– Понятно. Честно говоря, я рада, что это все-таки сделал не Сергей. – Марго откинулась на спинку кресла. – А почему меня вдруг так неожиданно арестовали? Никто ведь не знал, что я собираюсь ехать в этот ресторан. Кто меня сдал? Честно говоря, я думала, что как раз этот самый Сережа и позвонил в милицию.
– Да бог с тобой. Тебя узнал официант в ресторане и быстренько настучал куда следует… А Сергей нормальный парень, с чего бы это ему тебя сдавать, чай, не чужие люди, – Алиса весело подмигнула подруге, – да к тому же, я слышала, он еще и богатеньким буратинкой оказался. Это правда?
– Правда, – хмуро кивнула Марго.
– Вот так, если бы знать дней этак несколько назад… – Она вздохнула. – Но что сделано, то сделано. Не расстраивайся, мне кажется, он реально был в тебя влюблен. Так что, вполне вероятно, твой бывший охранник еще появится на горизонте с букетом и пылкими признаниями… кстати, а вот и он. – Алиса легонько ткнула подругу в бок, указывая глазами на противоположную сторону дороги. Там стоял Сергей и смотрел в их сторону.
Марго резко повернулась в Алисе:
– Трогайся быстрее, Лис, уезжаем!
– Да ты чего, Рит, – удивилась подруга, – с ума, что ли, сошла?! Такой парень! Красавчик, с деньгами и смотрит на тебя преданными телячьими глазками. Ты посмотри, разве что не съесть готов. Глупо терять такой шанс. Особенно сейчас, когда так по-дурацки с наследством получилось…
– Лис, я прошу тебя, уезжай быстрее, – простонала Марго, – я потом тебе все объясню. А сейчас трогайся, а то, не дай бог, подойдет…
– Да ты что, Рит…
– Хочешь, я скажу тебе, зачем мой охранник возвращался в особняк? Он мечтал меня уничтожить. Он все то время, пока общался со мной, вел себя как подлец… он втихаря делал фотографии, где мы с ним вместе. И в тот день повез их Ткачеву. Женька сказал, что около тела нашли одну из таких фоток.
– Ну, может, это не Сергей принес, может, у Владимира уже давно были эти фотографии…
– Если бы они были у него раньше, хотя бы утром, я в тот день не вышла бы из дома… Зная характер моего мужа, думаю, и ты не сомневаешься, что Ткачев бы меня, как минимум, искалечил, узнав об измене. Или на цепь посадил, или еще что-то не менее гадкое придумал, смотря в какой кондиции находился бы его мозг в этот момент. И Сергей это знал. Не хватило сил сломать меня, так он решил отомстить руками Владимира. Предать женщину, с которой спал… Это подло и мелко. Он не мужчина, Лис.
– Да ладно, Рит… где они сейчас, мужчины-то благородные, – вздохнула Алиса, – разве что в сказках да в наших женских мечтах остались. Приходится пользоваться тем, что есть… Ну ты бы хоть спасибо Сергею, что ли, сказала, все-таки только благодаря его признанию тебя так быстро выпустили… Хотя, конечно, мог бы и пораньше… Но как только тебя арестовали, он сразу бросился спасать.
– Мне не за что его благодарить. Этот человек принес мне столько горя, что мы квиты… Я ненавижу его. А мужчины благородные… они есть, Лис. Теперь я это точно знаю… Только, видно, не про нашу честь…
Алиса внимательно посмотрела на подругу, пожала плечами и повернула ключ в замке зажигания.
Марго, одной рукой прижимая к уху телефонную трубку, другой катила неуклюжую железную тележку по идеально ровному полу супермаркета.
– Да… да, я поняла, открытие выставки назначено на десять утра… нет, официальная презентация будет послезавтра, мы пригласили журналистов, с телевидения тоже придут… да, но работать начинаем уже завтра… ну хорошо, я уточню и перезвоню…
Маргарита захлопнула крышку мобильника, в этот момент она почувствовала небольшой удар, банки в тележке жалобно зазвенели.
– Ой, простите, ради бога, я вас не заметила… – Маргарита обернулась на голос и увидела виновато хлопающую длиннющими ресницами Татьяну, горничную из особняка Егоровых.
– Привет.
– Ой! Алла, а я тебя сразу и не узнала, – заулыбалась Татьяна, – отлично выглядишь. Как дела? Опять в каком-нибудь доме работаешь?
– Нет, – покачала головой Марго, – теперь я в галерее, выставки разных художников организую. Мне нравится… а ты-то как? Как Василий?
Маргарите очень хотелось спросить про Павла, но она не рискнула даже произнести это имя. До сих пор при воспоминаниях об их, казалось бы, мимолетных отношениях у нее холодело в груди.
