— Так, ну ладно. Посмотрим, что там у нас с носом. — Юля встала и подошла к девочке. — Будьте добры, повернитесь к свету и голову повыше, пожалуйста.
Юля увидела наконец лицо этой несчастной.
Как она и предполагала, лицо оказалось гармоничным и прелестным. Если бы не болезненная худоба, сутулость и затравленное выражение глаз, девочка была бы настоящей красавицей.
— Ну и что вы хотите изменить?
— Все, — еле слышно прошептала Света Василькова и судорожно сглотнула.
— Почему, можете объяснить?
— Потому что я урод.
— Вам кто-то сказал об этом или вы сами так решили?
— Ничего не надо говорить и решать. Все видно, — пробормотала девочка и сгорбилась еще сильнее. Голова совсем ушла в плечи.
— Встаньте, пожалуйста. — Юля подвела ее к зеркалу, убрала ей волосы с лица и легонько стукнула по спине ладонью. — Прямей, прямей держитесь. Голову выше. Вы знаете, что у вас идеальные черты лица? Когда ко мне приходят менять форму носа, в девяти случаях из десяти хотят именно такую, как у вас. И все остальное, тоже. Вы очень красивая девушка, у вас нет никаких причин… — Юлия Николаевна запнулась, потому что вдруг увидела в зеркале лицо Светы. Оно действительно казалось жалким и уродливым несмотря на правильность черт. Зеркало было нормальным, не кривым, но девочка глядела на себя с такой тоской и ненавистью, что отражение чудовищно искажалось.
— Ладно, — тяжело вздохнула Юля, — подождите, пожалуйста, в коридоре. Мне нужно поговорить с вашей мамой.
Когда дверь за девочкой закрылась, мать подлетела к Юле и, схватив за руку, зашептала в лицо, обдавая запахом дорогих духов:
— Это совершенно бесполезно, доктор. Говорить можно что угодно. Она не слышит. Надо что-то делать, но я не знаю что. Я страшно устала. Светочка у меня единственный ребенок.
— Да вам к психиатру надо, — флегматично заметила медсестра.
— Были, — всхлипнула дама, — у психиатров, у психологов, у двух экстрасенсов. К гипнотизеру ходили и даже к колдунье. Ничего не помогает. Умоляю вас, положите ее на операцию, измените в ее внешности что угодно, нос, глаза, губы, срежьте там что-нибудь на талии и на бедрах, лишь бы она успокоилась и стала нормально питаться. Я готова заплатить любые деньги.
— Вы знаете ее подруг? — мрачно поинтересовалась Юля.
— А при чем здесь подруги? — дама громко высморкалась.
— У девочек такие проблемы чаще всего возникают из-за подруг, которые умеют и любят говорить всякие гадости про большой нос, маленькие глаза, лишний вес. Ваша Света, вероятно, человек внушаемый.
— Ой, не знаю, не знаю, — помотала головой Василькова, — надо что-то делать, это же кошмар какой-то!
— А может, у нее несчастная любовь? — предположила медсестра.
— Нет никакой любви! Она от молодых людей шарахается как от чумы. Если кто-то проявляет внимание, ей кажется, будто это розыгрыш, издевательство. Юлия Николаевна, миленькая, очень вас прошу, сделайте ей операцию.
— Вашей дочери операция не нужна, — Юля чувствовала, что теряет терпение, — не знаю, с какими специалистами вы консультировались и что они вам сказали, но вашей девочке необходима психологическая, а возможно, и психиатрическая помощь.
— Моя дочь не сумасшедшая! — крикнула Василькова. — Вы хотите, чтобы ее на всю жизнь заклеймили чудовищным диагнозом? Вы хотите, чтобы ее закололи всякой психотропной гадостью, которая хуже наркотиков?! — Она опять подскочила к столу, оперлась на него руками и нависла над Юлей. — Вам что, деньги не нужны? Я оплачу операцию, и вы обязаны ее сделать!
Дверь распахнулась, на пороге стояла Света.
— Мама, прекрати! — крикнула она высоким, срывающимся голосом. — Доктор, простите ее, мы сейчас уйдем. — Она подбежала к столу и, схватив мать за локоть, потащила прочь. Та продолжала кричать, но из кабинета все-таки вышла, шарахнув дверью.
— Сумасшедший дом, — покачала головой медсестра.
Юля молча кивнула. Ей хотелось покурить и посидеть в тишине минут пять, но дверь открылась. Высокий полный молодой человек в черном костюме вошел и застыл на пороге.
— Присаживайтесь. Я вас слушаю. — Юлия Николаевна скользнула взглядом по его округлому чистому лицу и решила, что скорее всего он хочет изменить форму носа. Нос был длинный, острый, хищный и здорово портил вполне приятную внешность своего хозяина. Тревожно оглядевшись, молодой человек присел на краешек стула, низко опустил голову и принялся теребить пуговицу на пиджаке.
