До него, наконец, кажется, начал доходить смысл происходящего. Он растерянно рассматривал мое лицо, не отмеченное печатью небесной красоты, спутанные волосы и грязные джинсы.
— Вы — профессор Миля Николаевна Леонова?! — потрясенно произнес он, не веря сам себе. Наблюдать за быстрой сменой выражений на его лице мне было очень интересно.
— Наконец-то вы вспомнили, куда и зачем пришли. А теперь я бы все-таки хотела услышать ваш ответ по теме, — очень вежливо сказала я, в душе наслаждаясь происходящим.
Люблю, когда очень красивые и очень самоуверенные люди попадают в глупое положение. К сожалению, редко удается застать такое зрелище, как сейчас. Тем глубже мои впечатления. В тяжелые моменты жизни буду вспоминать этот случай, и жизнь покажется легче.
Мужчина начал потихоньку приходить в себя, и его лицо стало приобретать прежнее надменно-уверенное выражение. И тут меня осенило. Марина сказала, что он попал в аварию. Да парень просто в шоке! Зачем я издеваюсь над бедным студентом? Надо поставить ему оценку и отпустить с миром. Все-таки не обманул, пришел, и ведомость Марине передаст.
— Ну, ладно, — я сменила гнев на милость, наплевав на свои принципы. — Понимаю, что вам трудно сосредоточиться. Отметка «четыре» вас устроит?
— Сначала я хотел бы задать вам несколько вопросов.
— На экзамене вопросы задаю я!
Это любимая присказка моей мамы-судьи, она любит повторять: «Задает вопросы суд, а суду не задают». Парень не обратил на мои слова никакого внимания и с обретенной вновь уверенностью спросил:
— Что вам известно о гробнице Серапиты?
— Почти ничего, — пожала я плечами. Почему я должна ему что-то объяснять? Но зачем-то против своей воли я решила кое-что рассказать. Наверное, просто захотелось подольше с ним пообщаться. — Мне известно то же, что и всем. Серапита жила в третьем веке до нашей эры и была царевной в одном из племен аорсов. По легенде, ее убил и проклял отец, и еще в ее могиле находятся несметные богатства. Если вас интересуют подобные сказки о сокровищах и проклятьях, то можете обратиться к специальной литературе. К сожалению, больше ничем не могу вам помочь.
— Как это не можете? На последней научной конференции этому вопросу был посвящен ваш доклад.
Ого! Оказывается, он читал мой доклад! Круто для первокурсника.
— Я уже не занимаюсь такими сказками, появились другие интересы. И если вы присутствовали на конференции, то сможете вспомнить, как отреагировали на мое выступление ученые.
Не был он на конференции, иначе я бы его запомнила. Я хоть сейчас перечислю всех тех, кто выступал на конференции, и тех, кто сидел в зале вспомню, зал у нас в университете не очень большой. Так вот, этого красавца там не было, я уверена.
— Жаль, — без сожаления сказал он. — Значит, это все…
— Нет не все, — помолчав, произнесла я, хотя никто меня за язык не тянул. Не надо было мне тогда ничего говорить, но я смотрела в его лицо и не думала ни о чем плохом.
— Что вы имеете в виду?
— Есть еще один человек, который этим интересуется, — призналась я. Это не было тайной, обещания молчать с меня никто не брал, но говорить мне об этом не стоило.
— Кто он?
Мужчина напряженно склонился надо мной, его глаза заблестели. Происходящее напомнило мне эпизод из какого-то мыльного сериала, где герой-любовник предложил знойной красотке руку и сердце, а потом так же сосредоточенно сто двадцать серий ждал ответа. Но этот парень не напоминал того слащавого экранного героя. Он напоминал выигрышный лотерейный билет. Я улыбнулась.
— Кросов Леонид Борисович, — сказала я ему, начав этим цепь своих злоключений.
— У вас есть его адрес?
— Конечно. Записная книжка в прихожей.
— Почему же кроме вас никто не знает, что он занимается этим вопросом? — недоверчиво спросил парень, не торопясь в прихожую.
— Когда выйдет его монография, то все узнают. Он хочет преподнести сюрприз научному миру.
— Тогда откуда об этом узнали вы? — собеседник подозрительно посмотрел на меня, остановившись на пути в прихожую.
— Случайно. Леонид Борисович был оппонентом на защите моей докторской диссертации, и по рассеянности вместо отзыва принес план своей монографии. Пришлось срочно ехать к нему домой за отзывом. Он потом долго извинялся.
— Где же записная книжка? — послышался вопрос из прихожей.
— У двери на полке! — крикнула я, шарясь в сумке в поисках ручки. Не пальцем же оценку в ведомости ставить.
