— Уверен.
— А все же мне как-то неспокойно. Она еще такая молоденькая…
— Не волнуйтесь, тетя Саша. Яков Леонидович к Мотьке, как к родной дочке, относится, — поспешила успокоить тетку Степанида. — Он ее уж точно никому в обиду не даст. Очень хороший человек.
— Да, — кивнул Олег, — с администратором им здорово повезло.
— Ох, вашими бы устами да мед пить, — горестно вздохнула тетя Саша.
Они сперва завезли Степаниду, а потом уж Олег повез тетю Сашу в Ясенево.
Степанида проснулась одна в квартире. Свобода! Ура! Можно запросто не пойти в школу, а включить телик и проваляться аж до четырех часов. Но нет, нельзя. Если Матильда узнает, она ее больше одну ни за что не оставит. И наверняка она наказала соседке тете Тасе приглядывать за Степанидой. Поэтому не стоит дразнить гусей. Чтобы наслаждаться свободой и впредь, придется эту самую свободу пока немножко ограничить. «Ну да ничего, я свое еще возьму». И Степанида вскочила, чтобы не опоздать в школу. Алка уже выздоровела, так что будет с кем потрепаться.
Подходя к классу, она заметила Алку, которая о чем-то шепталась с Наткой Истоминой. При этом вид у Натки был неважный. Нос распух, глаза красные. Заметив Степаниду, Алка крикнула:
— Степ, иди сюда.
Степанида нехотя подошла. На фиг ей сдалась Натка Истомина?
— Привет! — поздоровалась она.
— Степка, тут такое дело… — таинственным шепотом сообщила Алка.
— Какое дело?
— Натку ограбили!
— Как? — ахнула Степанида.
— Очень странная история. Натка, расскажи сама!
— Я одна осталась…
— Как это? — не поняла Степанида.
— Папа уехал в Чили, а мама… — она всхлипнула, — мама попала в больницу, у нее с сердцем плохо…
— Ну?
— Вчера я домой пришла, ничего не заметила… В больнице была, расстроилась… А сегодня зашла в гостиную, а там…
— Что там? Что? — испугалась Степанида, вообразив, что Натка нашла там чей-то труп.
— Там картина висела… Французская… ужасно ценная, а я гляжу, ее нет! Украли!
— Ты в милицию заявила? — деловито осведомилась Степанида.
— Нет, я боюсь…
— Почему боишься?
— Ну, во-первых, милиция сообщит маме, а у мамы сердце… И потом, я знаю, они меня обвинить могут…
— Тебя? — ахнула Степанида. — Почему?
— У одних знакомых похожая история была, там парень один остался, у них машину из гаража угнали, так его же и обвинили… — почти уже рыдала Натка.
— Сравнила тоже! То парень, машина, а тут ты и картина. Разницу чуешь? — резонно заметила Алка. — И что ж теперь-то будет?
— Я что думаю… Может, частного сыщика найти?
— Так частному сыщику платить надо! И немало! — со знанием дела сказала Алка.
— Я уже все продумала. Мне от бабушки сережки бриллиантовые достались, я бы их продала и заплатила…
— Ты спятила, да? — возмутилась Степанида.
Но тут прозвенел звонок.
— Пошли отсюда, не до уроков сейчас, — решила Алка, и они не стали с ней спорить, а ринулись вниз.
— Айда ко мне! — предложила Степанида.
Алка и Натка согласились.
В подъезде Степаниды у лифта они, как назло, столкнулись с тетей Тасей.
— Почему это вы не в школе? — подозрительно поинтересовалась она.
— У нас физик заболел! — мгновенно нашлась Алка. — А на улице торчать холодно.
— Не успела Матильда уехать, как у них сразу физик заболел! Это еще проверить надо!
— Да ради бога, могу даже телефончик учительской дать! — с готовностью отозвалась Алка.
Тетя Тася что-то проворчала, но телефончик не взяла.
— Ну, так на чем мы остановились? — спросила Степанида.
— На том, что эта дура собралась бриллиантовые сережки продавать! — напомнила Алка.
— А что же мне делать? По крайней мере сережек мама еще не скоро хватится, а что картины нет, сразу заметит! И еще… Если картина найдется, я папе все расскажу, и он мне сережки купит…
— Между прочим, папа твой тоже может заподозрить тебя! — хмыкнула Алка.
— В чем это? — испуганно вскинула брови Наташа.
— В том, что ты просто все наврала. Если картина будет на месте, как ты докажешь, что она вообще была украдена? — гнула свое Алка.
— Ой, правда, — вконец растерялась Наташа. — Девчонки, что же мне делать? Хоть вешайся!
— Еще чего, из-за картины вешаться, — возмутилась Степанида. — Нет, Натка, погоди, давай-ка все обдумаем…
— Вот-вот, думать оно полезно, — кивнула Алка.
