- Неужели все водохранилище обнесено колючкой? - поразился Дортмундер.
- Представь себе, - отозвался Том.
- Очень уж строгие меры безопасности для простого водохранилища. Дортмундер неопределенно махнул рукой. - А мне казалось, что водохранилище это такое место, куда можно свободно подъехать, чтобы порыбачить и искупаться.
- Да, но во времена строительства этого водохранилища Америка переживала революционный момент. Ты, верно, помнишь все эти выступления против войны, против правительства, за окружающую среду...
- Они и поныне продолжаются.
- Но в те времена они носили особенно ожесточенный характер. Взрывы в колледжах и все такое прочее. А это водохранилище оказалось в самом центре событий. Появились группировки, угрожавшие напичкать его химикатами, которых хватило бы, чтобы одурманить весь Нью-Йорк.
- А что? Вполне могли, - согласился Дортмундер, вспоминая некоторых своих городских знакомых.
- Нет, не могли, - возразил Том. - Здесь построили забор, выставили полицейские кордоны, издали соответствующий закон и тем самым сделали водохранилище совершенно недоступным для посторонних.
- Но это же было так давно, - заметил Дортмундер. - Всех этих химикатов уже и след простыл. А хозяева, должно быть, сами нажрались этой отравы.
- Эл, - сказал Том. - Ты видел правительство, которое добровольно отказалось бы чем-то управлять? Здесь по-прежнему стоит забор, по-прежнему дежурит полиция, закон так и не отменили, тут идет работа, и ее делают люди. Иначе правителям было бы неловко получать зарплату каждую неделю.
- Ясно. Это, разумеется, усложнит дело, но ничего страшного.
- Главное затруднение в другом, - пробормотал Том. Увы, в тот миг Дортмундер не додумался спросить, что он имеет в виду.
Водохранилище было совсем рядом. Ограда тянулась все дальше, и за ней поблескивала вода. Показалось огромное озеро, сиявшее в лучах заката, подернутое рябью от прикосновений легкого игривого ветерка. Растущие по берегам водохранилища сосны, дубы, клены и березы подступали к самому урезу воды. И ни одного дома вокруг, ни лодки, ни живой души. Дорога шла вдоль берега, и по другую ее сторону, за вторым забором, начинался крутой спуск в глубокую долину.
- Останови-ка, - велел Том.
Дорога здесь сужалась, и забор подступал вплотную к проезжей части. Если бы Дортмундер загнал машину на обочину, Том вряд ли смог бы открыть свою дверцу, а другой борт автомобиля все равно оставался бы на дороге. Однако на этой второстепенной дороге движения не было вовсе, и Дортмундер мог остановиться где угодно, ни о чем не беспокоясь.
- Отлично, - сказал Том, вылезая из машины и оставив свою дверцу открытой.
Дортмундер последовал за ним, выбрался на бетон. Глушить мотор он не стал, но дверцу захлопнул - на тот случай, если кто-нибудь все же проедет. Обойдя машину, он остановился рядом с Томом у забора и вгляделся в спокойные воды озера. Том просунул сквозь забор корявый, похожий на сучок указательный палец и сказал:
- Вон там стоял Паткинс-Корнерз. Вон там.
- Трудненько будет до него докопаться, - отозвался Дортмундер.
- Ерунда. Разрыть немного ила, и все, - ответил Том.
- А где плотина? - спросил Дортмундер, озираясь по сторонам.
Том бросил на него недоуменный взгляд:
- Плотина? Ты спрашиваешь, где плотина? Вот она, ты на ней стоишь.
- Я стою на плотине? - Дортмундер посмотрел направо, затем налево. Дорога выныривала из леса и вновь убегала в лес, делая широкую плавную петлю, с внешней стороны которой оставалось водохранилище, а внутри слева спуск в долину. Затем дорога поднималась на соседний холм, поросший деревьями, и вновь исчезала в густой зелени.
- Так это она и есть, - удивленно протянул Дортмундер. - Так, значит, дорога проходит по верху плотины?
- Ну конечно. А ты что думал?
- Я не ожидал, что она окажется такой огромной, - признался Дортмундер и, опасливо посмотрев по сторонам, хотя пока никто не проезжал мимо, пересек дорогу и заглянул вниз. Он увидел плавный изгиб вогнутой стенки плотины; ее кремовая бетонная поверхность была похожа на приподнятую дуновением ветра занавеску. Из-под плотины вырывался поток воды, бежавший по дну долины мимо ферм и деревень и исчезавший в окрестностях огромного города, значительно превосходившего величиной Норт-Дадсон.
- Так, значит, раньше по ту сторону было нечто подобное? - спросил Дортмундер, махнув рукой в направлении водохранилища.
- Кабы я знал, как все обернется, - сказал Том, - зарыл бы этот проклятый ящик в Дадсоне.
