Валяй дальше. Задержаны при доставке наркотиков, чего же еще. Эй, Джон и Якубу! Где товар? Напоминаю: говорить правда — много вкусный банан. Не говорить очень больно Джону и очень больно Якубе. Понимать меня, Джон и Якубу?
— Понимать, — закивали оба. — Товар здесь, — они похлопали себя по животам.
— Окей, Джон и Якубу. Вижу, что вы твердо стали на путь исправления. Разум и доброта — вот смысл жизни. Не люблю я этих пыток и расстрелов. Негра — она ведь тоже человек, — Крюков потрепал Якубу по курчавой голове. — Хоть и арапского звания, как сказал бы мой друг Роберт Мерфи. Птенчик, помнишь его? Такой здоровый черный ФБРовец. По обмену опытом приезжал. Сколько же мы с ним этим опытом наменялись, сколько водки выжрали! А теперь главное. Говорить Якубу: к кому вы несли товар?
Негр поспешно затараторил:
— Нас должен встретить Пусир. Он — человек Касьянофф. Но он не прийти. Мы его искать, но на нас напали скиннер, бритоголовый. Отняли сумки с теплый вещи. А у вас скоро зима. Холодно.
— Не боись, теплые вещи вам в тюрьме выдадут, — успокоил Грека.
— Пузырь? — Крюков задумался. — Это брательник Касьяна? За товаром не дошел, а по соседству кого-то изнасиловали. То есть налицо полное алиби наоборот. Выходит он "два-двадцать четыре" [1] на "сто семнашку" [2] махнул? Это на него похоже. Вот Касьян порадуется! А что нам говорит метод дедукции?
— На хрена нам дедукция? — проворчал Птенчик. — Все и так давно знают, что Пузырь малолеток в лифтах трахает. Если бы не Касьян, ему бы свои ребята давно горячий кол в очко загнали.
— А что у нас новенького по Касьяну? — спросил Крюков второго помощника. — Давно что-то его группировка в криминальной хронике не фигурировала.
— У него серьезные терки с "РИФом" из-за какого-то банка, — сообщил Грека. — "РИФ" — фирма серьезная. Легальные крышевики. Хоть и называется частным охранным предприятием, а пашут там суперпрофессионалы.
Половине Москвы крышу держат.
— Блин, ведь мы же могли сегодня и Пузырю хомут подвесить, причем по двум статьям сразу! — искренне расстроился Крюков. — Может и на Касьяна поимели бы зацепку. Какого хрена мы тут втроем за всех отдуваемся?
Где группа Панченко? Где наш стажер?
Дверь комнаты милиции распахнулась и в нее вошли четыре крепыша-"скиннера" во главе с Паном. Двое тащили сумки негров.
— А вот и комиссар Мегрэ со своими воробушками. Легки на помине, поприветствовал их Крюков. — Слышь, Панченко, у меня тут имеется заявление от двух граждан братской Нигерии о том, что четверо неизвестных похитили у них две сумки с носильными вещами. Не их ли я вижу? И не стыдно? Офицеры милиции опустились до уличного грабежа! Можете написать чистосердечное признание. Поздравь меня, я раскрыл грабеж по горячим следам — сто сорок пятая, тьфу, никак не привыкну, сто шестьдесят первая, часть вторая, пункты "а" и "г". Лишняя палка к концу года моей группе не повредит. А вам мы передачи носить будем. От трех до семи лет каждое воскресенье.
— Я этих братских граждан сейчас по стене размажу! — Панченко снял темные очки и продемонстрировал миру синяк под левым глазом.
— Щ-щас, раскатал свои срамные губки! — остановил его Крюков. — Я никому не позволяю избивать пленных в моем присутствии. Я делаю это исключительно сам. А ты смотри, на кого прыгаешь. Эти ребята в своем нигерийском спецназе служили. К тому же это моя добыча. Налови себе негров и бей сколько влезет. А то как работать — так никого, а на готовое — как хохлы на сало. Сейчас наверняка и Леха подгребет. Не видели там нигде нашего стажера? У него вчера выходной был. Перебрал, поди.
— Не подгребет твой стажер. Убили его, — Панченко присел на край стола и закурил. — Я в контору отзванивался, мне Абрамыч сказал. Тебя Женька Шабанов из убойного отдела ищет. Похоже снова Мясник поработал.
— Как это Мясник? — не понял Крюков.
Птенчик с Грекой также застыли в изумлении:
— Как это Мясник? Мы же его…
— Леха в Боженовском парке крутился, на том самом месте. С подружкой. Там их и порезали. Леху насмерть, а она жива. Только после "Склифа" ее, похоже, в "Кащенко" придется отправлять. Крыша напрочь потекла. Все про Мясника толкует, — хмуро поведал Панченко и предложил Крюкову. — Ладно, давай договоримся: ты нас в палку вписываешь, а мы твоих негров документируем.
Документировать преступную деятельность Джона Оматосо и Якубу Азикиве означало промывать им желудки и искать в их экскрементах, а проще говоря говне, черные пластиковые капсулы с героином. Крюков быстро согласился на такое разделение труда, предложенное коллегой поднял свою группу и помчался в контору выяснять подробности убийства стажера.
Уцелевшие стекла пятиэтажек были покрыты толстым слоем пыли и грязи. Жилой когда-то, район уже давно превратился в промышленную зону, а улица — в проезд между стройплощадкой и комбинатом железобетонных изделий.
На прояснившемся к ночи небе низко стояла бледно-зеленая луна. В ее свете посредине улицы тускло блестело горлышко разбитой бутылки.
Серая полоса асфальта была наискось перечерчена изломанной ажурной тенью подъемного крана. В эту лунную ночь в проезде забили стрелку касьяновцы — члены преступной группировки криминального авторитета Касьянова — и сотрудники частного охранного предприятия "РИФ", служившего "крышей" для многих столичных фирм и банков.
Приехать на стрелку раньше времени — себя не уважать. Опоздать значит автоматически заработать "баранку" — поражение в правах без права обжалования. Машины противников показались практически одновременно. С одной стороны — темно-синий микроавтобус "шевроле-лумина", на борту которого белела надпись "РИФ". По низкому рокоту форсированного двигателя и толщине приспущенного, сильно затемненного стекла, можно было предположить, что машина бронирована.
С другой стороны, рыча шестигоршковым турбодизелем, подкатил черный как окружающая ночь "ниссан-патрол" касьяновой братвы. Машины замерли друг против друга и некоторое время как бы принюхивались. Наконец их двери открылись и из каждой вылезли по два человека. По крайней мере на первый взгляд они не были вооружены.
Пассажир микроавтобуса с надписью "РИФ" был высок, годами — слегка за тридцать. Его волевое лицо несомненно носило отпечаток интеллекта и лидерства. Эдакий русский интеллигент. Из тех, что в царей стреляли. Интеллигента сопровождал кряжистый, "семь на восемь", боевик похожий на медведя. Отсутствие оружия в его руках ни о чем не говорило. Такой при желании смог бы убить и пальцем.
Их противники, ветераны бандитских разборок криминального императора Касьяна, представляли собой типичный продукт возгонки грязи в князи. Оба субъекта находились где-то в середине процесса эволюции.
Еще не обезьяна, но уже давно
