Голос у нее все еще дрожал.
– Крис думает, она сказала Джорджу, что идет наверх собираться, потому что уходит от него, и что она всем расскажет, что он торгует ураном, а он пошел за ней, чтобы ее удержать…
Легко было представить, как разъяренный Джордж наклонился над чемоданом Гленды, чтобы выкинуть оттуда ее вещи, а Гленда схватила что-нибудь тяжелое…
– Чем она его ударила? – спросил я.
– Не знаю. Черт возьми, Перри, да какая разница? Я у них в спальне и не бывала почти… Там такие часы стояли, бронзовые, модерновые, тяжеленные…
Белл совсем охрипла. Джет, пожалуй, сочла бы нужным налить ей валерьяночки – или, еще лучше, просто обнять…
– Крис с тобой? – спросил я.
– За продуктами вышел.
– Вернется – поешь, – посоветовал я.
– Гленда! – всхлипнула Белл. – И Джордж!
Она никак не могла поверить, что их больше нет. И испытывала куда больше жалости к мертвым, чем привязанности к живым…
Советовать Белл не думать об этом было бесполезно. Она ведь знала их почти всю жизнь…
Я и сам невольно вспомнил, как впервые встретился с Джорджем и Глендой на ленче у Каспара Гарви. Самая обычная семейная пара, не слишком дружная, но ничего особенного. Я подумал о том, как все внешнее, показное постепенно вытаивало в них, пока не обнажилась самая суть характеров.
Из-под личины респектабельного тренера выперли глубоко запрятанные преступные наклонности, и в конце концов оказалось, что Джордж способен убить двух людей, подстроив им аварию. А Гленда, с ее дурацкой беспочвенной ревностью, обнаружила у себя в доме не донжуана, а предателя и, не перенеся позора и разочарования, убила его и погибла сама…
Я подумал об откровенной агрессивности, которая вот-вот готова была вылиться в насилие тогда, на кухне. В то утро в них не осталось ничего от воспитанных цивильных людей – сплошная клыкастая и когтистая кровожадность.
Неужто в каждом из нас сидит убийца?
Ближе к полудню я дозвонился до неухоженной красотки Мелани и спросил, нельзя ли поговорить с моим «негром» насчет книги о бурях.
– Пожалуйста! – весело ответила Мелани, и через минуту сам Призрак удивленно сказал:
– А я думал, вы весь пошли пятнами!
– Говорить это не мешает.
– Так вы хотите поговорить?
– Бури не унимаются, – сказал я. – Есть вещи, которые вам следует знать.
– Мы едем!
Они приехали вдвоем: долговязый Джон Руперт и нематериальный Призрак.
Я предложил им присесть и извинился за свой вид: я прекрасно мог бы обойтись без этих волдырей. Рави Чанд обещал, что к воскресенью сыпь сойдет, но до воскресенья было еще далеко, и выглядел я ужасно.
– Что с вами такое? – спросил Джон Руперт.
– Mycobacterium tuberculosis, группа X.
– А-а! – сказал один.
– Понятно, – сказал другой. Несмотря на то, что ни один, ни другой с этой заразой не сталкивались. Впрочем, с ней еще никто не сталкивался.
– Вчера вечером, – сказал я, стараясь, чтобы мой рассказ звучал не слишком театрально, – Гленда Лорикрофт, жена Джорджа, бросилась под поезд.
Мои слушатели только рот разинули.
– В среду утром, в Ньюмаркете, она, по всей видимости, проломила череп своему мужу. Его труп пролежал в спальне до сегодняшнего утра, пока его не обнаружила полиция, приехавшая сообщить Лорикрофту, что его жена покончила жизнь самоубийством.
Джон Руперт и Призрак наконец вспомнили, что надо дышать. Я же продолжал:
– Насчет того, почему его не хватились люди, которые работают у него на конюшне, – Лорикрофт постоянно ездил за границу, зачастую никого не предупреждая и не говоря, куда едет. Лорикрофт наблюдал за тренировкой лошадей в среду – я сам при этом присутствовал. Была там и Белладонна Гарви, его помощница. Но вчера и сегодня утром, когда ни она, ни Джордж, ни жена Джорджа не появились, главный конюх просто решил, что все уехали, и, как обычно, взял руководство конюшней на себя.
Я рассказал им про Гленду, про кобылку, про радиоактивный порошок и про свинцовый контейнер. Они слушали очень внимательно. Потом я спросил, имеют ли они право обыскать труп Лорикрофта, его дом и так далее. Они замялись. Ответ, по-видимому, лежал где-то между «нет», «судя по обстоятельствам» и «это зависит от ньюмаркетской полиции». Однозначно сказать «да» они не могли.
