аборт. Моя внучка захотела сохранить операцию в тайне. Но утром, перед тем как отправиться навстречу смерти, она написала мне письмо. Несправедливо, что чистая ясная девочка в могиле, а ты продолжаешь жить. Но осталось недолго. День-два, и все. Тебе понравилась Милена? Да, она симпатичная, но больная. Сама не особо страдает, а вот те, с кем она спит, подыхают – легкие у них отказывают. Никто в России не сумеет тебя из могилы вытащить. Да и доктора из других стран тоже потерпят фиаско. Просторной тебе дороги в ад, чудовище! Сдохни в муках! Я очень смеялась после того, как ты соврал мне про забытую Милой косметичку. Я-то знала, что ты без минуты покойник. Не ищи Милену, не найдешь. И зачем она тебе? Лекарства от заразы у проститутки нет. Прощай. – И женщина засмеялась.
Татьяна Николаевна, у которой от ужаса волосы на голове зашевелились, впала в ступор. Захотела выбежать из сортира, дернула дверь, но та не открылась. Женщина принялась колотить в дверь, кричать. И в конце концов на пороге появилась медсестра.
– Вы здесь! – ахнула та. – Петр на мой вопрос, где вы, показал глазами на дверь, и я сумки вашей не приметила. Уходя из палаты, увидела, что туалет не заперт снаружи на шпингалет, и закрыла его. Понятия не имела, что вы там.
– Хватит болтать, – зашипела Татьяна. – Кто сейчас заходил к моему сыну?
– Ваша мама, – дрожащим голосом сообщила девушка, – сказала: «Я Вера Михайловна Ефимова, хочу внука увидеть». В нашем отделении пропускают родных круглосуточно.
– Паспорт старушки видела?
Она с трудом удерживала себя от желания схватить идиотку в форме и окунуть ее глупой головой в унитаз. Ведь она узнала голос Авдотьи Ивановны…
– Нет, – честно ответила та, – но раз ее охрана внизу пропустила, значит, у посетительницы есть право войти. Мы не проверяем документы, этим при входе занимаются.
В палате раздался писк какого-то прибора, медсестра поспешила на звук, потом убежала. Вместо нее примчался врач, потом еще один, прикатили какой-то аппарат… Татьяна сидела в холле, ее трясло в ознобе. Умом женщина понимала, что это конец, но сердце не хотело верить разуму.
Петр скончался перед рассветом. Узнав о смерти сына, Татьяна бросилась звонить в особняк Гавриловых. Ответил сонный мужской голос:
– Вам кого?
– Немедленно разбудите Авдотью Ивановну, сию секунду, – потребовала Ефимова.
И услышала в ответ:
– Ее нет. Хозяева ночью улетели из России.
– Куда? – закричала Татьяна.
– Мне не доложили, – буркнул незнакомец, – не знаю. Нас наняли охранять дом, участок и периметр. Звоните им на мобильные.
Угов замолчал, вместо него заговорил Виктор:
– Госпожа Ефимова поставила перед нами задачу найти Милену. Понятно, что в паспорте у девушки стоит другое имя. Не стану рассказывать, как мы вышли на «Аукцион волшебного хлама». Там одна участница по имени Милена успевает отмечаться на всех торгах, рассказывает, как получила уже много всего хорошего. Но в последние дни она пропала. Ваш рассказ о Лолите многое расставляет на свои места. Вероятно, Туманова работала под псевдонимом Милена.
У меня заболела голова. Если Лолиту отправляли убивать тех, с кем она могла хоть раз оказаться в постели, то как заболел Николай Болотов? Коля изменял Асе? Быть такого не может, он любит свою жену. Кукла! Портрет Лолиты! Элен увидела на ней информацию о том, что кукольник – Николай Болотов. И он заболел, и Асенька тоже!
Надо как можно быстрее избавиться от Угова и Шарова, мчаться к Олимпиаде Евгеньевне и Юрию Михайловичу, рассказать им всю историю. Кто-то решил уничтожить семью Болотовых. Тетя Липа, Юрий Михайлович и их внуки-подростки в зоне риска!
Меня заколотило в ознобе.
– Холодно? – сразу заметил мой дискомфорт Шаров. – Температура повышается. Надо вызвать врача – уколы ставят по его указанию.
Я быстро изобразила девушку, которая при виде шприца валится в обморок.
– Нет, нет, не надо иголок. Надо просто поспать.
Угов живо встал.
– Замучили вас. Если разрешите, продолжим завтра.
– Приедем в полдень, – пообещал Шаров.
Едва дождавшись ухода сыщиков, я начала звонить тете Липе, но та не отвечала. Меня это не удивило. Мама Коли постоянно бросает свой мобильный или трубку городского телефона незнамо где. И еще Олимпиада Евгеньевна имеет обыкновение выключать звук. Лежит телефон в оранжерее или в беседке в саду, тихо моргает, но никто его не видит. Один раз Ася нашла городской телефон в стиральной машине. Подруга запихнула туда вещи из бачка, не проверила, не встряхнула их. Пришлось покупать новую трубку.
Я выглянула в коридор и тут же услышала голос дежурной:
– Госпожа Козлова, вам что-то надо?
– Душно, – пожаловалась я, – хочется выйти во двор.
– Нет, нет, – быстро возразила девушка, – вам нельзя гулять.
– Почему? – заныла я.
– Доктор запретил, – нашла нужный ответ медсестра. – И вообще, скоро отбой.
– Задыхаюсь, – простонала я, подходя к стойке. Потом бросила взгляд на бейджик своей собеседницы и продолжила: – Прямо погибаю! Леночка, кондиционер гоняет холодный воздух, но он какой-то мертвый! На улице другой кислород.
– Верно, – согласилась Елена и взяла трубку местного телефона. – Слушаю. Кто? Сейчас. – Медсестра встала. – Простите, мне надо на пятый этаж, скоро вернусь. Если срочно понадоблюсь, звоните на мобильный. Вот номер.
Девушка протянула мне визитку и убежала.
Я прошлась по коридору мимо палат, обнаружила дверь с надписью «Техпомещение, просьба посторонним не входить», толкнула ее и заликовала. Ура! Я попала в кладовку, где хранятся ведра, тряпки и средства для уборки. Почему меня охватила невероятная радость? Да потому, что я приметила окно, и на нем не было решетки, его легко открыть. В моей палате тоже есть окно, но кто-то предусмотрительно сделал все, чтобы больной не удрал. К тому же оно без ручки, а тут все в наличии.
Я живо сбегала в свою палату, переоделась, вернулась в чулан и лишь сейчас сообразила, что нахожусь на третьем этаже. Каким образом мне оказаться внизу? У меня отсутствуют крылья и нет парашюта. Связать вместе простынь, пододеяльник, сделать импровизированную веревку? Ну уж нет, такое возможно лишь в кинофильмах. А у меня или узлы вмиг развяжутся, или руки ослабеют.
Решив не отчаиваться, я открыла окно, выглянула наружу и чуть не закричала от радости – прямо под подоконником начиналась наружная пожарная лестница. Она оказалась комфортной, имела перила, удобные ступеньки и была ограждена со всех сторон решетками.
Я быстро вылезла в окно, вмиг оказалась внизу и увидела дверь, которая не позволяет попасть наверх со двора. Сначала я очень расстроилась, но тут же сообразила, что замка нет, просто к внутренней стороне
