— Вот черт!
Ему ничего не оставалось делать, как идти к бывшей возлюбленной. На его счастье, в ее квартире горел свет. Значит, либо Степан все еще находился у нее, либо только что ушел. Поднявшись на второй этаж, Алексей позвонил в квартиру. Ему никто не открыл.
— Мерзавцы!
Парень подумал, что его друзья просто не хотят вылезать из постели ради позднего посетителя.
— Придется, голубчики!
Он снова с силой надавил на звонок. Однако в квартире по-прежнему стояла тишина. Тогда молодой человек размахнулся и ударил по двери кулаком. Та неожиданно открылась: она вовсе не была заперта.
— Чего дверь-то не закрыли, хозяева?
Ему никто не ответил. По спине Тертецкого пробежали мурашки. Он нашел ключи, хотел взять их и выскользнуть, но какая-то сила понесла его на кухню. Пройдя туда, он приглушенно вскрикнул: на полу в луже крови лежала раздетая Альбина.
— Алька! Что с тобой? Ты жива?
Он подошел к любовнице, намереваясь помочь, однако, подняв ее холодную руку, понял: в его помощи она уже не нуждается.
Расследование
— Врет он, товарищ капитан! — убежденно сказал Прохоров Скворцову. — Намеревается таким образом запутать следствие. Только у нас неопровержимые доказательства: пальчики на бутылке — раз, пятна крови на рубашке — два. Есть еще убитая девушка в Залесске, с которой подозреваемый учился на одном курсе.
— Это все косвенные улики, — отмахнулся Константин.
— Косвенно, зато весьма логично, — констатировал Петя. — Допустим, он оставил Альбину и некоего Степана вдвоем. Поверите, что мужик больше не прикоснулся к бутылке? Если обратиться к истории с ключами, почему же Тертецкий не вызвал «Скорую» и милицию?
— А вот подобных случаев, согласись, много, — возразил Павел. — Люди знают, что сообщивший о преступлении первым попадает под подозрение, и делают выводы. Что же касается истории в Залесске, причастность Алексея к тому убийству тоже надо доказать. Между прочим, Сомов ездил в институт. Никто не подтвердил, что у жертвы и нашего подозреваемого были какие-либо отношения.
— Так он же маньяк! — бросил Петя. — Не вы ли меня учили: у них нет логики?
— Петя, — подключилась Лариса, — ты еще молод и горяч. Пойми, осудить человека ничего не стоит. А если потом этот Степан отыщется? Как ты будешь смотреть парню в глаза?
Молодой оперативник потупился.
— Кстати, Назаренко уверен: его подзащитный не лжет, и просит нас организовать поиски Степана, — сказал Константин.
— Это будет трудно, — вздохнула Лариса. — Не может же он все время прохлаждаться в баре «Если».
— И все-таки он наверняка здесь ни при чем, — упрямо твердил Петя. — Я не утверждаю, что Тертецкий — наш приреченский маньяк (убийство все же произошло в помещении, хотя и был похищен красный халат), но Загорулько убил он.
— А мотив? — поинтересовалась Кулакова.
— Она хотела за него замуж, а он уже присмотрел невесту с большим карманом, — пояснил Прохоров.
— Сомневаюсь, что она была единственной.
Сыщики рассмеялись.
Убийца
Он знал: его потихоньку обкладывают со всех сторон. Конечно, стоило бросить это дело, однако убийство требовалось ему, как наркотик. Придя в гости к Альбине и увидев ее в шелковом красном кимоно, он еле дождался, когда она останется в его власти. В тот вечер он убивал с особой жестокостью, стараясь вкусить побольше наслаждения. Кто знает, когда будет следующий раз?
Расследование
— Ну, как? — спросила Катя мужа, закончившего читать ее книгу, работа над которой близилась к концу.
— Здорово! — похвалил Константин. — Ты у меня талантище, это всем известно. Думаю, так все и было на самом деле.
Он вздохнул.
— Сожалеешь, что вы не можете их прижать? — поинтересовалась Зорина.
Скворцов кивнул.
— Ни один начальник не даст постановление на обыск, — заметил оперативник.
— Это точно. Чаю хочешь?
— С удовольствием.
— Мне кажется, если вы в отделе покумекаете, как это можно обставить, все у вас получится, — сказала девушка.
