Лишь богачи могут позволить купить себе невольницу на подпольном рынке рабынь. Но, как правило, женщины, проданные в Файзабаде, в Афганистане не задерживаются: мало ли на Востоке тайных борделей и гаремов?
— А может быть такое, что Летун просто мстит ей за отказ переспать?
— Может. — Гранит пожал плечами. — Но это уже ничего не меняет.
Неожиданно Ветров осознал, что больше боялся за нее, чем за себя. Он всегда был таким. Себя никогда не защищал (хотя порой надо было бы). Иногда боялся, иногда не был уверен в себе, иногда — пропускал мимо сердца. Если его останавливали в подворотне хулиганы (хоть дохляки), безропотно отдавал мелочь. Думал — здоровье дороже (вдруг у них за пазухой нож, или они какие-нибудь самбисты-каратисты).
Но если же кто-то собирался обидеть близкого и родного человека, у Ветрова словно крышу срывало. Плевать ему было на боль, риск, силу противника. Пусть хоть вся мафия мира против, пусть убьют, но «упрусь, не отступлю» — вот такое состояние было… «Даже мертвым буду биться: приходить по ночам и терзать врагов». Но такая сила закипала, лишь когда надо было драться не за себя, а за тех, кто был ему дорог…
— Где она? — Ветров едва сдерживал закипающую силу.
— Еще в городе, но ты не найдешь.
— Дай адрес. Мне нужна Антонина, — приглушенным тоном произнес Ветров, — я хочу купить ее. Могу заплатить десять тысяч долларов.
— Ты — сумасшедший, — констатировал факт Гранит.
Ветров не любил выглядеть идиотом. Но как можно рассказать другим про свои чувства? Они этого никогда не поймут.
— Она мне нужна, Гранит. — Не помня себя, он выхватил пистолет и ткнул им в горло Граниту. Другой рукой вцепился в собеседника и начал толкать его назад. — Дай адрес, — с настойчивостью сумасшедшего повторял он.
Точным ударом Гранит выбил пистолет и опрокинул Андрея назад. Несколько раз ударил по ребрам.
— Ты точно сумасшедший, — произнес Гранит, возвращаясь на место и поправляя шелковую рубашку. — Хорошо, я дам адрес. Только тебе придется действовать без меня.
— Идет, — судорожно вздыхая, Ветров сел. Гранит достал из папки ручку и листок бумаги. Быстро нарисовал схему. Но Ветров никак не мог взять в толк, где это находится и куда идти? В конце концов Граниту это надоело и он сказал, что сам покажет.
— Никто не знает, что мне известно это место, — сказал Гранит, — ты уже подставил Антонину, можешь подставить и меня. Так что в следующий раз думай башкой, когда что-то затеваешь…
— Обещаю, — прохрипел Андрей, радуясь, что все вроде бы удачно повернулось.
— Только сначала запиши еще один адрес, Летуна. — Он продиктовал адрес.
— Так, может, лучше сразу наведаться к нему? — спросил Андрей.
— Не со мной и не сейчас. К тому же от него уже ничего не зависит. Он не может дать задний ход.
— А кто может?
— Ты, — спокойно произнес Гранит.
— Как?
— Не знаю.
— А ты почему не можешь? Ты же у них большой человек?
— Завязывай со своими вопросами. — Гранит встал. — Нам пора.
— Поехали. — Ветров твердо посмотрел ему в глаза.
Для Андрея так навсегда и осталось загадкой, почему Гранит общался с ним. «Может, он искал в прошлом то, чего не хватало ему сейчас? — рассуждал журналист. — А я как раз оказался тенью (или весточкой) из этого прошлого? Не знаю, не знаю…»
Район, в который они приехали, находился на самой окраине Душанбе. Сделав несколько поворотов, Гранит остановил свою машину в маленьком дворе. Два двухэтажных дома стояли друг против друга. Между ними бегали оравы ребятишек.
— Здесь надо немного пройтись, — сообщил он, открывая дверь.
Дальше начинался «шанхай». На улице едва могли разойтись два человека — так ее с обеих сторон сжимали дувалы. Домов за ними не было видно, но, заглядывая в некоторые открытые калитки, Ветров видел за этими заборами большие дворы.
На одном из кривых перекрестков Гранит остановился.
— Мы пришли. — Он показал рукой на ворота, находившиеся метрах в десяти. — Там прячут твою Антонину. Охрана — трое, местные. Этот район принадлежит их банде…
— Афганцев?
— Я же говорю: местные. Таджики. Они работают на афганцев. Здесь они ничего не боятся, даже милиция сюда не заходит. Так что не рискуй. Могут убить за то, что ты русский, или просто у кого-то будет плохое настроение.
— А если хорошее?
— На это лучше не рассчитывай…
«Мрачное место», — отметил Ветров.
— Легче пробраться через соседний двор, — продолжал Гранит, — там вишневый сад. Девушек, наверное, держат в подвале. В субботу их увозят, так что у тебя три дня.