— Нат, а больше у тебя ничего не пропало, кроме картинки? — поинтересовалась Степанида.
— Нет, — покачала головой Натка, — ничего.
— Ты уверена?
— Ну, вроде…
— Ладно, а замок в порядке был?
— Да.
— А у кого еще есть ключи от вашей квартиры?
— Еще только у Юлии Арсеньевны. Больше ни у кого. Но она не могла.
— Это и козе понятно…
— Между прочим, козе, может, и понятно, а мне нет! — заявила вдруг Алка.
— Что тебе непонятно? — удивилась Степанида.
— Почему это ваша Юлия Арсеньевна не могла спереть картину?
В ответ Натка и Степанида искренне расхохотались.
— Чего ржете-то?
— Ах, Алка, видела бы ты ее! — сказала Степанида.
— Да мы же ее столько лет знаем! — поддержала ее Наташа.
— Ничего это не значит! Я ж не говорю, что она сама украла! Но мало ли кто из ее знакомых мог знать про ключи и про картину? Даже и дочка ее, артистка эта, или кто-то еще…
Степанида задумалась.
— Натка, а про эту картину многие знали? — спросила она немного погодя.
— Ну, откуда я-то знаю? — пожала плечами Наташа.
— А у вас есть с Юлией Арсеньевной общие знакомые?
Наташа непонимающе взглянула на Степаниду.
— Я имею в виду, есть такие люди, которые и к вам ходят, и к ней?
— По-моему, нет.
— А мог кто-то из ее знакомых зачем-то попасть в вашу квартиру?
— Мог, наверное.
— Знаешь, Натка, мы попробуем… — задумчиво проговорила Степанида.
— Что попробуете?
— Найти твою картинку.
— Как это? — разинула рот Наташа.
— Ну, как, я еще не могу тебе сказать, но попробовать можно.
— И что будет, если вы ее найдете?
— Если найдем, то… Там поглядим.
— И вы считаете, что есть надежда?
— Надежда всегда есть, — улыбнулась Алка. — А у Степки голова очень приспособленная.
— Приспособленная? Для чего приспособленная? — недоуменно осведомилась Наташа.
— Для всяких детективных дел.
— Погоди, Ал, я ничего не обещаю! Но попробовать надо. Только придется привлечь еще одного парня…
— Валерочку? — не без ехидства поинтересовалась Алка.
— Его. Вот у кого голова…
— Девочки, миленькие, вы правда попробуете мне помочь?
— Попробуем, — кивнула Степанида.
— Ой, я даже не знаю… Если картина найдется… я вам так благодарна буду. Но как же вы искать ее собираетесь?
— Ну, для начала отработаем версию с ключами Юлии Арсеньевны, — с важным видом заявила Степанида. — А там видно будет, может, что-нибудь еще откроется. А твоя мама долго в больнице пробудет?
— Долго, — понурилась Наташа, — у нее сильный приступ был…
— С одной стороны, это плохо, а с другой… С другой, нам это на руку! — сказала Алка. — Извини, конечно…
— Да нет, я понимаю.
— А папа твой, он в курсе, что мама заболела?
— Нет, мама запретила ему сообщать, она говорит, эта экспедиция для него очень-очень важна… Он у нас археолог.
— Понятно, сплошные тайны, — вздохнула Алка.
— Да!
— Натка, скажи мне такую вещь… Кто из твоих знакомых или родных знает, что папа в Чили, а мама в больнице? — деловито спросила Степанида.
Наташа задумалась.
— Ну, тетя Лиза в курсе, это мамина двоюродная сестра… И еще Маруся…
— Кто такая Маруся?
— Мамина подруга. А больше, кажется, никто.
— А дочка Юлии Арсеньевны?
— Я ей не говорила сама, но Юлия Арсеньевна могла сказать запросто… Ой, девочки, что же теперь, всех подозревать, да?
— Такое наше дело, — воскликнула Алка.
— Но это же ужасно, — сцепив руки замочком, проговорила Наташа.
— Погоди ужасаться, Нат, а скажи лучше, кто-нибудь из класса про эту картину знал? — спросила Степанида.
— Из класса? Нет! Мне мама с папой давно внушили, что про такие вещи никому лучше не рассказывать… Вы первые…
— Понятно. Уже легче. Вообще-то, круг подозреваемых не такой уж широкий, — заметила Степанида. — Вот если бы дверь взломали, тогда это мог бы быть кто угодно, и мы вряд ли нашли бы преступника. Но он сделал глупость, вошел в квартиру, открыв замок ключом, и этим здорово облегчил нам задачу. Кстати, Натка, у вас ни у кого ключи в последнее время не пропадали, хоть ненадолго, а?
— Нет, — уверенно ответила Наташа.
— А где мамины ключи?
— У меня.
— Этот вор — придурочный! — заявила вдруг Алка.
