— Я не знаю, что я хотела сказать, я просто хочу, чтобы вы пошли и проверили, кто там сидит? Наверное, это помощница Екатерины Ивановны.
— Так, всем успокоиться. Гриш, останься с Марией, а я проверю, что она там видела? Марусь, в каком окне ты видела?
— Там, за углом, второе, кажется, это спальня.
Сергей кивнул и, не говоря ни слова, пошёл проверять. Его не было минут десять, а мне показалось, прошла вечность. Мы с Гошей не проронили ни слова. И вот появился Сергей, лицо у него было какое-то странное, как будто он злился на меня за что-то… Ну да, конечно, было за что — ночью вызвала, мог бы спокойно отдежурить, а дня через два какая-нибудь любопытная соседка нашла бы труп, и, возможно, не в его смену, а нет, не тут-то было…
Мои размышления прервал Сергей.
— Марусь, если ты хотела нас увидеть, могла бы просто позвать на ужин, а не придумывать эту глупую шутку, ха-ха-ха.
— Не поняла? — сказала я и вытаращила глаза.
— Чего ты не поняла? — спросил Сергей. Его лицо было таким же каменным, как и голос.
— Где труп?
— Наверно, ты испугала его своим криком, и он ушёл, кстати, с креслом.
— А ты смотрел во второе окно, точно? Ну, давайте зайдём внутрь дома, там посмотрим.
— Я обошёл весь дом вокруг, ни в одном окне трупа нет, на входной двери висит замок, и никуда заходить мы не будем, завтра мы приедем и поговорим с хозяйкой дома. Поехали, Гриш.
— Куда вы поехали? А как же я, а труп с креслом?
— Да, кстати, а что ты здесь делала? — поинтересовался Сергей.
— Я-я-я… а-а-а-а… я приехала поговорить с помощницей Екатерины Ивановны.
— Интересно, о чём? — спросил Гриша.
— Я хотела предложить свою помощь и уточнить, не знает ли она, зачем со мной хотела встретиться её хозяйка.
— Марусь, занимайся своим делом, а этим делом займёмся мы, хорошо? Как только мы с Гошей узнаем что-нибудь, сразу тебе позвоним.
— Хорошо.
На этом мы разошлись по домам. Ну, это они так думают, что по домам, а я решила заскочить к сёстрам-старушкам, которых сегодня утром в кафе встретила. Я заметила у них свет в окне, значит, не спят, да и как спать при таком шуме — то я кричу, то милиция приезжает с мигалками, ну, и вообще-то, они меня в гости приглашали. Дом их находился напротив, домик небольшой. Тропинка расчищена от снега, при входе во двор сделана арка из прутьев, летом её, наверное, оплетает роза, ну, по крайне мере, мне кажется, так было бы красиво, а вдоль тропинки я бы посадила цветы, думаю, летом здесь всё так и посажено. Звонок на двери очень интересный, он сделан в виде мышки, с кнопочкой на носу. Когда я нажала на кнопочку, они открыли так быстро, что, кажется, стояли и ждали, ну когда же она позвонит в нашу дверь, и, конечно, были опять вдвоём.
— О-о-о, добрый вечер, Маруся, — сказали милые старушки.
— Добрый вечер, Валентина и Мария Гавриловны. Извините, что так поздно, я приехала к вашей соседке, а её не оказалось дома.
— Проходи, проходи, Маруся, мы очень рады тебя видеть, давно ждём, — сказала моя тёзка Она вообще болтливее, чем Валентина; я думаю, им очень интересно вдвоём — одна всегда говорит, другая слушает, хотя, наверное, Валентина всегда слушает не потому, что любит слушать, а потому, что сестра не даёт сказать ей ни слова.
— Ждёте? Но я не обещала именно сегодня к вам приехать.
— Да-да, конечно, но ты сказала, что сегодня заедешь к нашей соседке, а она как-то странно себя ведёт, мы наблюдали за ней.
— И чего же вы странного увидели?
— Она, — продолжала, конечно же, Мария, — с утра как будто кого-то ждала, а после обеда начала названивать и требовать, чтобы этот кто-то немедленно приехал, иначе она что-нибудь с собой сделает, а когда мы увидели мигалки, решили, что она убила себя, а после вы все разъехались.
И что, ничего не было?
— Мне почудилось, что я что-то видела, вот и вызвала милицию, а оказалось — ложная тревога. А можно спросить, как вы могли слышать, о чём говорила соседка, если живёте напротив? — поинтересовалась я.
Как всегда, продолжала Мария; я на Валентину даже не смотрю, вернее, мы не смотрим; надеюсь, она не обидится, что мы её полностью игнорируем; занялась бы делом, что ли, ну, например, чайник поставила, меня же сюда чай позвали пить? Ой, торт остался в машине, но как теперь перебить тёзку и сбегать за ним?
