Медведев вынул сигарету и раскрыл рот для ответа, но его опередили.
– Ждать посылку, – произнес негромкий голос у него за спиной.
Медведев быстро обернулся.
– Держи руки в карманах! – холодно проговорил Граф и вышел из-за шкафа. В руке он держал пистолет, и дуло смотрело Медведеву в живот.
Марго побледнела. Лицо ее вытянулось от изумления.
– Что вы здесь… – Внезапно у Марго захолонуло сердце. – Где Фил? – быстро спросила она.
– На том свете, – ответил ей второй голос.
Марго повернула голову к двери и взглянула на вошедшего в комнату Павлика.
– Я свернул этому засранцу шею, – с мрачной улыбкой сообщил Павлик.
Марго перевела растерянный взгляд на Графа. От стремительности происходящего у нее кружилась голова. Она чувствовала себя так, словно попала в голливудский боевик. Мелькают лица, крутятся колеса авто, из-за углов выскакивают черные тени…
– Ничего не понимаю, – пробормотала Марго. – Вас ведь должны были арестовать. Неужели вы… – Она перевела взгляд на Медведева. – Капитан, объясните мне!
– «Капитан»? – переспросил Граф и насмешливо скривился. – Милая моя, он такой же капитан, как я балерина!
– Заткни хавало, Граф! – рявкнул вдруг Медведев.
Трое мужчин стояли в комнате, широко расставив ноги и набычившись, как какие-нибудь неандертальцы, готовые в любую секунду ринуться друг на друга и размозжить друг другу головы.
У Марго засосало под ложечкой. Она посмотрела на Графа, затем перевела взгляд на капитана и растерянно пробормотала:
– Что, черт возьми, здесь происходит?
– Ваш «капитан Медведев» – это уголовник Митяй, за плечами у которого три ходки за грабеж и вымогательство, – сухо проговорил Граф. И добавил с усмешкой: – Удивляюсь, что он представился вам капитаном. Обычно меньше чем на майора Митяй не согласен.
– Скажешь еще слово, и я тебе пасть порву, – прорычал «капитан Медведев».
– Только попробуй, – с угрозой сказал Граф и чуть приподнял дуло пистолета. – Я проделаю в тебе такую дыру, что ты умрешь от сквозняка раньше, чем от потери крови.
У Марго ослабли ноги, и она медленно опустилась в кресло. В мыслях у нее царил полный сумбур. Но самой страшной была мысль о Филе. Неужели Павлик говорит правду? Неужели Фил мертв?
Марго взглянула на Павлика и жалобно пробормотала:
– Пожалуйста… Кто-нибудь… объяснит мне, что здесь происходит?
Объяснить взялся Граф.
– Митяй – наш с вами конкурент, – спокойно сказал он. – Он тоже хочет заграбастать Модильяни. Но, в отличие от нас с Павликом, он, не колеблясь, прикончит вас. Как вашего соседа сверху.
– М. Ленский, – пробормотала Марго. – Кто-то загонял ему иголки под ногти.
– Этот кто-то стоит сейчас прямо перед вами, – сказал Граф.
Марго почувствовала, как кровь отлила у нее от лица, а по спине потекла струйка холодного пота. Взглянув на «майора Медведева», она тихо пробормотала:
– Значит, это сделали вы?
– Не слушайте его, – пробасил «майор». – Убийство – не мой метод.
– Разумеется, – с ухмылкой произнес Граф. – Ты не убиваешь людей, ты мучаешь их, пока они не умрут. В случае с Ленским это случилось слишком быстро, потому что у него было больное сердце. О чем ты, кретин, конечно же, не подумал.
Тут Марго кое-что вспомнила.
– Но я звонила в милицию! – выпалила она в лицо Графу. – Капитан Медведев приехал по моему звонку!
– Милая, вы гораздо глупее, чем я думал, – презрительно проговорил Граф. – Он просто подключился к вашей линии и перехватил звонок. Это делается легко. Митяй перехватил ваш звонок, ответил вам, потом выждал нужное время и приперся к вам в квартиру под видом мента.
– Но… – Марго облизнула губы. – Зачем?
– Господи, да это же просто! Он обыскал вашу квартиру, но картины не нашел. Тогда он решил втереться к вам в доверие и выведать, куда вы ее спрятали.
– Но я ведь сказала ему, что продала.
– За сто долларов? – Граф засмеялся. – И вы думали, он вам поверил? Боже, я и не думал, что в наше время существуют такие наивные девушки. Вы просто мечта афериста!
Марго ненавидела, когда над ней смеялись, и почувствовала, как в душе у нее вскипает ярость.
– Хватит! – проговорила она дрожащим от негодования голосом. – Перестаньте!
Граф засмеялся еще громче. Ему стал вторить и Павлик. А там и Медведева проняло. Через несколько секунд все трое хохотали, как дети. Граф даже притопывал ногой. А Павлик, гогоча басом, показывал на нее толстым пальцем.
