— Он вам не дал, — догадалась я.
— Не просто не дал — он даже не захотел со мной разговаривать. Как только узнал, что пришел я, велел выставить меня за дверь. Но я не отступил и позвонил ему. Так он, мерзавец, заявил, что это мои проблемы и его они не интересуют. Тогда-то я его и возненавидел.
— А что было дальше? — спросила я.
— Что… — усмехнулся Андрей. — Меня уволили с работы за то, что я одевался не слишком хорошо для ресторана. А как я мог одеваться хорошо, если всю зарплату выплачивал в банк за взятую на мамино лечение ссуду? Она, конечно, не особо помогла, мама умерла. А ведь могла бы жить! Что мне оставалось еще, как не озлобиться и задуматься о мести?!
Андрей снова замолчал, явно не желая раскрывать тайну убийства. Меня же это совсем не устраивало, а потому я обратилась к Михаилу с просьбой поведать все остальное. Он не стал сопротивляться и рассказал о том, как почти целый год его брат планировал убийство Семенова. Как заставил устроиться в фирму Антона, тем более что тот видел его всего пару раз несколько лет назад и не смог бы узнать.
А Андрей добился, чтобы его взяли на работу в любимый ресторан Семенова. Он долго ждал сообщения брата о предстоящем посещении Антона. Никого из работающих там он об этом просить не хотел, понимая, что тогда его легко вычислят.
Наконец момент настал: Михаил сообщил о намеченном обеде на несколько персон — Семенов планировал в ресторане встречу с друзьями. Правда, в последний момент встреча сорвалась, о чем Михаил узнал слишком поздно.
Дальше все случилось как-то само собой. Брата предупредить Михаил не сумел, а Антон все же пришел в ресторан, с девушкой, и заказал все то, что и ранее. Ему подали заказанные блюда, и правосудие свершилось.
Позже Андрей услышал от одной болтливой официантки, работавшей в тот день в зале, что Семенов, раз уж столик был заказан, все же решил обедать в «Морском коньке». А перед этим немного прогулялся по парку, где встретился случайно с давней знакомой, с ней пришел в ресторан.
— А как официантка-то это узнала? — полюбопытствовала я.
— Да как любая другая женщина, — пояснил как-то устало и обреченно Андрей. — Она у нас любительница прислушиваться к разговорам клиентов за столиками.
На несколько минут повисла пауза, а затем я продолжила допрос.
— А что вы подсыпали в еду Семенова? — обратилась я к повару, так как Михаил тактично обошел эту часть в своем рассказе.
— Ничего не подсыпал, потому и заподозрить меня ни в чем нельзя, — усмехнувшись, ответил Андрей. — Я просто неправильно приготовил рыбу.
— То есть как это — неправильно? — не поняла я.
Андрей объяснил. Слушая его, я узнала нечто, о чем раньше просто не имела понятия. Оказалось, что, еще обучаясь в кулинарном техникуме, Зацепилов узнал, что если свежую осетрину принять от поставщика не в замороженном виде да еще и приготовить не сразу, то в ней, на вид и на запах совершенно нормальной, образуется токсин, вызывающий заболевание ботулизм. У человека вскоре повышается температура, начинается понос, рвота, и уже через несколько часов может наступить смерть. Все похоже на обычное пищевое отравление, только в данном случае отравление было заранее запланированным, то есть предумышленным.
— А как получилось, что отравилась еще и женщина, пришедшая с Семеновым? — дослушав Андрея, спросила я.
— Не знаю, — пожал плечами Андрей. — Наверное, он поделился с ней своей порцией, поэтому досталось обоим.
— А как же вы планировали подсунуть нужную тарелку именно Семенову? — поинтересовалась я.
— Проще простого. Он всегда ел рыбу не украшенную, так как терпеть не мог всякие прибамбасы. Остальные клиенты, наоборот, любят, чтобы все было красиво, — просветил меня повар.
Теперь мне все стало совершенно ясно и понятно. Беременная Настя Журавлева действительно, скорее всего, просто попробовала рыбу, приготовленную для Антона. Ее смерть была никому не нужна.
Выяснив все подробности, я поняла, что это дело потребует очень длительного разбирательства, учитывая, что доказательства вины братьев Зацепиловых будет не так просто найти. Но это уже не моя забота — дальше вести дело придется Кирьянову. Я не решалась брать на себя право определять наказание братьям, а потому, достав телефон, набрала номер Кири и сказала:
— Володя, приезжай на старую пристань, есть дело.
«Вот и все, — покидая квартиру Степана Журавлева, подумала я. — Дело закрыто, мои чувства к заказчику остались безответными, а сами виновные так и не наказаны».
Как так вышло? Да очень просто. После того как я сдала братьев Зацепиловых Кирьянову, он завел дело, но, проверив все так и эдак, все же не смог найти доказательств вины братьев. А коль нет доказательств, нет и наказания. Одним словом, Михаил с Андреем были отпущены восвояси.
Когда я сообщила об этом Степану, он обвинил меня в том, что я плохой детектив и не смогла довести дело до конца. Сказал и о том, что ни за что в жизни больше не обратится к моим коллегам за помощью и что меня лично видеть больше не горит желанием. Он еще много чего говорил, но за работу все-таки заплатил. И вот теперь, с деньгами в кармане и с неприятным осадком на душе, я покинула дом Журавлева и вышла на улицу.
Дойдя до машины, я тяжело вздохнула, села за руль и задумалась, что делать дальше. Весна была в самом разгаре, а у меня все еще не было человека, с которым было бы просто приятно провести вместе время. А одиночество я никогда не любила. Впрочем, можно было, конечно, позвонить Гарику Папазяну, моему давнему воздыхателю, но с ним мне все равно не будет так интересно, как с новым человеком. Гарика я знаю, как себя саму, могу даже угадать, о чем он думает и что скажет в следующий момент. А мне хотелось чего-то иного. Чего? Бурных эмоций, новых впечатлений, чувств, внимания…
«Так, телефон… Интересно, кто бы это мог быть? — услышав мелодичное попискивание своего сотового, подумала я. — Наверное, очередной клиент. Ну и хорошо, значит, не буду скучать в ближайшие теплые деньки».
Затем я сняла трубку и вяло произнесла:
— Да, Татьяна Иванова слушает.
— Приму это за разрешение начать говорить, — произнес какой-то знакомый голос. — Надеюсь, вы на меня не сердитесь?
— Если бы я еще знала, на кого должна сердиться… — осторожно намекнула я на то, что не имею представления, с кем говорю.
— Вы меня не узнали? Значит, буду долго жить, — отозвался голос. — Это Роман Витальевич Охранников. Только подождите, ничего не говорите! — побоявшись, что я сейчас отключусь или скажу что-то грубое, зачастил мой коллега. — Я все сейчас объясню. Вы мне очень понравились, но я не стал вас беспокоить раньше, так как подумал, что вы решите, будто я мешаю вам работать. Но теперь, когда, насколько я знаю, вами все уже сделано, я хочу предложить встретиться. Если вы не против, я закажу столик в «Белой гриве».
— Я не против, — ответила я. — Я даже рада.
— Правда? — обрадовался Роман. — Значит, я могу надеяться, что мы станем друзьями?
— Это станет ясно позднее, — хитро улыбнувшись самой себе, ответила я.
