Глаза у Ольги сразу стали круглыми. Она очень остро реагировала на любую неприятность.
– Что… такое? – прошептала она.
– Жора в больнице. Кто-то стрелял в него. Он не приходит в сознание.
– Господи! – Ольга тоже моментально стала серьезной и даже приготовилась плакать. – Господи! Что же теперь будет?
– Не знаю, – вздохнула я. – Но надеюсь, что все обойдется. К тебе же я вот зачем…
Я рассказала сестре о своем намерении найти стрелявшего в Жору и покарать его. И про Эллу рассказала.
– И что? – спросила Ольга, когда я умолкла. – Что я должна сделать?
– Ну, поехать к этой Элле поговорить там, я не знаю! Выяснить, могла ли это сделать она или ее муж. У нее вряд ли есть пистолет, но что из себя ее муженек представляет? Может, он бандит? Ты проникни в их семью, разузнай, прощупай все… Ты же у меня психолог! Только в квартире приберись!
– А ты уверена, что нам стоит лезть в это дело? Ведь милиция будет из кожи вон лезть, чтобы его раскрыть? Тем более, им этот депутат приказал… Может, мы только навредим?
– Когда это мы вредили? – возмутилась я. – Мы всегда все раскрывали – раскроем и теперь. К тому же у меня личная заинтересованность!
– У тебя всегда личная заинтересованность! – проворчала Ольга. – Стоит тебе денег предложить – и у тебя сразу личная заинтересованность! Ты очень меркантильная, Полина!
– Так, ты будешь мне помогать или нет? – вскипела я. – Если нет – так и скажи!
– Что ты! – испугалась Ольга. – Разве я так сказала? Я, конечно, сделаю все, что смогу… Ради Жоры.
Не ради меня, конечно.
– Короче, вот тебе ее адрес, – протянула я Ольге бумажку. – Внедряйся. Будешь моим агентом. Узнай все об этой семье. И главное – нет ли у них пистолета? Эх, черт, что же я даже не спросила, из какого оружия стреляли в Жору? Надо будет непременно выяснить! Ладно, мне пора. Звони обязательно!
– Поля, а мне что, прямо сейчас туда идти? – растерянно спросила Ольга, близоруко всматриваясь в листочек. – Это далеко…
– Ох, ну когда уж сейчас! – снисходительно ответила я. – Теперь уже завтра. Только завтра, Оля, а не через неделю!
– Хорошо, хорошо, – закивала Ольга головой.
– Ладно, пока.
Я вышла от Ольги несколько успокоенная. Теперь у меня есть какой-никакой помощник. Значит, я могу не думать про Эллу и отрабатывать другие версии.
После ухода Полины я крепко задумалась. Хорошо, что у меня оставалось еще винцо, а то прямо было бы невмоготу! Господи, Жора… Как же могло это случиться? Признаться, я не очень верила в то, что в него могла стрелять эта женщина. Огнестрельным оружием обычно пользуются мужчины. А женщина бы лучше отравила его ядом. Проще и надежнее.
Посмотрим, что из себя представляет эта дамочка, может, такая, что любого мужчину за пояс заткнет.
Честно говоря, меня больше занимала не необходимость найти того, кто стрелял в Жору, а то, чтобы Жора выздоровел. Ведь это кошмар – прострелить человеку грудь!
Разволновавшись, я налила в стакан еще вина. Как бы мне самой не слечь от этих треволнений. Все Полина! Не могла потактичнее как-нибудь сообщить! Прямо в лоб – бух! С порога буквально!
Теперь я даже телевизор не смогу смотреть спокойно… Хорошо, что Кирилл забрал детей, иначе мне было бы очень трудно с ними. Так, у него они пробудут еще дня два. Потом – все. На большее Кирилла не хватит. Значит, за это время я должна все успеть. И с Эллой разобраться, и о клиентах своих не забывать. А может, плюнуть на них? Нет, нельзя. Финансы не позволяют. Надо попросить Кирилла, пожалуй, увеличить мне ренту. Вон цены как растут!
И Полина даже не поинтересовалась, как у меня с деньгами! Может, я тут с голоду помираю?
С голоду я и правда помирала, но не потому, что денег не было, а потому, что не было обеда.
Мучаясь вопросом, что лучше – возиться с приготовлением еды или перетерпеть, зато отдыхать, я мудро выбрала второй вариант. А чтобы процесс голодания не был таким мучительным, решила пораньше лечь спать. Во сне же не чувствуешь, голодная ты или сытая?
Отхлебнув еще, я нырнула под одеяло и старательно закрыла глаза. Однако проклятый голод не давал мне уснуть. Через минут сорок я не выдержала и вылезла. Желудок чуть не криком кричал о том, как над ним издеваются.
Вздохнув, я прошла в кухню. Ничего радующего глаз я там не увидела. Можно, было, конечно, заняться делом и убрать там все, но мне было совершенно не до этого.