Мужчина пожал плечами:
— Пока не за что зацепиться. Даже свидетельство о смерти Лучану нотариус отыскала. Эксперты проверяли: все путем, никакой подделки.
— Об этом я думала, — Зорина достала чайный сервиз. — И все равно тут нечисто. Ну с какой стати и кому понадобилось засыпать труп Полковниковой известкой, чтобы ускорить разложение? Наверняка только нашим дамам. Стал бы посторонний заниматься такой ерундой. А у них мотив — скрыть точное время смерти. Я так думаю: Лучану к тому моменту был уже мертв.
— Тогда его убили не они? — спросил Константин.
— А почему мы решили, что они должны были его убить? — удивилась журналистка. — Не спорю, сто процентов планировали. Но бомжацкая жизнь есть бомжацкая жизнь. К тому же несчастный болел туберкулезом в сильной форме. Однако по их плану умереть ему надо было после жены. Кстати, с Полковниковой он даже не развелся. Узнав о его смерти, они быстро взялись за дело.
— Это не докажешь.
Катя улыбнулась:
— Мне кажется, вы плохо работаете со свидетелями. Не верю, что никто не видел, как две дамы куда-то тащили третью, полубезумную.
— Ты права, — Скворцов потянулся за чашкой. — Только у нас все заняты поисками серийного убийцы.
Зорина всплеснула руками:
— Ушам своим не верю! А они кто же, по-вашему? На их совести по меньшей мере три человека.
Муж погладил ее по плечу:
— Ты снова права. Завтра поговорю с коллегами.
За десять лет до убийства Полковниковой
Из книги Е. Зориной
Годы шли своим чередом, родился второй мальчик, Даниил, а жизнь для Надежды Панько и ее дочери потихоньку превращалась в ад. Но виной этому, по их мнению, теперь был не Игорь, который совсем распоясался: не работал, бомжевал и при случае поколачивал не только жену, но и ее родственников. На все просьбы образумиться и стать нормальным мужем и хорошим отцом Лучану отвечал:
— Я здесь не хозяин. Вам только деньги нужны!
— Это неправда, — возражала Дина, боявшаяся развода и категорически заявившая об этом матери.
— Тогда докажи обратное. Пропиши меня в квартире.
Молодая женщина бросалась к Вере Семеновне, однако та неизменно отвечала:
— Внученька, ты в своем уме? Если я его пропишу, он сразу же начнет делить жилплощадь, как обещал. А что тут делить? И так коммуналка.
— Возможно, нам надо пожить отдельно, — не сдавалась Дина.
— Он выгонит тебя на следующий же день, — поясняла бабушка. — И тогда, скажи на милость, как мы будем жить? Вчетвером в маленькой комнатушке.
Но разумные доводы бывшей учительницы не действовали. Дина шла к матери.
— Попробуй уговорить бабку на размен.
— Бес ее уговорит, — злилась Надежда. — И потом, ты в своем уме? Хочешь поселиться в комнатушке с этим бомжом?
Женщины обсуждали не один вариант выхода из затруднительного положения, призывали на голову старушки всевозможные проклятия.
— Хоть бы сдохла скорее! Заляжет — очень надо за ней ухаживать. Кто она нам такая?
Заметив в настроении жены некоторую перемену к лучшему для себя, масла в огонь подливал и Игорь, который из всей семьи уважал и боялся только бабу Веру и ее влияния на окружающих.
— Если бы не она — у нас бы была другая жизнь, — говорил он Дине.
Та бежала к матери.
— Что же мне делать?
Надежда ухмылялась:
— Кто из нас медик?
В семье началась самая настоящая холодная война. Бывшая учительница отнеслась к ней внешне спокойно, все равно продолжая настаивать: Игоря она прописывать не будет. Однажды Дина с улыбкой зашла в комнату бабушки.
— Бабуля, извини меня, пожалуйста, — проворковала она. — Ты во всем права. Я больше не буду говорить на эту тему.
Вера Семеновна поцеловала внучку:
— И правильно, деточка. Твоя жизнь еще наладится, вот увидишь. И для этого вовсе не обязательно прописывать нашего прохвоста.
— Я заметила, последние дни ты неважно выглядишь, — сказала женщина.
