– Да, на это непросто решиться, – подтвердила Инесса. – Жаль, если она откажется. Было бы правильно сломать жизнь Семена так, как он ломал ее другим.
– В любом случае я попытаюсь оторвать Сэма от его «кормушки». Я имею в виду врачебно-трудовую экспертную комиссию. Из-за таких типов, как Порываев, каждый чиновник в нашей стране ассоциируется с вором. С этим надо бороться!
– Мы тебе поможем, – заверил меня Ариша.
– Обязательно, – подтвердила Инесса.
* * *
Я лежала в постели, но не могла заснуть. Мои мысли то уносили меня назад – к моменту знакомству с семьей Захаровых, то вперед – к предстоящему возмездию Порываеву, пока не зафиксировались на вопросе: «А в достаточной ли степени наказаны Юшков и Краснихина?»
Андрей потерял Марселя, к которому был чрезвычайно привязан. Возможно, он испытал – хотя бы приблизительно – те же чувства, которые терзали Ольгу и Бориса, узнавших, что их дочь похищена. Деньги? Не так уж и много он заплатил Люсе за информацию о своем бульдоге! Хоть для нее эти деньги были несказанно большой суммой, но для Юджина это – мелочь на карманные расходы. Правда, потом ему пришлось еще дважды раскошелиться. Сначала – чтобы Чук и Грек вытащили его из подземелья, а затем – за очередную байку о Марселе. Все эти незапланированные траты не смогли пошатнуть финансовое состояние Юшкова. Да и Захаровым это ничем не помогло. Ольге и Танюше нисколько не легче от того, что этот человек провел один день своей никчемной жизни в канализационном коллекторе, вдыхая запах нечистот и ощущая собственную беспомощность. Я надеялась, что он раскается, но Юджин переложил всю ответственность за свои грехи на другого человека – на Порываева…
Мне удалось вероломно вмешаться в Иринину жизнь. Она планировала отдохнуть недельку в Эмиратах вместе с Сергеем, но компьютерщик ее бросил, узнав, что, кроме него, у нее есть другой. Не так уж велика для Краснихиной эта потеря – закрутить новый романчик для нее не проблема. Она уже начала «работать» на этом фронте, окучивая одного из охранников хосписа. А вот сам факт, что она осталась в этом учреждении и в добровольно-принудительном порядке стала облегчать страдания неизлечимо больных, стоил затраченных мною усилий. Конечно, Иринины чувства гуманности и сострадания тут были вовсе ни при чем. Она просто скрывалась от смутной угрозы оказаться уличенной. Уж не знаю, о чем Краснихина прежде всего подумала, когда прочитала мою эсэмэску. Возможно, о похищении ребенка. А может быть, о «Русской рулетке». Но она все-таки задумалась о том, что ей грозит наказание. Теоретически она могла бы добраться на попутке до областного центра, а потом рвануть еще дальше, но дипломированная медсестра осталась в хосписе, где почти каждый день заканчивалась чья-то «жизненная программа»…
Наверное, ни Юшков, ни Краснихина не были наказаны в полной мере за свои злодеяния, но в какой-то момент судьба перестала швырять в них порции счастья, лишив их чувства безмятежности. А это уже немало.
Что касается Сэма, ему еще только предстояло ответить за похищение ребенка, за безвременную кончину лучшего друга, за вопиющую нищету, в которой прозябали ныне Ольга и Таня. И не только за это! Еще – за страдания Зои, которую он полностью подмял под себя. За все ЧП, произошедшие с клиентами организованной им фирмы «Адреналин», ставшие для них и их родственников настоящей трагедией. И, конечно же, за махинации в подведомственном ему учреждении. У меня было огромное желание пустить Порываева по миру, но сначала заставить его страдать так, как страдали все эти люди…
Эти мысли постепенно угасли, и я провалилась в сон.
Когда мы с Аришей завтракали, позвонила Алинка:
– Поля, ты не представляешь, как изменился Андрей! Я сейчас не о том, что он похудел, осунулся. Это само собой. Он подошел ко мне в сквере, поздоровался и извинился за то, что в прошлый раз обвинил меня в пропаже Марселя.
– Любопытно, – вставила я в образовавшуюся паузу.
– Но самое интересное в том, что он подошел ко мне со своими извинениями вовсе не потому, что хотел продолжить со мной знакомство, а ради самого извинения. Поля, я теперь знаю, что надо делать с мужиками! Их всех надо запирать на денек в коллекторе, тогда они будут мягче, покладистее.
– К твоему Николаше это тоже относится? – засмеявшись, уточнила я.
– И к нему тоже, – подтвердила Нечаева. – Ну сколько можно мотаться по командировкам?! Я даже начинаю подозревать, что у него есть кто-то, помимо меня, в другом городе.
