– А при чем тут я? Можно подумать, моя идея – собрать под одной крышей психов на потеху толпе! – разозлилась Дона. – Наслаждайся теперь своим философским шоу, умник! Гордись! Шоу получается феерическое! – Женщина делано рассмеялась и поморщилась. – Ладно, прости. Не злись. Все совсем не так, как тебе кажется. Я расскажу…
– Рассказывай, – поторопил Ванька и мельком взглянул на часы. Он буквально кожей чувствовал, как плохо Офелии. От переживаний за малышку холодели ладони и саднило сердце, будто зацепилось за острый сук. Душа рвалась к малышке, но уйти, так и не узнав правды, было глупо. Неизвестно, захочет ли Донателла откровенничать с ним в следующий раз.
– Сразу после покупки конезавода Белгородский привез нас сюда, чтобы похвалиться имением, – монотонно затянула Дона. – Но, как обычно, внезапно появилось неотложное дело, и Рус уехал. Мы остались осматривать достопримечательности и наткнулись на тайник с письмами княгине Залесской. Точнее, Лукин наткнулся. О своей находке он рассказал мне не сразу, только после того, как внимательно изучил письма и понял, что в его руки попала бесценная информация. Он загорелся идеей разыскать журнал, продать открытие и поправить свое финансовое положение. Именно из-за собственной финансовой нестабильности Лукин несколько комплексует и немного обижен на Белгородского, что тот мало ему платит. Хотя, на мой взгляд, совсем немало. Неважно. У каждого свои заморочки. В довершение Антон отчего-то считает, что я с Белгородским живу только из-за денег, и убежден: если сам станет богат, то сможет меня перекупить.
Ванька смущенно отвел глаза. Совсем недавно его голову посещали похожие мысли.
– Ты же совсем не любишь его, – состроил кислую физиономию Терехин.
– Кого? – не поняла Донателла.
– Никого. Но в данном случае я имел в виду Антона Сергеевича.
Женщина на секунду задумалась.
– В общем, да, но… Какая разница, люблю или нет? – сказала после паузы. – Думаешь, Лукин от меня без ума? Да его просто колбасит от зависти, что у второсортного актеришки, который когда-то сыграл у него в театре реквизит, судьба сложилась гораздо успешнее, чем у него, гениального режиссера. Ну как же – жена-красавица, особняк, свой бизнес… У меня были свои мотивы, и я решила Антону подыграть. Не вижу в том криминала. Письма нашел он, значит, распоряжаться ими волен по своему усмотрению. На переписку право собственности не распространяется. Письма ведь не из семейного архива Руса. Шоу Антон не собирается за спиной Белгородского никуда сливать. Это проект Руса, он вложил в него деньги, ему и сливки снимать.
– Угу, и расплачиваться с победителем тоже ему.
– Ты меня все время с мысли сбиваешь! – разозлилась Донателла и потерла мизинцем переносицу. Дурацкая манера у нее – постоянно теребить свой нос, подумал Ванька и почесал руку, потом грудь и шею. На нервной почве вновь началась почесуха проклятая. – Так вот… Мы сами пытались разгадать шарады, но ничего не вышло. Вернее, почти все шарады пустяшные, но логику графа мы понять не смогли. К тому же Криста постоянно путалась под ногами, следила за мной, подозревала в измене. А ездить в «Алое» вдвоем с Антоном было опасно. Однако с каждым днем нас все больше охватывал азарт. Мы ковырялись в архивах, по крупицам собирали информацию о Залесской и графе Беркутове, советовались с конезаводчиками и все больше убеждались, что в журнале и правда может содержаться открытие века. Да и сами труды графа по селекции сейчас на рынке, по нашим скромным прикидкам, тоже стоят немало. И тут кризис сыграл нам на руку. Дела у Руса пошли неважно, проекты буксовали, его идея фикс – воссоздать завод и заняться разведением лошадей – временно заморозилась. Просто денег на реконструкцию не было. Значит, мы могли искать дальше, не опасаясь, что капитальный ремонт уничтожит все возможные подсказки. Но вдруг Белгородский сообщил нам о новом реалити «Белые вороны», которое он на свой страх и риск планирует запустить в ближайшем будущем, предлагает Антону место режиссера и просит подумать над драматургией, усилить ее. Меня Рус назначил директором. Не знаю, что на мужа нашло. Я давно уговаривала Руса дать мне работу и возможность проявить себя, но тот все мои просьбы воспринимал как блажь. В браке он довольно консервативен. Впрочем, я сама виновата. Знаешь, как мы познакомились? Я пыталась найти приличную работу на телевидении и заявилась к нему в офис проситься на должность помощника режиссера или администратора. Вместо работы получила богатого мужа и золотую клетку. В принципе Рус был со мной с самого начала честен. Перед тем как сделать предложение, четко обозначил свои представления о счастливом браке: жена должна сидеть дома и ублажать мужа. Думаю, таковы последствия его предыдущего брака с американской бизнес-вумен, ведь миллионерша строила Руса, как мальчика. Я согласилась на условия, но в глубине души надеялась, что со временем смогу что-то изменить. Только Белгородский стоял насмерть. Поэтому я удивилась, когда он вдруг передумал. Обрадовалась! А потом узнала, что Рус встречался с юристами и собирается подать на развод. Наверное, решил сделать мне прощальный подарок: ввести меня в профессию, чтобы я бултыхалась потом сама и его не трогала.