Дортмундер еще раз осмотрел поверхность плотины и на сей раз заметил в ней окна - два длинных ряда самых обыкновенных окон, расположенных чуть ниже края дамбы.
- Так это же окна, - сказал он.
- Правильно, - отозвался Том.
- Но... откуда они взялись? Неужели внутри плотины что-то есть?
- Разумеется, - сказал Том. - Там рабочие помещения, управление потоком воды, лаборатории для проверки ее чистоты, насосные станции, перекачивающие воду в город. Все это находится там, внутри.
- Честно говоря, я до сих пор даже понятия не имел о том, что это за штука такая - плотина, - признался Дортмундер. - При моей работе и образе жизни как-то не задумываешься о таких вещах.
- А вот мне пришлось изучить их досконально, - сказал Том. - И все потому, что эти ублюдки затопили мои деньги.
- Да уж, у тебя был личный интерес, - согласился Дортмундер.
- Ну, а эту дамбу я изучил особенно дотошно, - продолжал Том и, вновь просунув сквозь забор свой палец, указал на сей раз вниз, на бетонное тело плотины. - Лучше всего закладывать динамит вот здесь, вон там и во-он там, сказал он.
Дортмундер бросил на него удивленный взгляд:
- Динамит?
- Конечно. А ты что думал - ядерные заряды? Динамит - самая практичная вещь.
- Но зачем?..
- Затем, чтобы убрать воду, - очень медленно произнес Том, словно разъясняя слабоумному простую истину.
- Минутку, - сказал Дортмундер. - Подожди минутку, подожди секундочку. Ты что, хочешь взорвать плотину, спустить воду, а потом откопать свой ящик с деньгами?
- Ты только представь себе, - ответил Том, - вся полиция будет так занята там, внизу, что ее нимало не будет волновать то, что происходит здесь, наверху. - Обернувшись, он бросил взгляд за дорогу и плотину, где под лучами солнца сверкала спокойная поверхность озера. - Правда, нам потребуется вездеход. На дне такая грязь, что не приведи Господь.
- Не увлекайся, Том, - взмолился Дортмундер. - Неужели ты хочешь взять всю эту воду с той стороны и перекачать ее сюда?
- Совершенно верно.
- Значит, ты намерен взорвать плотину и затопить живущих в долине людей?
- Понимаешь, какое дело, - сказал Том. - Если их предупредить, они могут засуетиться и помешать нам.
- А сколько людей работает там, внутри? - спросил Дортмундер, указывая на окна в теле дамбы.
- Ночью... мы ведь будем действовать ночью, как ты понимаешь... так вот, по моим расчетам, ночью там остается семь-восемь человек, самое большее - десяток.
Дортмундер посмотрел на окна. Посмотрел на фермы и деревни по берегам канала, на город у дальнего края долины.
- В этом озере чертова прорва воды, верно?
- Да уж конечно, - ответил Том.
- Там, внизу, спят люди, - сказал Дортмундер, пытаясь представить себе эту картину, - и вдруг нахлынет вода. В этом и состоит твой замысел?
Том рассматривал сквозь ограду мирную долину. На его сером холодном лице сверкали серые холодные глаза.
- Спят в своих постельках, - проворчал он. - В своих или чужих. Ты представляешь себе, что это за люди?
Дортмундер покосился на его каменное лицо и покачал головой.
- Никчемные людишки, - сказал Том. - Отцы семейств, суетящиеся из-за каждого доллара, каждого медяка, обливающиеся потом в своих рубахах - а зачем? Толстеющие бабы. Дуреющие дети. Что ночь, что день - никакой разницы, и никакой цели в жизни. Ничтожная деревенщина с ничтожными деревенскими мечтами. - Губы Тома шевельнулись, что могло означать улыбку. - Наводнение станет для них ярчайшим событием в жизни, правильно?
- Заблуждаешься, Том, - сказал Дортмундер.
- Заблуждаюсь? - Том непонимающе уставился на него. - Уж не думаешь ли ты, что у них тут полно развлечений? Балы и концерты? Аукционы по распродаже имущества банкротов? Парады на День независимости? Банды налетчиков? Ты так считаешь?
- Я считаю, что плотину взрывать нельзя, Том, - ответил Дортмундер. Не станешь же ты топить всех этих людей, что спят в своих - или чужих кроватях, из-за семисот тысяч.
- Триста пятьдесят, - поправил Том. - Половина денег твоя, Эл. Эти деньги принадлежат тебе и тем ребятам, которых ты пожелаешь пригласить.
Дортмундер посмотрел ему в глаза:
- Неужели ты действительно готов это сделать? Неужели ты и впрямь готов убить сотни людей из-за трехсот пятидесяти тысяч долларов?
- Я перебил бы их и по доллару за голову, - ответил Том, - если бы это помогло мне уехать отсюда и обосноваться в милой моему сердцу Мексике.
