- Что вы? Вам это не поможет. Вы чужого мнения не уважаете, – на лице Марии Николаевны отразилась гримаса мученицы, которая ради коллектива была вынуждена переступить через себя, дабы донести до зарвавшейся особы глас народа. - По какому праву вы уволили Похомову?
- Оператора Похомову я не увольняла, поскольку это не входит в мою компетенцию. Я обратила внимание руководства на ее трудовую дисциплину и на халатное отношение к служебным обязанностям, после чего было вынесено решение об ее увольнении.
- Как вы можете судить о чьем-то отношении?! – серые с красными прожилками глаза Марии Николаевны округлились, на шее выступили крупные розовые пятна. Голос стал на тон выше и пронзительнее. - Да ты посмотри на свою дисциплину! С себя надо начинать, дорогуша, прежде чем о других судить. Устинов такого себе не позволял. Мы при Устинове по-другому работали, и нечего в наш монастырь со своим уставом лезть. Без тебя разберемся. Ишь, выискалась! И откуда только такая взялась?!
Вишнева и не пыталась возражать: если переплетчица завелась, то пока не выговорится, не успокоится.
- Да что с тобой разговаривать?! Только время напрасно тратить, - Мария Николаевна поднялась с места и направилась к выходу. – Мы напишем обращение к генеральному, вмиг слетишь с должности, - пробухтела уже в дверях.
Ну вот, очередное хамство. Инна ничему не удивлялась – услышать подобное от переплетчицы вполне вязалось с ее характером. Мария Николаевна годилась Вишневой в матери и поэтому считала уместным разговаривать с нею в поучительном тоне, в силу же склочного нрава, позволяла себе переходить на личности и приклеивать оппоненту ярлыки. К слову сказать, переплетчица так себя вела не всегда, а только в моменты особого нервного возбуждения.
- Это я так тоже не оставлю, - произнесла Инна, когда в дверном проеме скрылась цветастая юбка Марии Николаевны. Она пока не придумала, каким образом поставить на место хамку, но решила больше ни в коем случае не спускать подобных выпадов в свой адрес.
В широком холле «Камеи» кипели нешуточные страсти. Женщины, преимущественно подчиненные Вишневой, собрались обсудить последние новости.
- Вот и носит же таких земля!
- Совсем cбрендила тетка!
- Возомнила себя центром Вселенной!
- Что б ей провалиться, кикиморе!
- Что приуныли, красавицы? - к группе женщин подошел Игорь Михайлович, лысоватый заведующий сектором с всегда добродушным выражением лица. Сам он был худощав, но фигуру полнило выдающееся вперед брюшко. Вероятно, из-за брюшка Игорь Михайлович ходил степенно и никогда никуда не торопился. Речь его тоже была медленной и размеренной.
- Новая начальница Люду Похомову уволила! – возмущенно сообщила Екатерина Навзина, миловидная блондинка с маленькими узкими очками на курносом носу.
- Что она себе позволяет?! – поддержали ее остальные.
- Тише, девушки, тише, - стал успокаивать дам завсектором. - Она молодая, неопытная, надо отнестись с пониманием. Набьет шишек, со временем научится …
- Пока она научится, мы с ума тут сойдем! – перебил его нервный женский голос.
- Девочки, что вы так переживаете? – снова завел свою песнь Игорь Михайлович. – Не все так страшно. Вот, посмотрите лучше, погода как разгулялась. Солнце, небо ясное, тепло… Я в обед по улице прошелся – одно удовольствие! Не расстраивайтесь, все будет хорошо.
- Будет тут хорошо, - проворчала Мария Николаевна. – Когда бог избавит нас от этой напасти, тогда и будет. Свалилась же на нашу голову, сто лет бы ее не видеть!
«Что правда, то правда, не видеть бы», - сказал про себя Игорь Михайлович, который тоже был не в восторге от неожиданного карьерного взлета Вишневой. Против самой Инны он ничего не имел – энергичная, приятная девочка (все особы женского пола моложе его сорока девяти лет, у Игоря Михайловича считались девочками), раньше она ему даже очень нравилась, пока Игорь Михайлович не почувствовал в ней конкурента. Сначала он и мысли не мог допустить, что какая-то пигалица, у которой-то и опыта без году неделя, заявит себя компетентным специалистом. С этим он еще как-нибудь смирился бы, но постепенно не к нему, а к Инне стало прислушиваться руководство, и не ему, а, опять же, этой девчушке доставались наиболее ответственные задачи. Это могло означать только одно – шеф имеет на Вишневу серьезные планы. Так и случилось, только, к удивлению Игоря Михайловича, случилась слишком быстро и произошедшее имело гораздо катастрофичный масштаб, нежели он предполагал. Начальником отдела должен был стать он, Игорь Авдеенко. Ведь он всегда был на руководящих должностях – заведующий сектором, координатор группы, бригадир, – хоть маленький, да начальник. И, в конце концов, это у него почти тридцать лет стажа. Пусть архитектурой он занимался не всегда, и образование у него не профильное, но его опыт и знания, бесспорно, гораздо больше, чем у этой вчерашней институтки. «Не в свои сани ты влезла, девонька. Не долго ж тебе в начальницах ходить. Бог, он все видит».