– Идиотка, – твердил он, гогоча. – Вот это идиотка!
«Да ведь у них истерика», – внезапно поняла Марго. Ей довольно часто приходилось видеть истеричных женщин, но бьющихся в истерике мужчин она видела впервые.
Они допустили ошибку, так нагло и громко высмеивая Марго. Когда душу Марго захлестывала волна гнева, она почти не соображала, что делает. Это случилось и сейчас. На самом пике истеричного веселья Марго вдруг схватила со столика початую бутылку мартини и швырнула ее в Графа.
Когда бутылка ударила бандита по лбу, он еще продолжал смеяться. Однако смех оборвался вместе со звоном разбитого стекла. В ту же секунду Медведев бросился на Графа. Пистолет в руке Графа громко рявкнул, Медведев остановился, схватился руками за живот, а затем пластом повалился на пол, ткнувшись лицом в ножку стола.
Граф покачнулся. Из разбитого лба на лицо ему хлынула кровь. Он медленно навел пистолет на Марго, но нажать на спуск не успел. Силы покинули Графа, он покачнулся и рухнул на руки подоспевшему Павлику.
Павлик был бледен, как тетрадный лист. Он уставился на Марго испуганным взглядом и пробормотал:
– Ты… Ты… его…
Марго шагнула вперед, подняла с пола выпавший из пальцев Графа пистолет и направила его на Павлика.
– Мне все надоело, – яростно проговорила она. – Я вызываю настоящую милицию!
Держа громилу на мушке, Марго достала из кармана джинсов мобильный телефон, набрала «02» и приложила трубку к уху. Она успела сказать всего одно слово:
– Здравствуйте…
Затем могучая рука схватила ее за ногу и резко дернула. Марго потеряла равновесие. Последним, что она увидела, падая, был стремительно приближающийся острый угол стола, а в следующую секунду она ударилась об этот угол головой и потеряла сознание.
Париж, 1911 годВ последние месяцы их отношения с Николаем дали трещину. Анну выводили из себя бесконечные путешествия мужа. Зато она начала печататься. В ней понемногу зарождался великий русский поэт – Анна Ахматова, в замужестве Анна Андреевна Гумилева. Но Николай… Дома он был редким гостем. Анна знала, что за глаза многие действительно называют ее соломенной вдовой. Реагировать на такие замечания, конечно, глупо, но… Как избавиться от неприятного осадка в душе – вот в чем вопрос?
Многие месяцы Анна пыталась разобраться в себе. Все свои переживания и мысли доверяла бумаге. Это были не дневниковые записи, это были стихи.
Но и стихи не приносили успокоения. На душе было тяжело и тревожно. Хорошее во всем этом было лишь одно: Анна стала понимать мужа. Отправляясь в путешествия, он убегал не от нее, а сам от себя. От своих тревог, страхов, неуверенности и скуки. Пытался убежать. Надеялся. Но возможно ли это? Бог весть.
И вот, вконец измаявшись, его жена решила последовать его примеру. Если мужчина предпочитает бежать в русский лес, в американскую прерию или в африканскую пустыню, то Анна, будучи женщиной, не была настроена столь радикально. Целью своего бегства она избрала Париж.
Сказано – сделано. И вот она в Париже.
Кафе «Ротонда» ничуть не изменилось за год. Та же вывеска, то же меню, те же забавные тарелки, те же стены, на которых развешаны полотна художников. А вот и сами художники – сидят за своими обычными столиками и пьют вино. Но где же Модильяни? Кажется, его нет среди них?..
Анна пристальнее всмотрелась в веселую ватагу художников, но знакомого красивого лица не увидела. Она уж совсем было отвела разочарованный взгляд, но тут внимание Анны привлек художник, сидевший отдельно от других. Он был в широкополой шляпе, бородат и курил трубку с длинным мундштуком. За его столиком сидели три женщины. Уже немного пьяные, они постоянно улыбались, что-то лопотали наперебой и смотрели на художника влюбленными глазами.
Анна усмехнулась. Наверное, какая-нибудь богемная знаменитость. Здесь таких полно. А эти женщины – поклонницы его таланта. Женщинам нравится живопись, но еще больше им нравятся живописцы. Так уж устроен мир.
Засмотревшись на бородача, Ахматова совершила оплошность. Он перехватил взгляд Анны, поднялся из-за стола и решительно зашагал к ее столику. Анна смутилась и поспешно отвернулась. Определенно, с этими парижскими художниками нельзя встречаться взглядом. Они делают из этого слишком поспешные и далекоидущие выводы.
Анна услышала, как верзила остановился возле ее столика, но не повернулась. Она не хотела вступать в беседу с незнакомцем. И тут хрипловатый голос негромко произнес:
