сказали, что есть свидетель? – подал голос кто-то из оперов.
– Его предупредили и об очной ставке, и о том, что ему придется участвовать в опознании. Пригласим курьера, наденем на Пашу балаклаву и предъявим потерпевшему вместе с другими похожими мужчинами, тоже в балаклавах.
– И как отреагировал Танжеров? – спросил Снегин.
– Возмутился. Аж на блатной жаргон перешел. Сказал, что это чистая подстава и девчонка сводит с ним счеты.
– То есть она врет?
– По словам Танжерова – да.
– А мне показалось, она правду говорит.
– Капитан Снегин, когда кажется, надо улики искать, и чем больше кажется, тем усерднее искать, – осадило его начальство. – Потому что твое «кажется» в уголовное дело не вошьешь. И в доказательной базе это ноль без палочки. Факты есть, что Лариса Кузнецова не врет? Разговор-то был наедине.
– Тут только очная ставка поможет, – кашлянул кто-то на «галерке». – Дожать Пашу надо, и точка. Новенький! Что молчишь? Идеи есть? Ты же у нас креатив.
– Ерундой мы занимаемся, – сердито буркнул Снегин. У него единственного были сомнения насчет причастности Танжерова к ограблению. И своя версия событий, развернувшихся четырнадцатого сентября в аэропорту Домодедово.
– А ну, просвети-ка нас, умник, – подполковник всерьез разозлился.
– Я уверен, что курьера и охранника вели из зоны прилета. Ну, поставьте себя на место грабителей. Курьера они в лицо не знают. Чемодан? Да их там десятки! Но девушка знает Копылова. Я думаю, что грабители разделились. Она пошла в зону прилета, пасти чемодан с миллионом баксов, а сообщник ждал на стоянке. Готовился. Они все время были на связи. У нас же есть записи с видеокамер, которые находятся в аэропорту?
– Да, транспортная полиция их изъяла в тот же день, когда произошло ограбление. Их внимательно отсмотрели. Но ничего подозрительного не обнаружено. Все как обычно. Грабители будто из-под земли выскочили перед машиной Копылова. И уже в балаклавах. Среди встречающих самолет из Бишкека подозрительных лиц не обнаружено.
– Потому что мы не знали, кого именно искать, – возбужденно сказал Снегин. – А теперь у нас есть фигуранты. И потом: искали мужчин. А наводчицей была женщина. Надо еще разок посмотреть эти записи и искать на них Анжелу. Она же Нина. Одна беда… – он тяжело вздохнул.
– Ну же, договаривай.
– Эти женщины… Они так меняются, когда парик надевают или новое платье. – Снегин вспомнил Аллу, которую в платье едва узнал. – Грим, бесформенная одежда, очки… Много есть штучек, чтобы изменить внешность. Поэтому смотреть надо внимательно. Человеку, который Анжелу знает в лицо и общался с ней. Походку ее знает, характерные жесты.
– Вот ты и смотри. Записи я закажу. – Подполковник тоже вздохнул. – Но лично у меня надежда больше на очную ставку Танжерова и Кузнецовой. Мне кажется, что Пашу это напрягло. А у нас еще и ствол где-то прячется. Ситуация чрезвычайная. Убийца Копылова от оружия не избавился. Поэтому действовать надо нежно. Раз Танжеров на свободе. Пистолет где-то близко. Не дай бог, у Паши. Потому что он на взводе. Нервы ни у кого не железные. А прижали мы Пашу крепко. Кто знает, как он отреагирует? Ему шмальнуть что высморкаться. Банда, в которой состоял Паша-Тяж, машины на трассе грабила. Народу тогда полегло немало. На Танжерове кровь, я уверен. Просто они трупы хорошо прятали, вот и дали Паше всего семь лет. Расколоть его на косвенных – гиблое дело.
– А признательные показания второго грабителя нам помогут? – уточнил Снегин.
– Ты имеешь в виду женщину? А женщина ли это была?
– Я ее раскручу.
– Что ж, попробуй. Поговори с этой Анжелой еще раз. Следователя она игнорирует.
«Поговорю. Только не я», – мстительно подумал Снегин.
Он позвонил Лео уже из дома. И коротко сказал:
– Пора. Сходи с ней в бар.
Парень на фотке был очень уж красив. И совсем еще молоденький, лет двадцати, не больше. Оказалось, он учится в универе, родители живут в другом городе, и студентик очень по ним скучает. Писал этот большой ребенок сначала на сайт знакомств, потом в вотсап, когда общение завязалось. Посыпались взаимные нежности. Возникло желание встретиться. Наивный такой парнишка, явно наш клиент. Живет на съемной, не в общаге: значит, из богатеньких.