***
Этим утром, на летучке в своем кабинете майор милиции Андрей Денисович Атаманов вел себя подчеркнуто официально: он ходил то взад, то вперед, заложив руки за спину, словно преподаватель по аудитории, с входящими здоровался сухо, задумчиво глядя в пол. Такое несвойственное ему поведение никого не удивляло - все догадались, что Атаманов вернулся с ковра и, скорее всего, с ковра мохнатого. Когда все собрались и расселись, Андрей начал тихим голосом:
- Капитан Юрасов, что вы можете доложить по вчерашнему трупу?
- Ты Вишневу имеешь в виду? – спросил Антон, и, наткнувшись на суровый взгляд Андрея, осекся.
- Вам, что одного трупа мало? Вы с этим делом разберись. Заросли в глухарях!
Антон Юрасов поднялся и стал докладывать как положено:
- Тело Вишневой Инны Владимировны двадцати четырех лет, начальника отдела проектирования архитектурной мастерской «Камея» было обнаружено на ее рабочем месте вчера, в двадцать, пятнадцать охранником Терноуховым. Врач скорой помощи констатировал смерть, после чего бригада уехала. По предварительному заключению судебного медика, смерть наступила от отравления сильнодействующим препаратом около семнадцати тридцати. В ходе проведенных оперативных мероприятий было выяснено, что отравить Вишневу мог практически любой сотрудник, поскольку ее кабинет в течение дня не запирается, и народ ходил табунами. Вишнева в браке не состояла, проживала одна, ее родители живут отдельно. Круг знакомых устанавливается.
- Коллег допросили?
- Допросили, а что толку? Никто ничего полезного не сообщил. Все скорбят по «дорогой и незаменимой» Инне Вишневой. Их послушать, так погибшая была для сотрудников «Камеи» отрадой, без нее теперь им свет не мил. Уж так переживают.
- Да, занятно, - протянул Андрей. – И что, ни каких конфликтов у этого ангела не было? Так не бывает в рабочем коллективе, тем более погибшая занимала такую должность. Руководить людьми – дело не благодарное, обязательно найдутся недовольные.
- Она всего три недели в начальницах ходила, недавно назначили. И то, пока и.о. с испытательным сроком. Не успела обзавестись «доброжелателями».
- Врагов нажить – дело не хитрое, для этого много времени не надо, - философски заметил Андрей. – Вот, что. Не надейтесь, что будете прохлаждаться, до результатов экспертизы. Шубин, ты завтра в «Камею», посмотришь, что там за публика. Этот участок будет твоим. Ну, а вы, - Атаманов посмотрел на Юрасова с Костровым, - вам изучить личную жизнь Вишневой.
***
- Совсем молодая была, - запричитала Мария Николаевна. Когда Анатолий Шубин явился в «Камею», первой, кого он встретил, была переплетчица. Она выходила из санузла с большим пластиковым подносом, на котором дребезжали мокрые чашки. – Такая милая девушка погибла. С отличным образованием, красавица, умница – вон, как по служебной лестнице продвинулась. Двадцать четыре года, а уже руководитель отдела – такой успех!
- Мария… простите, не знаю вашего отчества.
- Просто Мария. Можно, Маша. Мы же с вами почти ровесники, - кокетливо проворковала Мария Николаевна.
«Маша, так Маша», - решил про себя Шубин, хотя дама была его старше, как минимум, на пятнадцать лет. Шубин принял правила игры: делал комплименты и даже пару раз назвал собеседницу Машенькой, за что был награжден откровением.
Из рассказа Марии Николаевны следовало, что взаимоотношения Вишневой с окружающими складывались неоднозначно. Инна пришла в «Камею» молодым специалистом. Сразу проявила независимый характер, который далеко не всем пришелся по нраву. Руководство отметило ее успехи, а главное, желание работать и учиться. Инна охотно отправлялась на всевозможные курсы и семинары.
Кто мог точить зуб на Инну? Люда Похомова. Накануне Вишнева ее уволила. Это, конечно, не причина для столь радикальных мер, но все же стоит иметь в виду. Кто еще? Некий господин Мараклиев Кирилл Андреевич, главный архитектор и консультант. К слову сказать, весьма заслуженный человек. Он не стеснялся в выражениях, когда отзывался о профессиональном уровне молодой женщины. Недавно в пух и в прах разнес ее проект, который, однако, утвердили. Мараклиев жутко обиделся, что не учли должным образом го мнение и ушел на больничный, где до сих пор и пребывал. Мог ли он убить Вишневу? Кто его знает. Во время убийства он болел, но это еще не алиби, тем более, что вполне мог действовать чужими руками.