— Я вас слушаю, — повторила Юля.
— Вы сначала посмотрите, доктор, — произнес он хриплым шепотом, не поднимая головы.
— Хорошо, — кивнула Юля, — давайте посмотрю. Только скажите, что именно?
Молодой человек вскочил, быстро подошел к двери, приоткрыл ее, выглянул в коридор и тут же захлопнул.
— Сюда никто не войдет?
— Нет. Не волнуйтесь, — успокоила его медсестра.
Молодой человек шагнул к столу, снял пиджак и, задрав рубашку, повернулся к Юле спиной.
«Он хочет убрать жировые отложения», — догадалась Юля, однако вслух ничего не сказала, потому что пациент сам должен сформулировать свою проблему.
— Ну? — спросил молодой человек, не поворачиваясь. — Вы видите этот ужас?
— Пока я никакого ужаса не вижу. Будьте добры, объясните, что вас беспокоит.
— Волосы! — жалобно, тонко выкрикнул он. — Посмотрите внимательно. У вас есть лупа?
Спина его действительно была покрыта довольно густой рыжей растительностью.
— Лупа ни к чему. Оденьтесь, пожалуйста, — строго сказала Юля, — волосы на теле у мужчины — это нормально, в этом ничего ужасного нет. Но если вас беспокоит растительность на спине, вам нужно спуститься на второй этаж, там принимают косметологи, они вам предложат несколько способов избавления от нежелательных волос. А я хирург и занимаюсь совсем другими вещами.
— Я знаю все эти способы. Но у меня особый случай. Мне нужен именно хирург.
— Хорошо, чего же вы хотите от хирурга?
— Возьмите лупу, доктор, — повторил он, не шевельнувшись, — вы посмотрите и сами все поймете.
— Викуша, дай, пожалуйста, лупу, — Юля принялась добросовестно разглядывать рыжие заросли на спине пациента. Мало ли, вдруг у него там какая-нибудь зудящая сыпь, которая не дает покоя и сводит с ума?
— Ну теперь вы поняли? — спросил молодой человек.
— Честно говоря, не совсем. — Юля отложила лупу. Никакой сыпи не было.
— Неужели вы не видите, как они шевелятся? — прошептал он, опуская рубашку и поворачиваясь к Юле лицом. — О, я вполне допускаю, что они могли затаиться. Знаете, они это умеют. Притворяются тихими, безобидными, но стоит расслабиться, и они начинают свою работу. Их тысячи, десятки тысяч, и каждый из них представляет собой высокочувствительную антенну. Через них идут сигналы с секретной базы ЦРУ. На мой организм оказывается воздействие. Теперь вы поняли, что их необходимо удалить совсем, под корень?
— Да, я понимаю, — смиренно кивнула Юля, — но косметологи вполне могут справиться с этой задачей. Существует электроэпиляция, при которой уничтожается луковица, есть новые лазерные методы.
— Мне необходима пересадка кожи, — взвизгнул молодой человек и легко, как мячик, подпрыгнул на волне собственного визга, — не поможет ни лазер, ни электричество. Только пересадка кожи.
— Не получится, — Юля невозмутимо покачала головой, — слишком большая площадь. Для того чтобы пересадить, надо взять лоскут кожи с другой части тела.
— Не надо никакой кожи, — молодой человек радостно улыбнулся, — вы просто срежьте, и пусть оно само как-нибудь заживет.
— Хорошо, — кивнула Юля, — но сначала вы должны сдать все анализы и обойти специалистов.
— Каких именно специалистов? — улыбка сменилась озабоченным выражением.
— Эндокринолога, кардиолога, аллерголога, психиатра, — строго отчеканила Юля.
— Но у вас частная коммерческая клиника! — рассердился молодой человек. Зачем это нужно?
— Таков порядок. Без этого я не могу вас положить на операцию. Виктория Сергеевна, пожалуйста, выпишите направления, — обратилась она к сестре, которая сидела, зажав рот ладонью. Глаза ее были мокрыми, и уже потекла тушь. Юля слегка нахмурилась и посмотрела на молодого человека. — Будьте добры, подождите в коридоре. Мне нужно принять следующего больного.
Вопреки опасениям, молодой человек покинул кабинет вполне спокойно. Как только дверь за ним закрылась, Вика прыснула. Щеки ее стали черными от туши, она чуть не падала со стула, и смех ее наверняка был слышен в коридоре.
— Еще не известно, кто сумасшедший, он или ты, — проворчала Юлия Николаевна, подошла к холодильнику, достала бутылку минералки, налила полный стакан и протянула Вике, — пей маленькими глотками.
— Не могу, Юлия Николаевна, не могу… Ой, мамочки… Вы знаете, кто у нас следующий? Протопопова! Я не выдержу, честное слово. — Надо же, а я ее не заметила в коридоре.