Схрумкав половинку соленого огурца, который уже начал горчить, я полезла в хлебницу. Ура! Почти половинка батона! Это же спасение!
Я заметно повеселела, быстро сжевала батон и отправилась спать. Желудок издал облегченный стон и угомонился, измученный за день и удовлетворенный на ночь.
Утром я проснулась не в очень хорошем настроении, даже не осознавая, почему. Потом вспомнила о том, что в доме нечего есть, что денег почти не осталось, что нужно ехать к этой Элле… Понятно, с чего же тут будешь веселиться?
Тяжело вздохнув и ломая голову, за что мне досталась такая незавидная доля, я пошлепала в ванную умываться. Кухню в то утро я просто проигнорировала, так как ничем порадовать она меня не могла. Правда, там не мешало бы прибраться, но с этим всегда успеется. Подумаешь, полы маленько липкие! Какая Полина придирчивая! Взяла бы и вымыла сама, если уж ей это так мешает!
Я еще раз вздохнула, надела пальто и стала спускаться вниз. Потом достала бумажку с адресом. Да, не близко. Надо было попросить у Полины денег хотя бы на дорогу, она же спрашивала, нечего было скромничать. Все скромность моя, вечно она меня губит.
Наклонив голову от ветра, я побрела на троллейбусную остановку.
– Лелька, привет! – послышался вдруг над ухом знакомый голос.
Я обернулась и чуть не подпрыгнула от радости: передо мной стоял мой давний знакомый, Дрюня Мурашов. Дрюня учился в нашей школе, правда, был на три года постарше, жил рядом с Полиной и был братом ее подруги.
Вообще-то Дрюня своим появлением мало у кого вызывал восторг: всем была известна его поразительная способность влезать во всякие истории и втягивать в них находящихся рядом людей, причем сам Дрюня выбирался из них совершенно невредимым и цветущим, непонятно, чьими молитвами. Дрюня был неисправимым оптимистом, вечно безработным и веселым. И еще он умудрялся всегда находить деньги на выпивку. Вот это меня в нем поражало больше всего. Но в данный момент я так обрадовалась его появлению потому, что Дрюня был обладателем старенького автомобильчика и вполне мог отвезти меня по нужному адресу. Если хорошо попросить, конечно.
– Дрюня! – я чуть не кинулась Мурашову на шею. – Дрюнечка, как я рада тебя видеть! Ты не отвезешь меня в одно место? Тут совсем рядом…
– Ты знаешь, сегодня никак не могу. Ну просто никак! – решительно заявил Дрюня. – Дел по горло!
– Ну это же совсем рядом! – взмолилась я, ни на секунду не поверив в то, что у Дрюни могут быть серьезные дела.
– Вообще-то… – Дрюня замялся.
– Ну?!
– Вообще-то у меня не только времени нет, но и бензина. А также денег на бензин, – признался честный Дрюня. – Но если ты согласишься заправить мою машину, то…
– Ох, да у меня у самой денег нет, – простонала я. – Почему, думаешь, на троллейбусе езжу?
– Это хреново, – прокомментировал Дрюня и нагнулся к моему уху:
– Но есть один вариант! – Дрюня заговорщицки подмигнул мне. – Деньги всегда можно достать, если голова есть!
После этих слов мне стало немного не по себе. Нет, не из-за того, что для меня явилось открытием, что с помощью головы можно зарабатывать деньги, а просто меня терзали сомнения насчет наличия у Дрюни головы… В смысле, той, что нужна для зарабатывания денег…
– А что за вариант? – осторожно спросила я, на всякий случай отодвигаясь от Мурашова.
– Можно продавать вещи! – торжественно произнес Дрюня.
Я сразу почувствовала разочарование. И ответила словами благоразумного дяди Федора из известного мультика:
– Чтобы продать что-нибудь ненужное, надо сперва купить что-нибудь ненужное, а у нас денег нет.
– Ты не поняла, – снисходительно проговорил Дрюня. – Товар уже есть. Только его нужно реализовать!
– А какой товар? – полюбопытствовала я.
– Да самый разный! Вот, смотри!
Тут только я заметила в руках у Мурашова огромную спортивную сумку фирмы «Адидас», набитую чем-то до отказа.
Дрюня расстегнул замок, подул на замерзшие руки и раскрыл сумку. Я увидела большое количество разнообразных баночек и скляночек.
– Что это? – спросила удивленно.
– Это новейшая косметика крупнейшей и известнейшей фирмы… фирмы… Как ее, черт? Забыл совсем! Ну, неважно! Главное – косметика первосортная! Это меня Мишка на это дело сподобил. По большому блату, между прочим! – подчеркнул Дрюня. – Так что давай с тобой сотрудничать – вмиг разбогатеем! Мишкина жена этим полгода занимается. Просто озолотилась! Мишке даже работать не надо. Бери! – с этими словами Дрюня всучил мне сумку.