– Алина, ну что за чушь ты несешь! Просто у Коли такая работа. Она ему нравится, за нее неплохо платят, вот он и не хочет ее менять. Будь к нему снисходительнее.
– Ладно, постараюсь. Тебе привет от Пинки.
– Спасибо. – Я отключила связь и рассказала деду, сгоравшему от любопытства, какие изменения произошли с Юшковым.
– М-да, он оказался не таким уж толстокожим, как я думал, – произнес Ариша. – Как знать, возможно, Юшков был бы вполне приличным человеком, если бы на его пути когда-то не встретился Порываев.
– Не исключено, – подтвердила я.
После завтрака я собралась заняться уборкой дома, потому что сегодня – впервые за последние десять дней – у меня выдалось свободное время, но телефонный звонок нарушил мои планы.
– Алло! – ответила я.
– Полина, здравствуй! Это Зоя. Знаешь, я уже на грани того, чтобы принять твое предложение. – Голос моей телефонной собеседницы свидетельствовал о том, что она крайне взволнована. – Ты сегодня свободна? Мы можем с тобой встретиться?
– Да, конечно, – сразу же согласилась я, назначив время и место: – Через час в горпарке.
– Хорошо.
Я бросила все домашние дела и поехала в город. В этот раз Зоя с Ваней пришли в парк даже раньше меня. Еще издалека я заметила, что мальчик был сегодня на редкость пассивным. Он стоял, обняв мать за ноги, хотя обычно крутился, как волчок. В этот пасмурный день Зоя была в больших темных очках, стало быть, она маскировала заплаканные глаза или, хуже того, следы побоев.
– Привет! – обратилась я к Ванечке, но он пугливо спрятался за маму.
– Что это с ним? – спросила я.
– Последствие вчерашнего скандала. Семен совсем из ума выжил – начал избивать меня при ребенке! Ваня бросился ко мне, хотел меня защитить, но отец отшвырнул его в сторону, как надоедливого котенка. Это уже предел всему! Я всю ночь проплакала. У меня все руки в синяках… Больше так продолжаться не может!
Я позволила себе поинтересоваться:
– А что послужило поводом для скандала?
– Вчера Юшков почему-то не вышел на работу, и мужу стукнуло в голову, что он был со мной, точнее, с нами, – Зоя погладила сына по голове. – Я же не могла сказать Семену, что я была здесь, с тобой…
– Значит, так: домой вы сегодня не вернетесь!
– Погоди, я к этому еще не готова, я только хотела узнать…
– Не готова?! – в сердцах бросила я ей. – А что тебе еще нужно, чтобы подготовиться?
– Собрать вещи. Мне самой много не надо, а вот Ванечке…
– Вот как раз вещи собирать и не надо, иначе ваше исчезновение не будет выглядеть похищением.
Мальчик отлепился от матери и подошел к девочке примерно того же возраста, что и он.
– Полина, я не знаю, что делать… Я всю ночь думала над твоим предложением. Вдруг ничего не получится? Да и где мы будем скрываться?
– У меня.
– Наверное, мы стесним вас…
– Зоя, я живу за городом, вдвоем с дедом. У нас двухэтажный коттедж со множеством комнат. Вы не то что не стесните нас – мы можем там запросто потерять друг друга.
– Ну, если так, – почти сдалась Зоя. – И все-таки мне надо заехать домой, чтобы взять лекарство от бронхиальной астмы и хотя бы минимум Ваниных вещей.
– Хорошо, раз уж тебе так необходимо зайти домой, то сделай вот что. – Я полезла в сумку и достала два электронных жучка. – Размести их так, чтобы я слышала все, о чем будет говорить Семен.
– Это жучки? – догадалась Зоя. – Вот уж никогда не думала, что мне придется держать их в руках!
Я отвезла Порываевых ближе к их дому и поехала к «Свече». Голос Юшкова, который я услышала, едва надела наушники, свидетельствовал о том, что он не только на работе, но и выполняет указание Порываева.
– Не понимаю, куда она могла запропаститься – дома нет, мобильный все время отключен…
– Вот-вот, – вторила ему Ляхова, – я вчера так же безрезультатно ей весь день звонила. Вероятно, она куда-то уехала.
– Так, Олег, а ты чего бездельничаешь? Работай! – прикрикнул Юшков на своего подчиненного.
Я проторчала около «Свечи» почти три часа, но ничего интересного больше не услышала. Потом мне позвонила Зоя и сказала, что они с Ванечкой выходят из дома. Мы условились, что я подхвачу их там, где высадила. Почти до самого выезда из города мы ехали молча, а потом Порываева вдруг сказала:
– Знаешь, я курицу из морозилки достала, чтобы он ничего не заподозрил.
– Замечательно! Размороженная курица будет свидетельствовать о том, что вы не планировали исчезать из дома.
