья не съест.
- Ты все шутишь.
- А в нашем деле иначе нельзя.
- Сторожка перекрыта. Он там один.
- Хорошо.
Данилов повернулся и пошел к своим. За Белова он не беспокоился. Но Кравцов... Сумеет ли он войти в сторожку спокойно, не вызывая подозрений? Бандит им нужен живой. Он должен подвести их к бараку, и на его голос Музыка откроет дверь. Это очень важная часть операции, потому что штурмовать двухэтажное здание - значит потерять людей.
- Вы готовы? - Данилов положил руку на плечо Кравцова.
- Да.
- Дошлите патрон в ствол и поставьте пистолет на предохранитель.
- Я уже это сделал.
- Не волнуйтесь, мы будем рядом.
- А я не волнуюсь. Я когда к вам шел, волновался. А сейчас нет.
Кравцов сказал это твердо и уверенно. И Данилов поверил ему. Продумывая детально поведение Кравцова, Иван Александрович помнил постоянно, что он гражданский, иногда забывая о том, что инженер Кравцов воевал с белофиннами, выполнял ответственннейшее задание в тылу врага. Впрочем, так он беспокоился всегда, когда не сам шел на опасное дело.
Данилов на секунду включил фонарик, осветил циферблат часов:
- Пора.
Они постояли, давая глазам получше привыкнуть к темноте, и потом гуськом, стараясь идти как можно тише, зашагали в сторону дороги.
До завода было около километра. Минут через двадцать ходьбы они начали различать в темноте очертания его разбитых цехов. Он был разрушен весь, только одна труба почти не пострадала и возвышалась среди развалин. С каждым шагом они становились все ближе и ближе и постепенно начали приобретать самые невероятные и фантастические очертания.
У первого строения они остановились.
- Вот, - прошептал Данилов. - Дальше пойдете один. - Он крепко стиснул руку Кравцова.
КРАВЦОВ
Когда-то, много лет назад, совсем молодым комсомольцем он приехал в район на строительство этого завода. Стройка в областном масштабе считалась ударной. Отсюда и началась его биография инженера. Кравцов даже одно время работал на этом заводе начальником вспомогательного цеха.
Он шел уверенно, что-что, а этот завод он знал как свои пять пальцев. Проходя по его разрушенному двору, он жалел, что не может как следует определить степень разрушения, чтобы сразу прикинуть, сколько понадобится времени и средств для восстановления предприятия. Мысли его, совершенно не подходящие к обстановке и к тому делу, которым сейчас он должен был заняться, внезапно успокоили его, и все происходящее утратило остроту, и волнение стало обычным, таким же, как его мирная работа.