– Ой, у Васи все хорошо, мы поженились с ним два месяца назад, – радостно сообщила Татьяна, потом, немного погрустнев, добавила: – А Ефимия умерла…
– Как? – У Марго сжалось сердце. – Как умерла? Она же такая бодрая была…
– Ага, бодрая, – грустно вздохнула Таня, – простудилась где-то, пневмонию прихватила, да так и не выкарабкалась. Павел Петрович ей лучших врачей привозил, ничего не помогло. Лев Валерьянович, семейный доктор, сказал, что у Ефимии просто лимит вышел. Силы жизненные закончились, вот и не справилась… До последнего дня в сознании была, все переживала, что правнучков не увидит. Очень ей хотелось, чтобы Сергей Павлович женился побыстрее, чтобы в доме поживее стало…
– Павел Петрович, наверное, сильно переживает?
– А то… – тяжело вздохнула Татьяна, – он вообще последнее время какой-то грустный ходил. – Она понизила голос и полушепотом добавила: – Пить даже начал. Не то чтобы там сильно, но по вечерам я частенько видела, как он в кабинете в одиночестве коньяком баловался. Ефимии я не говорила, не хотела старушку расстраивать… Ну а после смерти Ефимии он вообще какой-то другой стал…
– Другой? Это как?
– Да я даже и не знаю, как объяснить… Он ведь вообще-то раньше очень… правильным, что ли… был. Все по расписанию. Поведение, одежда, отношение к людям… ну, ты понимаешь… А сейчас его понять невозможно. То гуляют с Сергеем Павловичем целыми ночами, то, бывает, из дома неделями не выходит. Костюмы все свои с галстуками позабросил, даже на деловые встречи в джинсах стал ездить. Представляешь?
– Ну… не очень, – искренне призналась Марго.
– Вот и мне поначалу удивительно было. Теперь уж привыкли… Вообще в доме живее в последние месяцы стало. Жаль, Ефимия не дождалась. К Сергею Павловичу друзья частенько приезжают, вечеринки устраивают всякие. Иногда бывает весело. – Татьяна улыбнулась. – Только потом они с Павлом Петровичем здорово головой маются.
– Да уж… – Марго почувствовала, что в душе появилось какое-то неприятное, даже тоскливое чувство. Она-то надеялась, что Павел хотя бы грустит, а оказывается… Хотя, конечно, это совершенно правильно. Предателей нужно как можно скорее вычеркивать из памяти и уж тем более из сердца. А она ведь в его глазах предательница… да, собственно, и не только в его. Она даже сама себя ненавидит, когда вспоминает…
– Так что, в общем, у нас все хорошо, – продолжала жизнерадостно щебетать Татьяна. – Цветы вот только после смерти Ефимии Павел Петрович приказал больше не высаживать. Вася сильно расстраивается, очень уж он любил свои клумбы. А теперь все больше при доме приходится быть, ну, еще за покупками ездит. Меня с собой иногда берет. Вот сегодня как раз мы с ним выехали.
– Так Вася тоже здесь?
– Ну конечно, а где же ему еще быть, – радостно заулыбалась девушка. – Он меня за продуктами отправил, а сам в соседний отдел ушел, пока я тут набираю всего, что нужно. У нас вечеринка завтра намечается вроде как по поводу отъезда Павла Петровича.
– Он уезжает? – Сердце Марго екнуло. – Надолго?
– Да фиг разберешь. Говорю же, непредсказуемый он стал последнее время. Вроде не собирался никуда, а вчера вдруг Тамара нам говорит, что он дела свои все закончил, виллу какую-то, что ли, на берегу океана купил и собирается туда жить перебираться. Картины рисовать будет.
– Картины? – рассеянно повторила Маргарита. – А я даже не знала, что он умеет рисовать.
– Ой, да ты что! Он знаешь как здорово рисует, только раньше времени на это особо у него не было. Ефимия говорила, до того как умерла его жена, он часто ее портреты писал, в доме даже студия была. Потом не до картин стало, забросил все, в бизнес с головой ушел. А теперь вот, видать, решил, что хватит уже. К тому же сын у него, слава богу, вырос. Так он на Сергея Павловича все свои фирмы переписал, в курс дела его ввел и решил теперь собственной жизнью пожить немного. Я вообще согласна с ним целиком и полностью. Денег у них полно, так зачем против души-то своей идти, когда можно делать то, что хочется. Сергей Павлович молодой, его энергия переполняет, он постоянно твердит, что мечтает весь мир завоевать, ему и карты в руки. А Павел Петрович уже всем все доказал и все, что ему требуется, завоевал. Ему бы еще жениться неплохо. Нехорошо, когда мужчина один.
– Хочешь сказать, что ни у Сергея, ни у Павла Петровича нет женщин? Так и живут одни? – стараясь казаться как можно равнодушнее, поинтересовалась Марго.
– Живут одни. А женщины есть, конечно. У Сергея Павловича особенно. У него прямо нескончаемый поток подружек, только надолго никто не задерживается. Да и у Павла Петровича время от времени появляются какие-то пассии. Он особо-то их не демонстрирует, но Вася видел пару раз, как он вечером кого-то в своей машине привозил, да и дома, бывает, частенько не ночует. Наверное уж, не по набережной до утра гуляет… Но так чтобы хозяйку в дом привести, об этом пока вроде речи не было ни со стороны Сергея Павловича, ни со стороны его отца…