Мы терпели убытки, и Паша решил, что потихоньку можно. Если клиент не вызывает сомнений. Только верняк. Никакого риска. Отбор жесточайший. Но лохов надо искать и вступать с ними в переписку. Иначе вконец разоримся. Да и девчонкам тоже надо же с чего-то жить.
Студент нам подходил. С таким можно работать. Явно не мент и не из налоговой. Хотя вопрос возник: такой красивый и скучает?
Но ответов я видела множество. Красота еще не пропуск в рай. Вдруг парень просто застенчив или косноязычен? Или, не дай бог, заикается. Женщин боится. Двадцать лет, цены еще себе не знает. И жизненный опыт ему пригодится, когда ребенок увидит счет. А девушка, которая пришла на свидание, пообещает сходить с ним в цирк и исчезнет навсегда.
Студент предлагал погулять по Москве, город посмотреть. Ну а потом зайти куда-нибудь в кафе. Значит, понадобится машина. Где кафе, там и ночной бар. Все зависит от девушки. Надо погуглить, кто из водителей свободен.
А что касается красоты… Самая красивая женщина, которую я знала, работала в нашей почти что сельской библиотеке. Я бегала туда за книжками, пока училась в школе, ну и заодно на библиотекаршу поглазеть. Она была высокой, под метр восемьдесят, с идеальной фигурой. Волосы цвета снега, огромные голубые глаза словно светились изнутри. Когда хлопала входная дверь, библиотекарша выплывала из-за полок с пыльными книгами и освещала убогое помещение своей фантастической красотой – как солнце, выглянувшее из-за туч.
Она походила на ангела: неземная. В десятом классе я с удивлением узнала, что библиотекарша развелась с мужем. Он ей изменил! Ей!!! Представляете?! У местных мужиков эта неземная красавица не пользовалась спросом. С ней никто не знакомился, в кино не приглашал, в ресторан тем более.
Она, похоже, даже и не подозревала о своей редкой красоте. Одевалась просто, стараясь не привлекать внимания, и всегда выглядела печальной.
Она ходила по нашему городку, будто окруженная облаком. Все держались на расстоянии от этого чуда. Я не видела женщины красивее ее, но и женщины несчастнее тоже не встречала. Это было какое-то бездонное несчастье, похожее на черную дыру. Бесконечные неприятности сыпались на красавицу, как из дырявого ведра. Жива ли еще она? Надо у мамы спросить. В нашем маленьком городке каждый человек на виду.
Всякое в жизни бывает. Недаром ведь есть поговорка: «не родись красивой». Как раз такой случай. А в формуле мужского счастья красота вообще не главная величина, даже если она стремится к нулю.
Так что парень, чье лицо могло бы запросто украсить обложку глянцевого журнала, меня ничуть не напряг. Хотя ресницы у него уникальные. Словно густые камыши по берегам двух озер. Вода в них голубая, чистая, а загляни – окажется, что дна у этих озер нет. Утонуть можно запросто. Как два омута. Нырнула – и пропала.
Но он писал так мило и так наивно, что я подумала: показалось. Глаза как глаза. Парень как парень. Обычный студент. Явно наш клиент. Стопроцентный.
И только душа прожженной промки рванулась с цепи раненой волчицей и клацнула зубами: осторожно! Что-то с ним не так, с этим парнем.
Но посоветоваться было не с кем. Паша ходил мрачнее тучи – того и гляди сорвется, накричит или, хуже того, ударит. В баре хозяин теперь появлялся редко. Да и не лезет он в эти дела. Я вас нанял, деньги плачу, сами решайте. Вон вас сколько, целая команда. А у меня сейчас проблем хватает. Все уже знали, что его таскают к следователю. И только дорогой адвокат помогает отбиваться.
– Макс, а ты что думаешь? – спросила я, показав бармену фотку.
– Смазливый, – в голосе Макса я услышала ревность. – И даже чересчур. Студент, говоришь? Из богатеньких? Надо его малость осадить, чтобы жизнь раем не казалась. Выдоить подчистую. Устроить конкурс-стриптиз и преподнести как выигрыш тройку ядерных шотов. Абсента от души туда бабахнуть. Сделаю.
– А не жалко мальчика?
– Ты о чем? – с удивлением посмотрел на меня Макс. – Таких учить надо. Мальчику любви захотелось. Красиво пишет. Поэтично, – хмыкнул он. – Ну, мы ему поэзии и нальем. По самое не хочу. На всю жизнь запомнит, сука.
Разумеется, я дала ему почитать переписку с Лео – так представился парень. Макс и сам приезжий, поэтому ненавидит тех, которым повезло больше, чем ему. За то, что он халдей за стойкой, а щенок Лео спускает за той же стойкой родительские деньги без счета. Социальное неравенство во всей его красе.
Но раз уж Макс дал добро и пообещал, что свою работу сделает, клиента как следует накачает – свидание состоялось.
То, что я увидела, мало соответствовало аватарке, которая