— Она разговаривала по телефону. А я стояла у калитки, чистила снег на улице, потом присела на лавочку, отдохнуть; она настолько увлеклась разговором, что, видимо, не заметила меня, и всё было слышно. Имени она не называла, но точно разговаривала с мужчиной.
— Что конкретно она ему сказала? — полюбопытствовала я.
— Ой, а давайте попьём чаю! — вдруг выпалила Валентина.
— Конечно, конечно, а то что мы всё нашу гостью на пороге держим.
И Мария жестом показала, куда проходить; я проследовала за ними, а потом вспомнила про торт, который лежит в машине.
— Извините, отлучусь на минутку, я тортик привезла, он в машине, я быстро.
— Конечно, конечно. — защебетали в два голоса старушки, и я убежала.
На улице совсем ночь и мороз, ужасный снег хрустит под ногами, а это значит, что потом мне опять греть машину полчаса. До машины я домчалась в два прыжка, взяла тортик и только хотела бежать обратно, как мне показалось, что в доме у помощницы Екатерины Ивановны загорелся свет в боковом окне. Я подумала, что хозяйка вернулась, и, радостная, ринулась к ней, но когда обошла дом, света не было; ничего не понимаю, наверное, опять показалось. Так, всё, бегу пить чай, а то у меня от мороза уже видения начались. Когда я вернулась, старушки о чём-то спорили, по-моему, они решали, кто мне будет докладывать новости. Сейчас узнаем, кто из них победил.
— А вот и я, — сказала я и стала ждать рассказ победительницы.
Начала, конечно же, Мария.
— Ну вот, я продолжу, пока Валентина заваривает нам чай. С утра соседка вышла во двор и смотрела, не отрываясь, в сторону дороги, как будто кого-то ждала. Я поздоровалась и спросила, кого ждёт, она сказала, никого, дескать, мне показалось, развернулась и ушла в дом. Через минут пятнадцать опять вышла и стала наблюдать за дорогой. Когда заметила меня, опять резко развернулась и ушла домой; так она выходила раз пять. А потом, после того как в очередной раз вышла, подождала немного и стала звонить какому-то мужчине. Я очень удивилась, потому что когда я спрашивала у её начальницы, есть ли у помощницы муж, Екатерина Ивановна говорила, что у неё нет ни мужа, ни жениха, потому что она ужасно стеснительная и закомплексованная, а сегодня так кричала на мужчину по телефону, как будто знала его не первый день.
— Так, дальше?
— Всё!!! Она поговорила по телефону, забежала домой, и больше мы её не видели, — быстро ответила Валентина.
Марии, конечно, это не понравилось, она хотела изложение их наблюдений закончить сама; думаю, когда я уеду, Валентине мало не покажется, что влезла вперёд сестры. Надо как-то выручать её.
— Спасибо за рассказ, Мария, вы так наблюдательны, вам только в милиции работать. А почему вы рассказали это именно мне, а не милиции? — Марии, конечно, очень понравилось, что я похвалила её.
— Как почему? Вы сказали, хотите помочь отыскать родственников Катеньки, поэтому вы должны знать всё, а милиция всё равно разбираться ни в чём не будет. Ну что, мне надо было их вызвать сегодня и сказать, что Катина помощница подозрительно кого-то ждала? — взяла опять всё в свои руки Мария.
— Я думаю, вы правы, не стоило их беспокоить по этому поводу, а вы когда-нибудь были у Екатерины Ивановны дома? — Валентина принялась выставлять чашки на стол, наверное, сейчас будет долгожданный чай. Настроение у меня приподнялось, наконец-то отведаю своего любимого тортика, я себя во всём ограничиваю и, естественно, не ем, как и все «худышки», после шести, а сегодня я не виновата — это Валентина поздно заварила чай. Вообще-то я не полная — при росте сто семьдесят вешу семьдесят пять, ну, можно, конечно, скинуть чуть-чуть, да всё руки не доходят.
— Да, конечно, — продолжала моя болтливая тёзка, — мы были и не раз.
— А вы не видели, у неё есть кресло-качалка?
— Нет, не припомню, Валя, ты не видела у Кати кресло-качалку? Валентина, видимо, ушла в себя или уже не ждала, что с ней тоже будут беседовать.
— Я не знаю, так сразу не вспомнишь, не видела.
На этом мы закончили говорить о соседях, все молча пили чай и наслаждались свежим тортиком.
Когда мы закончили чаепитие, я попрощалась с ними, конечно, Мария не хотела меня отпускать и освободила лишь после того, как я пообещала заскочить к ним на днях.
На улице было не так уж холодно, как мне показалось, когда я выходила за тортиком. Светила полная луна, небо было усеяно звёздами, видно даже млечный путь, лёгкий мороз щипал щёки, медленно порошил снег, и негромко, где-то вдалеке, лаяли собаки. Как хорошо жить в маленьком городке: не слышно шума машин, городской суеты.
