Второй этаж представлял из себя одну большую комнату, метров десять в длину и пять в ширину, в которой кооператоры сломали в свое время все перегородки. Здесь было почище. Деревянный пол застелен потрескавшимся линолеумом, стены и потолок побелены известью. Из мебели присутствовали только старый диван да расшатанный стол с двумя скамейками по бокам. Окна были забиты снаружи листами железа, так кооператоры боролись с народным русским промыслом - воровством. Комната освещалась двумя лампочками, каждая ватт по шестьдесят, придававшими лицам прибывших новых хозяев желтушно-желтоватый оттенок.
- Вот, можете разместиться здесь, - заявил Глеб, по-хозяйски устраиваясь на низком столе, жалобно заскрипевшем под тяжестью тела. Сегодня перекантуйтесь, а завтра придумаем что-нибудь с лежанками.
- И чем мы за все это будем платить? - спросил высокий парень.
Чувствовалось, что он у ребят за главного.
"А он не дурак, сразу ухватил суть", - подумал Глеб и ответил:
- Мне нужны работники, о том, что нужно делать, поговорим завтра, хорошо?
- Ну ладно, завтра так завтра, - согласился Маркел.
На прощание Глеб проинструктировал новых знакомых о правилах противопожарной безопасности, посоветовал посылать подальше всех, кто будет интересоваться, на каком основании они тут живут, и, забрав ключ, ушел.
- Он ментов не вызовет? - с въевшейся в кровь еврейской обстоятельностью спросил Моня, вслушиваясь в звук отъезжающей машины.
- На фиг это ему нужно. Интересно другое: зачем все же он нас сюда пристроил? - заметил Маркел, обходя комнату и пиная попадающееся под ноги тряпье.
- Да ладно вам! - заявил Суслик, заваливаясь на единственную в здании лежанку и блаженно вытягивая на диване уставшие ноги. - Главное - крыша над головой и комаров нет. Сейчас бы еще пожевать чего. Моня, в загашнике у нас что-нибудь есть?
- Булка хлеба, - ответил тот, пристраиваясь за столом и заглядывая в потертый пакет.
- Всухомятку? - скривился Зубатик. Коленкой поддав в бок, он пододвинул недовольного Суслика к стенке и завалился рядом. Этот рыжеватый парень с остроносой крысиной мордочкой получил свою кличку за крупные желтоватые зубы, торчавшие вперед и постоянно выглядывающие изо рта. Губы почти не прикрывали их, как у кролика.
- Ну почему, огурцы есть, яблоки, лук, - отчитывался уже жующий что-то Моня. По пути они все же проверили несколько дач по поводу нынешнего урожая.
Между тем снизу что-то громко загудело и вскоре пришел довольный Понька с наполненной трехлитровой банкой.
- Внизу в туалете даже вода есть, раковина. Вода хоть и слабо, но течет.
- Ништяк, это просто дворец, - за всех выразил свое мнение Суслик.
Только Маркела все еще тревожил вопрос, что же нужно от них парню.
- Ладно, посмотрим, - наконец вздохнул он. - Только, как говорила наша химичка, помните: "Бесплатно не дадут даже бублик, только дырку от него". Доставай харчи, Моня.
5.
Ответ на свой вопрос Маркел получил не скоро. За первые три дня Глеб использовал ребят только раз на разгрузке рефрижератора с арбузами. Перепало им хорошо, парни впервые за многие дни наелись от пуза. Но деньги скоро как-то незаметно кончились. К этому времени интернатовцы немного благоустроились. Обшарив все окрестные дачи, они стащили в дом лежбища, каждый по своему вкусу. Насмешил всех Суслик, облюбовавший какое-то уж совсем доисторическое чудовище, на котором он мог бы спать и поперек. Машинально все расставили кровати так же, как в свое время спали в интернате. В самом углу Моня, рядом Суслик и вечно его подкалывающий друг-враг Зубатик, потом братья Мельниковы, Летяга и с краю Маркел. Кто-то притащил еще тумбочку, Зубатик свистнул где-то уже в поселке электроплитку, натащил кучу посуды.
Моня, единственный из всех, имел представление о технологии приготовления пищи. Чаще это был вареный молодой картофель, иногда для разнообразия его жарили. Притащили с дач и три старых венских стула. Вечерами за столом все семеро весело и с азартом играли навылет в карты, проигравшие получали по носу.
На четвертый день вечером в контору пожаловал Глеб и не один. Рядом с его "восьмеркой" остановился бортовой "зилок", и из кабины вылезли два человека. В чем-то они были антиподами. Рослый, широкоплечий водитель, кареглазый и темноволосый, с внушительной квадратной челюстью, смотрелся контрастно по сравнению с худощавым, стройным блондином, к тому же голубоглазым, с утонченно-выразительным лицом. Нежная кожа чуть тронутых загаром щек блондина еще не знала лезвия бритвы, хотя все трое прибывших были ровесниками.
