— У тебя не хватает смелости назвать нас пьяными! — воскликнула Черил.
— Я не говорил, что вы были пьяными, я просто хотел сказать — беспечными. Вы заперли все окна и двери?
— Разумеется, — надменно ответила Черил.
— Уверена в этом, — сказала Карен. — Ну... на девяносто девять процентов.
— Лучше бы на сто, — строго сказал Тони. — Потому что если вы заперли все, это значит, что у посетителя был ключ от вашего дома.
— Или в дом ведет какой-то неизвестный нам путь, — сказал Марк.
— Кончай, — проворчал Тони. — Сейчас ты начнешь рассуждать о тайных ходах. Послушайте, девочки, я не пытаюсь поставить под сомнение вашу трезвость, но маловероятно, чтобы у кого-то был ключ. Вы же только что установили новые замки, не так ли? Хорошо. Следующий вопрос: кто-нибудь знал, что Черил останется на ночь?
— Нет, — без колебаний ответила Черил. — Это решение пришло в последнюю минуту. Я сама не знала об этом до полуночи.
— Ты не звонила Марку?
— Конечно, звонила. Тебе же это известно.
— Черт побери, минуточку! — вставил Марк. — Не хочешь ли ты предположить...
— Я пытаюсь задать необходимые вопросы, — сказал Тони, — и мне чертовски трудно это сделать. Ты говорил кому-нибудь, что Черил остается у Карен?
У Марка потемнело лицо:
— Ты что, думаешь, я обзвонил всех знакомых, сообщив им, что кот ушел и малыш-брат может поиграть?
— Я не знаю, что ты так кипятишься, — обиженно сказал Тони. — Успокойся. Я просто пытаюсь достоверно установить, что о присутствии Черил в этой комнате и в этой постели было известно только ей самой и Карен.
— А, — расслабленно опустился на стул Марк.
— Никто об этом не знал, — сказала Черил. — Ради всего святого, вы, мужчины, поднимаете столько шума из-за самых простых вещей.
— Итак, — упрямо продолжал Тони, — проникнувший в комнату тип считал, что она пуста. Он открыл платяной шкаф. Представьте себе его потрясение, когда Черил во сне заворочалась и забормотала. Он бросился бежать — с охапкой одежды в руках. Пусть он растерялся, был напуган — возможно, пару секунд он и не бросил бы эти вещи. Но потом, на лестнице, в прихожей, почему он не избавился от них? Зачем выносить одежду в сад и развешивать ее на кустах? И вообще, зачем связываться с ворохом старых лохмотьев?
— Это не лохмотья, — негодующе заявила Черил. — Это ценные вещи.
— Ну да, конечно, вы все время мне это повторяете. Но, признайтесь, девочки, ну сколько это все стоит? Пару сотен? Пару тысяч?
— Около ста тысяч долларов, — сказала Карен.
— Что? — Тони, очевидно, был поражен.
— Я никогда над этим не задумывалась, — медленно проговорила Карен. — Но у меня есть, ну, тридцать — сорок платьев миссис Мак. Не все из них авторские оригиналы, их стоимость колеблется в широких пределах; но если учесть, что вечернее платье работы Пуаре было продано в 1981 году на аукционе «Кристи» за четыре с половиной тысячи долларов...
— Пять тысяч за платье?! — недоверчиво воскликнул Тони.
— Некоторые стоят еще дороже, — заверила его Карен. — Другие, конечно, меньше... Тони, лучше бы ты не заговаривал об этом. Наверное, в моем характере нет деловой хватки.
— Именно это должна привнести в наш союз я! — с жаром воскликнула Черил. Она хлопнула себя по лбу ладонью. — Страховка! Господи, страховка! Как я могла упустить это? Завтра первым же делом...
— Подожди, — сказал Тони. — Рад, что напомнил тебе о забытых обязанностях, крошка, но мы отклонились от темы. Я не предполагал...
— Это выбрасывает твою версию на помойку, не так ли, дружище? — ехидно улыбнулся Марк.
— А твою, дружище?
— На мою это никак не влияет.
Откинувшись назад, Марк сплел руки на груди.
Было очевидно, что он ждал, чтобы кто-нибудь спросил его, что это за версия. Никто не удовлетворил этого желания. Тони задумался, затем твердо произнес:
— Нет, это никак не мешает моей теории. Ведь вещи не были похищены. Они были развешаны — аккуратно развешаны! — по саду. Это напоминает мне кое о чем. Удивлен, что это не поразило тебя, Марк.
— Ты имеешь в виду дело Стратфордов? — спросил Марк.
— Д-да. — Похоже, Тони был очень удручен. В надежде на слушателя, который его оценит, он повернулся к Черил: — Это случилось в 1850 году, в Коннектикуте. Началось с обыкновенных проявлений полтергейста: предметы, летающие по воздуху, вспыхивающий безо всяких причин огонь. Но была одна особенность. Однажды, вернувшись из церкви, семья обнаружила большую часть своей одежды в гостиной, набитой подушками и тряпьем и расположенной в странных позах, словно манекены на витрине. Одна фигура стояла на коленях перед раскрытой Библией.
Когда он закончил, наступила полная тишина, продолжавшаяся до тех пор, пока официант не забрал тарелки и не предложил заказать десерт.
— Мне вот эти слоеные пирожные с шоколадом, — сказала Черил. — Тони, ты что, сошел с ума?
— Ты ничего не поняла, — сказал Тони. — Нет, спасибо, мне десерта не надо.
— И мне тоже, — сказала Карен. — Боюсь, я также не поняла.
Но возникшая в ее сознании картина навеяла на нее жуткий страх, подобный тому, который она испытала прошлой ночью, — белые силуэты, беспомощно разбросанные, словно жертвы массового побоища.
— Все это серьезно, Тони, — укоризненно сказала Черил. — А ты болтаешь о домах с привидениями и полтергейсте!
Тони бросил взгляд на Марка, тщетно пытавшегося скрыть свое веселье.
— Я не болтаю о полтергейсте, — произнес он сдавленным голосом человека, сдерживающего ярость из последних сил. — Я не верю в полтергейст. Все имеет рациональное объяснение, в том числе и дело Стратфордов. Эти манекены кто-то расставил...
— Все домашние были в церкви, — вежливо заметил Марк. — Включая слуг. Они подтвердили показания друг друга.
— Значит, они лгали или заблуждались, — сказал Тони. — Этот замысел был напитан злобой, и в нашем случае мотив тот же. Параллели...
— Полностью случайны, — сказал Марк. Он больше не улыбался. — Мотив в нашем случае настолько очевиден, что бросается в глаза. Не могу понять, как вы его не видите. Кому-то нужна вещь, принадлежащая Карен. Вот и все.
— Серебро Рут, — начала Карен. — Ее антиквариат...
— Не Рут, а что-то твое. Эта чушь началась лишь после того, как ты стала собирать старую одежду.
Карен рассмеялась:
— Ты хочешь сказать, что это какой-то конкурент пытается стащить у меня товар? До самых ценных вещей никто так и не дотронулся, не говоря уже о том, чтобы их взять. А может быть, это делает кто-то, у кого мания одеваться в старинные женские наряды?
Марк, похоже, задумался:
— Об этом я не думал.
— Готов поспорить, вы сейчас придумаете что-нибудь еще более мудреное, — усмехнулся Тони. — Завещание в кармане куртки? Браслет с бриллиантами, который какая-то старуха забыла в сумочке?
Черил замахала руками.
— Он прав и в то же время совершенно не прав! — возбужденно воскликнула она. — Я хочу сказать — дело действительно в какой-то вещи, которую купила Карен. Но не забывайте, что все неприятности начались в тот день, когда мы отправились на аукцион. А что случилось во время аукциона?
Очевидно, Марк слышал историю про миссис Гроссмюллер. Он громко рассмеялся:
— Наверное, старая дама зашила признание в совершенном убийстве в свое подвенечное платье — за тридцать лет до того, как пришила судью.
Это положило конец всякому разумному обсуждению. Даже Тони оказался захвачен безумными версиями; именно он предложил карту сокровищ, вышитую на скатерти. Имитации драгоценных камней, которые не были имитациями, бриллианты, замаскированные под пуговицы, — этим исчерпалась гамма нелепых теорий. Они смеялись над предположением Карен — утерянная рукопись Эдгара Аллана По, разрезанная и вставленная в корсаж платья, когда голос за плечом Карен весело произнес:
— Я не могла не подойти и не поздороваться.
Тони вскочил. Марк последовал было его примеру, но Шрив, положив руку ему на плечо, удержала его на стуле:
— Не надо вставать; такой милой компании я не помешаю ни за что на свете. Как приятно видеть, Карен, что тебя вывели в свет.
— Словно молодую девушку, ты хочешь сказать? — повернулась к ней Карен. — Ты со всеми знакома?
Она сделала необходимые представления. Шрив едва кивнула Черил:
— Мы уже встречались с миссис Рейхардт. — Затем ее взгляд снова вернулся к Тони: — Детектив?
— Да, мэм, — ответил он, стараясь показаться тупым.
— Очаровательно, — пробормотала Шрив. — Какое миленькое платьице, Карен. Оно продается?
— Боюсь, тебе оно не подойдет, — сказала Карен. — Но если тебя интересуют платья, заходи в любое время. Я рада всем покупателям. От тебя я даже чек приму.
— Как это чудесно с твоей стороны, — Шрив перенесла руку с плеча Марка на его щеку и нежно потрепала его. — Что ж, мне пора прощаться. Не позволяйте этому бедному мальчику слишком много работать.