— Ее здесь нет.
— Не может быть, — я выглянула в прихожую. Мужчина профессионально осматривал полки, шкафчик и вешалку. — Она не могла сама убежать. Я всегда оставляю ее на этой полке.
— Вы помните его адрес? — разочарованно спросил мужчина.
— Нет, только телефон.
— Говорите.
Я сказала номер телефона и пошла в комнату. Надо, наконец, поставить ему оценку в ведомость.
— Владислав Данилович, дайте вашу зачетную книжку.
Тишина.
— Мне нужно знать номер вашей зачетки.
Ни звука. Я снова выглянула в прихожую. Там никого не было. Мужчина ушел по-английски, не попрощавшись. Наверное, его все-таки чем-то стукнуло во время аварии. Обычно студенты трепетно относятся к своим оценкам на экзаменах, и не убегают, пока не увидят оценку в ведомости и зачетной книжке.
Что мне сейчас делать с ведомостью? Декан меня убьет, если я не сдам ее сегодня в деканат. Придется ехать в обратно в университет, хотя и не хочется. Так мне и надо, сама виновата. Вот что значит несоблюдение трудовой дисциплины.
Просто диву даешься, как необъяснимо иногда складывается жизнь. Если бы я подошла к делу творчески, с умом, то жила бы сейчас как принцесса. А я чуть не влюбилась с первого взгляда, как будто вышла вчера из монастыря и мужиков не видала. Нет, таких, как этот, не видала. Кажется, он в единственном экземпляре.
Пока я тупо разглядывала противоположную стену и соображала, что предпринять, снова раздался звонок. Я открыла дверь, и в прихожую боком втерся нескладный пацан лет восемнадцати. Его лоб был залеплен пластырем, а джинсы были такие же грязные, как у меня.
— Здравствуйте, Миля Николаевна! — робко проговорил пацан. — Я — Владислав Валев. Простите, что опоздал. Марина Юрьевна должна была вас предупредить, что я приеду…
Я поняла, что у меня что-то путается в голове. Хотелось бы знать, сколько в России Владиславов Даниловичей Валевых? Они что, все сегодня меня навестят? Кто же из этих двоих настоящий?
Я еще раз внимательно посмотрела на парня и, конечно, вспомнила его. Неудивительно, что он весь семестр не ходил на занятия — еще на самой первой лекции я так на него наорала, что остальные студенты долго шептались за моей спиной в коридорах.
Как сейчас помню тот случай. Парень сидел на первой парте и недовольно разглядывал поехавшую петлю на своем синтетическом свитере. Вдруг на его лице отразилось озарение, он вытащил зажигалку и решил прижечь нитку, чтоб она не распускалась дальше. До сих пор не могу забыть свой ужас при мысли о том, что этот мальчик превратится в пылающий факел, а я потом буду объяснять ректору, что же я такого делаю со студентами, и почему они прямо на лекциях занимаются самосожжением. Поминая недобрым словом покойного римского императора Нерона и его дурную привычку устраивать факелы из первых христиан, я выбила из рук мальчишки зажигалку и стала орать. Мне до сих пор стыдно. Я и понятия не имела, что знаю такие слова. Конечно, нет ничего странного в том, что этот бедный студент старался больше не попадаться мне на глаза. Все-таки стоит подстраховаться.
— Дайте вашу зачетную книжку, — потребовала я.
Парень покорно вытащил из нагрудного кармана куртки зачетку и протянул ее мне. Так и есть: Валев Владислав Данилович, и фотография его.
— Проходите, Владислав Данилович.
Я зашла в комнату и в который раз взяла в руки ведомость. Дежа вю. Парень мялся у стола:
— Я вообще-то все учил, но забыл… Эта авария… У меня голова болит, наверное, сотрясение мозга… Мне бы и тройки хватило…
Жалобный взгляд студента был способен растопить каменное сердце любого преподавателя. Я перелистала его зачетку — пока одни пятерки. Жаль портить такое начало. Вдруг мальчик получит красный диплом? А ведь предыдущему лже-студенту я чуть было не поставила пятерку просто за красивые глаза. И где же мои хваленые принципы? Должна же быть справедливость на свете! Я нарисовала наконец-то найденной в сумке ручкой в ведомости и в зачетке «отлично» и протянула их парню.
— Отвезите ведомость в университет, Марина Юрьевна вас ждет. До свидания.
Пацан уныло заглянул в ведомость и в зачетку, и изменился в лице. Такого счастья он не ожидал, особенно от меня.
— Спасибо, Миля Николаевна! — воскликнул он и умчался, радостно топая ногами. Сотрясения мозга как ни бывало. Как я права, что не доверяю студентам.