Они вернулись обратно. В машине Гранит посидел несколько минут, не касаясь ключа зажигания.
— Ты будешь большим идиотом, если полезешь туда, — произнес он, — но в любом случае — решать тебе.
— А ты не стал идиотом, показав мне это место?
Гранит повернул голову и удивленно (и вместе с тем задумчиво) посмотрел на Андрея.
— Думаю, стал, — произнес он.
— Тогда пошли вместе, тебе все равно уже терять нечего, а мне твоя помощь не помешает.
Гранит, не отвечая, повернул ключ в замке зажигания. Мотор заурчал. В пути Ветров все время ждал ответа. Но не торопил. Машина остановились в центре города.
— Андрей, — вымолвил Гранит, и Ветров даже вздрогнул от неожиданности, услышав свое имя в его устах, — извини, что оставляю тебя. Дальше греби сам. Мы врозь. Напоследок совет: то, что ты задумал, — глупость и безумие. Если пойдем вместе, провалим. Потому что в такой ситуации может повезти только дилетанту. А я, к сожалению, профессионал.
Ветров сник: он надеялся, что Гранит поупрямится и поможет…
…В редакцию Андрей прибежал в конце рабочего дня. Шеф раздавал последние указания работникам типографии и готовился к отъезду. Ветров ворвался, как ураган, в кабинет и предложил редактору выгодную сделку.
— За ваш «Запорожец» я готов отдать пятьдесят, даже шестьдесят долларов США, — заявил он. — После получки. А «запор» заберу сейчас.
Шеф внимательно посмотрел на Ветрова. «Не заболел ли?» — подумал он.
— Больше тебе ничего не нужно? — поинтересовался редактор. — Валяй, проси. Я сегодня добрый, убью не больно.
Ветров стал что-то объяснять, но шеф решил, что над ним насмехаются. Он купил «Запорожец» недавно. И его уже достали шутки типа: «Что общего между «Запорожцем» и беременной десятиклассницей? И то и другое — позор для семьи».
«И Ветров туда же», — подумал редактор и накричал на него. Однако Андрей прилип как банный лист. В итоге редактор выложил на стол ключи — лишь бы от него отвязались.
Ветров ни минуты не сомневался, что поступал глупо (Гранит прав, чего там говорить). Без подготовки лезть на рожон неизвестно куда… По меньшей мере самоубийство. Но в детстве Андрей прочитал в одной книжке, что за любовь надо бороться. И вот — пора пришла.
На дело он поехал в три часа ночи. Обычно к этому часу засыпало все живое и разумное. Но была другая опасность: не уснуть бы самому.
Ночью, чуть повозившись с замком зажигания, он завел мотор и тронулся в путь. Дворик, который ему показал Гранит, он нашел быстро. Машину развернул так, чтобы легче было уезжать.
Несколько секунд сидел, прислушиваясь к ночным звукам. Тишина стояла такая, что слышался рокот бронетранспортеров на другом конце города. Где-то стреляли. А этот район спал. Лишь повизгивали сонные собаки.
Ветров осторожно вышел и направился в глухие закоулки. Бесчисленные повороты сбивали с толку. Чертов «шанхай»! Наконец он подобрался к нужному забору. Перемахнул через него. Сад и бандитский двор разделяла маленькая оградка. Лаз нашелся быстро. В лунном свете логово бандитов выглядело очень даже мирно. Дом как дом. Во дворе стоял широкий топчан, на котором спал человек в камуфлированной форме. Вероятно, охранник. Андрей решил держать его на прицеле и осторожно пробираться в дом.
Но откуда-то из-под дома выскочила большая овчарка и с лаем бросилась на Ветрова. «Черт бы ее побрал! Гранит ничего про собаку не говорил!» Андрей выстрелил в нее. Затем повернулся в сторону вскочившего человека и сделал еще несколько выстрелов. Охранник запрокинул руки и упал. В доме зашумели.
Дальше Андрей не помнил, как проскочил вишневый сад, перепрыгнул забор и оказался на извилистой улице. Где-то за спиной он слышал крики и выстрелы. Но бандиты замешкались и потому безнадежно отстали. Он добежал до «Запорожца» и заскочил в него.
Машина тронулась с места. Ветров жал на газ. Но «Запорожец» все-таки не «феррари».
Погони не было. Андрей заехал в какой-то двор, вышел из машины и отбежал в сторону. Надо было перевести дух и успокоиться.
Дыхание постепенно пришло в норму. Ветров встал с лавки (он и не заметил, что сидел) и направился к машине. Но внезапно в темноте сверкнули глаза… Глаза убитого им человека. Андрей увидел их словно наяву… «Неужели я успел заметить их, ведь все было так быстро?» — подумал он. И тут ему стало очень плохо. Какое-то муторное ощущение разорвалось в животе и волной пошло вверх. Ветров согнулся вперед и схватился руками за живот.