- Это мои друзья. Дема, - Глеб кивнул на блондина, - и Баллон.
Все расселись по койкам, Глеб по привычке взгромоздился на стол и начал свою речь:
- Есть дело. Рискованное, но стоящее. Если выгорит, бабок огребем чемодан. Нет - в тюрьму сядем.
Обсуждение было недолгим. Вся десятка давно уже созрела для преступления, даже осторожного Маркела интересовало только одно: пойдут ли на дело их новые друзья. Весь дальнейший разговор свелся к распределению ролей и подробнейшему инструктажу.
Буквально за два дня до этого в Волжске начал работать контейнерный терминал. На громадной асфальтированной площади должны были разместиться сотни стандартных железнодорожных контейнеров, ожидающих попутного порожняка. Работа терминала строилась с учетом последних достижений прогресса: все контейнеры вносились в память компьютера и размещались по закодированным квадратам разметки, нанесенной краской на асфальт. Развозили их два погрузчика, нелепые машины, таскавшие контейнеры у себя под брюхом. Контейнеров пока было немного, штук тридцать, и располагались они у дальней от входа стороны терминала, рядом с забором из сетки рабицы.
На этом и решил сыграть Глеб. В третьем часу ночи, когда охрана совершила очередной обход и удалилась к себе в вагончик, около забора появились он, Маркел и Понька. Пока они, быстро работая кусачками, вырезали один из пролетов, Дема перепрыгнул забор и затаился в тени крайних контейнеров, напряженно вглядываясь в освещенные окна вагончика охраны. До него было метров триста, не меньше. Именно с него в сторону контейнеров светил мощный прожектор.
Когда вырезанную сетку оттащили в сторону, из темноты появились Зубатик и Чира с переносным бензорезом. Сдвинув на глаза черные очки, Глеб зажег горелку и за десять минут вскрыл торцовую сторону одного из контейнеров. Прорезав с трех сторон большой прямоугольник, он схватился за верхний край, стараясь отогнуть его наружу. Ему на помощь кинулись Маркел и Понька, но Маркел тут же отскочил назад и, зашипев от боли, присел на землю. В спешке он забыл надеть брезентовые рукавицы и здорово подпалил правую ладонь. Но и без его помощи Понька с Москвиным отогнули железо, и Глеб первым проник в контейнер с фонариком.
- Везет нам, орлы, видеомагнитофоны! - сообщил он, появляясь с коробкой в руках.
Выйдя за забор, Глеб просигналил фонариком вдоль забора, и тут же где-то вдалеке негромко заурчал и смолк мотор грузовика. Прошло секунд тридцать, и из темноты бесшумно появилась темная громада машины. Дорога в этом месте шла под уклон, и Баллон воспользовался этим, пустив машину накатом. Из кузова выпрыгнули остальные - Суслик, Моня и Летяга. Выстроившись цепочкой, все начали передавать коробки с электроникой из контейнера в кузов. Один лишь Дема по-прежнему вглядывался до рези в глазах в сторону вагончика сторожей да Баллон замер за рулем, готовый в любую секунду завести машину и рвануть ее с места.
Через полчаса содержимое контейнера перекочевало в кузов. Баллон отжал ручной тормоз, но "зилок" стоял. Тогда он высунулся из кабины и попросил шепотом:
- Ну-ка, толкните меня.
Пацаны толпой навалились на грузовик, и, дрогнув, он покатился вниз под горку.
Груз они складировали там же в "конторе". Через неделю Глеб, заранее договорившись, загнал товар в соседней области за две трети цены. Интернатовцам он оставил один из видиков, купил телевизор и подарил кучу кассет с импортными боевиками. Теперь вечерами в "конторе" стало гораздо веселей.
6.
По случаю удачного окончания дела Глеб организовал небольшой пикничок. Он навез в "контору" жратвы и водки, но настоящего праздника для души не получилось. Интернатовцы спьянели просто стремительно. В их скудный прежний рацион водка не входила, а то, что порой перепадало, не шло ни в какое сравнение с тем количеством спиртного, что притащил Глеб.
Через полчаса за столом остались сидеть одни городские. Первым отключился, конечно, Суслик. Дольше всех держался Понька, он и комплекцией был покрупнее, и возрастом старше. Но в конце концов свалился и он. Пацаны разбрелись кто куда. Снизу, из туалета, доносились тошнотворные звуки рыганий. Суслик и его вечный враг Зубатик лежали поперек королевского ложа. Маркел, почему-то по пояс голый, спал на панцирной сетке, сбросив предварительно старый матрац Мони. Чира же пристроился прямо на полу. И шарашившийся по комнате с бессмысленными глазами Понька каждый раз спотыкался или наступал на ноги брата.