– Развод? – опешил Терехин.
– А что тебя удивляет? Криста добилась своего, разрушила наш брак. Она с самого начала была настроена против меня. Я терпела, думала: стерпится – слюбится. Куда там! Девчонка постоянно ревновала меня к Русу и портила нам жизнь.
– Ты сама свой брак разрушила, начав за спиной у мужа спать с его другом, – жестко возразил Ванька.
– Много ты понимаешь! Женщину должен кто-то любить, а Руса уже давно интересует только бизнес. И Кристина. Я для него всегда была просто вещью, красивой куклой. Он наигрался и поставил меня в шкаф, за стекло, чтобы демонстрировать друзьям и тешить свое самолюбие.
– Ушла бы, да и все, зачем себя мучить, – проворчал Ванька, поймав себя на мысли, что Донателла явно переигрывает. Все высокопарные фразы, словесные красивости, выражение лица либо игра, либо… Боже мой, только сейчас до него дошло, что Дона тупа, как блондинка. Вот отчего ему скучно стало, когда он узнал ее ближе. С ней даже поговорить было не о чем. Возможно, в постели она богиня, но так как спать с ней Ванька не планировал, пришлось просто пить.
– Глупый ты. Молодой и глупый, – театрально вздохнула Донателла. – В общем, я прочитала ваш сценарий, и у меня внутри что-то екнуло – вот оно, решение! Люди с нестандартным мышлением обязательно поймут логику графа и отыщут журнал, потому как Беркутов сам из стаи белых ворон. Уговорить Руса перенести реалити из запланированного особняка в эти развалины не составило труда. Белгородский идею воспринял с восторгом.
– Почему нам не сказали?
– А зачем? Вы кто вообще такие, чтобы отчитываться перед вами? – нахально спросила Донателла.
Ванька решил не развивать тему и даже не обиделся. Тревога за Кристину и Чебурашку вытесняла все прочие чувства.
Как ни в чем не бывало, Дона продолжила рассказ о своих подвигах.
– Антон настоял на том, чтобы оставить здесь все в девственном виде, только генеральную уборку сделать. Белгородский не возражал. Оборудование смонтировали быстро, поставили блокаторы сотовых, систему охраны, провели электричество, отрегулировали водоснабжение, завезли мебель по минимуму. Когда все было завершено, нам осталось только куда-нибудь отослать Руса, чтобы не мешал. Придумывать ничего не пришлось, помог случай: на одном из заводов в Штатах что-то произошло, и он спешно уехал, развязав нам руки. Думаешь, я из-за денег на эту авантюру пошла? Да плевать мне на деньги! Я росла в спартанских условиях, в нищей семье, могу обходиться минимумом. Никуда я не собиралась бежать с Антоном, и журнал мне этот не нужен. Я просто хотела сделать феерическое шоу, которое оценит Рус. Чтобы он взглянул на меня другими глазами, не как на безмозглую куклу, а как на профессионала. Я ведь тоже ВГИК окончила. Я мечтала вручить ему готовый материал и доказать свою состоятельность… Что-то я разоткровенничалась с тобой, друг мой, – усмехнулась женщина. – Вываливаю все, как исповеднику перед смертью.
Ванька молчал, сказать ему было нечего. Донателла, не найдя в его лице сочувствия, закрылась. Помолчала немного, потирая мизинцем переносицу. Ванька почесал руку, шею и грудь.
– Жаль, что ты ничего не понял, – печально сказала она. – Впрочем, какая разница…
Ванька понял все, но снова промолчал. Неудовлетворенные амбиции, обиды, комплексы, зависть, ревность – нормальные эмоции нормальных людей.
В дверь снова забили кулаками.
– Вань, Мотя сказала, что ты тут, – заорал Семен. – Что ты там делаешь? Открой дверь!
– Сейчас приду, – с раздражением откликнулся Терехин.
– Вань, надо решить одну проблему, причем немедленно, – послышался строгий голос Галочки. – Без твоего согласия я не могу ничего сделать.