– Из всех членов компании, – заметил я, – скорее всего именно Джордж Лорикрофт получал и хранил у себя заказы иностранных клиентов. Но поскольку он уже два дня как погиб…
– Его коллеги из «Объединенной компании» выметут все подчистую, – кивнул Руперт. – Но что вы рассчитывали найти? Лорикрофт наверняка был осторожен. Они все такие. Сейчас основной вопрос – кто теперь займет его место?
Последовало задумчивое молчание. Призрак высказал предположение, что буря, которую подняла Гленда, вывела из игры не только ее мужа. Должно быть, все они сейчас затаились и спешно реорганизуются. Призрак предполагал, что сейчас компания наиболее уязвима.
– А все же что вы надеялись найти у Лорикрофта? – снова спросил Джон Руперт.
– Ну, имена и адреса – это было бы чересчур жирно, – сказал я. – Гленда и сама могла избавиться от самых компрометирующих материалов. Время у нее было. Но как насчет, к примеру, щупа в багажнике машины, со следами масла, идентичного тому, что было в самолете, потерпевшем аварию? Как насчет банковских платежек, счетов за телефон – всяких таких мелких, косвенных улик?
Они задумчиво и уныло покачали головами.
– Пусть даже «Объединенная компания» и не стопроцентные профессионалы, – сказал Руперт, – все равно Лорикрофт не стал бы держать на виду уличающие его бумаги.
Призрак кивнул.
– Знаете, что я думаю? – сказал он. – На самом деле я думаю, что, возможно, в данный момент они сидят и не знают, на что решиться, но долго это не продлится. Так что больше всего нам сейчас нужны свежие здравые идеи. Плодотворные идеи. Что-нибудь эдакое, гениальное.
Джон Руперт кривовато улыбнулся.
– Нам нужен человек, со стороны которого они не ждут активных действий против них.
И тут я обнаружил, что оба моих посетителя обернулись и уставились почему-то на меня. Я подумал, что если они ждут от меня плодотворных идей, то обратились не по адресу.
– Между прочим, это я с самого начала ждал помощи от вас, – напомнил я. – Я-то всего-навсего метеоролог, мое дело – предсказывать дожди, ветра и хорошую погоду, а выдвигать идеи, как лучше бороться с террористами, – это вовсе не по моей части. Так что вам, господа, должно быть лучше известно, как извлечь выгоду из смерти этого торговца.
Я умолк и принялся ждать. Ждал я довольно долго. Увы, ни тот, ни другой не спешили предлагать никаких идей – даже плодотворных, не говоря уже о гениальных. И только тут я сообразил, что, пока я жду указаний от них, они тем временем ждут указаний от меня!
– Мне нужны ответы на несколько вопросов, – нехотя сказал я наконец. Псих я, конечно, что вообще лезу в такое дело, но если они еще к тому же хотят заставить меня действовать вслепую, то я и шагу не сделаю. Нужно быть полным идиотом, чтобы пускаться в подобное путешествие без карты.
– Главный вопрос, на который я хочу получить ответ, – сказал я, – это: чего именно вы от меня ждете? Дальше. Являетесь ли вы двое членами какой-то организации? Передаете ли вы куда-то дальше то, что я вам сообщаю? Кто такие «мы»? Есть ли от меня какая-то польза или мне лучше сидеть тут, лелеять свою сыпь и забыть об этой компании?
Я следил за тем, как меняются их лица, и понимал, что поставил их перед самым сложным (для них) выбором: что мне «следует знать», а чего мне «знать не следует»?
Джон Руперт покосился на Призрака, медленно поднялся на ноги и направился к двери. Призрак молча последовал за ним.
– Нам надо посоветоваться, – сказали они. – Мы еще вернемся.
Я подумал, что жизнь была бы проще, если бы они не вернулись. И еще куда проще, если бы я совсем бросил это дело. И вообще, зачем я только поехал в Кенсингтон? И что теперь делать? Чего мне больше хочется – выпутаться или нырнуть с головой?
Я подошел к окну и посмотрел вниз, на улицу, проходившую у самых стен больницы. Здесь довольно часто останавливались такси, высаживали пассажиров, брали новых, но я почему-то удивился, увидев, как Джон Руперт и Призрак выбежали на мостовую, поймали первое же такси и укатили в неведомые дали. Белые седины Призрака ни с чем перепутать было невозможно даже с высоты третьего этажа, а длинные ноги Джона Руперта сверху еще больше подчеркивали его журавлиную походку.
Не успело их такси свернуть за угол, как в мою палату вошла Джет. Глаза у нее были квадратные от изумления.
– Слыхал? – сказала она. – Джордж Лорикрофт на самом деле лежал наверху мертвый…
Она принесла факс, присланный в больницу из Би-би-си. В послании говорилось, что, поскольку доктор Чанд попросил еще неделю на проведение анализов в связи с подозрением на туберкулез, мне разрешается не появляться на работе вплоть до полного выздоровления.
