с шелковой жилеткой. Загорелая кожа и милая улыбка. Девушка выглядела красивой простушкой, словно актриса в роли очаровательной сестры главного героя из популярного фильма.
– Привет, – поздоровалась она, протягивая руку. – Меня зовут Мариса.
В настоящее время
– Я схожу с ума, – объясняет Мариса. – И просто хочу поговорить.
– Хорошо, – отвечает Кейт, стараясь говорить максимально спокойным голосом. – Я понимаю. Давай поговорим. Я расскажу тебе все, что ты хочешь.
Плечи Марисы расслабляются. Теперь девушка выглядит спокойной. Нож оставляет на столе в коридоре.
– Извини, – говорит она. – Я не собиралась его использовать.
– Я знаю.
Девушка криво улыбается, поэтому все ее лицо выглядит неестественно. Грязные волосы собраны в пучок, и Кейт чувствует терпкий запах тела другой женщины.
– О, Мариса, – спрашивает Кейт. – Что случилось?
Мариса вздыхает, резко опускается на стул, по ее щекам текут слезы. Она поднимает голову и смотрит из-под длинных прядей волос. Кейт прижимается к стене, словно силой воли хочет заставить себя исчезнуть. Но деваться некуда, да и ноги все еще связаны веревкой.
– Мариса, милая, пожалуйста, не могла бы ты развязать веревку? Я обещаю, что никуда не убегу, просто мне сейчас немного не по себе.
Мариса непонимающе смотрит на нее, будто совершенно не улавливает ни единого слова. Словно находится в другом месте. Кейт думает: «Как мы вообще до этого докатились? Как все это произошло?» Она продолжает попытки переговоров, похожие на укрощение дикой лошади: заставляет подойти поближе, приманивая тихим голосом и кусочком сахара на раскрытой ладони.
– Пожалуйста, развяжи веревку, и тогда мы поговорим. Мы посидим на кухонном диване с кружечками чая и во всем разберемся. Ты не одна. Все хорошо. Я не злюсь на тебя. Мариса, ну пожалуйста.
Через несколько минут девушка выпрямляется на своем стуле и собирает волосы, завязывая их на затылке в свободный хвост. Лицо выглядит вменяемым, словно внутренние демоны временно отступили. Мариса встает, прикрывая рукой свой живот. Наклоняется вперед, чтобы развязать узлы, но пальцы не слушаются, поэтому берет нож и пытается перерезать веревку. Постепенно веревка ослабевает, и Кейт чувствует, как кровь приливает обратно к ногам.
– Спасибо, Мариса.
– Я не хочу идти на кухню. Давай просто посидим здесь.
Мариса соскальзывает вниз и садится рядом, прислонившись к стене спиной. Девушка так близко, что Кейт чувствует ее волосы, щекочущие щеку, и это пугает сильнее, чем вид Марисы с ножом в руках. Кейт, пытаясь не замечать запах, контролирует дыхание. Ненадолго закрывает глаза, собираясь с мыслями.
– Что такое?
– Я все знаю, – произносит Мариса.
– Что знаешь?
– Прекрати. Я же не тупая. Я же не дура, даже если ты так думаешь, даже если я никогда не была такой же умной. Я уже спрашивала тебя. Так позволь повторить мой вопрос: как долго ты спишь с Джейком?
Кейт в недоумении.
– Шесть лет, – отвечает она. – И ты это знаешь.
– Как ты можешь говорить таким тоном? Мы пригласили тебя в свой дом, и вот как ты отплатила? Разрушив наши отношения?
– Ваши отношения?
Мариса кивает, и Кейт озаряет вспышка осознания происходящего, от которой ей сразу же хочется прикрыться руками.
– Но… что… Мариса… – Кейт спотыкается на каждом слове. Хриплый голос срывается в шепот. «Этого же не может быть? Мариса не… она… она не могла…» – думает Кейт.
– Ты наша суррогатная мать, – наконец произносит Кейт. Мариса выглядит опустошенной, словно ничего не слышит.
– Ты наша суррогатная мать, – повторяет Кейт. – Ты понимаешь?
Затем Мариса делает очень странную вещь: берет Кейт за руку и начинает смеяться, сначала тихо, но потом все громче, пока смех не становится пронзительным и неудержимым.
– О, Кейт, – говорит Мариса, задыхаясь от приступов хохота. – Кейт, Кейт, Кейт, бедняжка. Ты все неправильно поняла. Это я девушка Джейка. У нас с ним ребенок. А ты наша квартирантка.
Когда Кейт была ребенком, отец часто ездил на воскресные распродажи автомобильных покрышек. Иногда, если дочь вставала достаточно рано, он брал ее с собой. Они жили на дне долины, поэтому дорога круто шла вверх. По утрам, когда там нет других машин, отец ускорялся, чтобы поскорее перескочить на другую сторону гребня, а во время этого Кейт чувствовала, как переворачиваются внутренности.
«Переворот в животе!» – с восторгом кричала девочка. От мысли, что машина застрянет на вершине холма, ее брала оторопь, но этого никогда не происходило, и их автомобиль на секунду оказывался в состоянии невесомости, пока колеса вновь не касались дороги.
Кейт, услышав слова Марисы, понимает насколько та нездорова. Снова чувствует, как в животе все переворачивается, но на этот раз ничего не возвращается в норму. Колеса так и не цепляются за дорожное покрытие. Вместо этого машина летит и кувыркается в воздухе, а затем с катастрофической силой врезается в асфальт.
– Мариса, – говорит Кейт. – Джейк мой партнер. Мы уже шесть лет вместе. Мы не могли зачать ребенка. Поэтому попросили тебя стать нашей суррогатной матерью и переехать к нам. Ты носишь нашего ребенка. Нашего. Не твоего.
Некоторое время Мариса ничего не говорит. Девушка отворачивается, и Кейт видит, как та ковыряет неухоженные кутикулы на правой руке. Несколько минут проходят в тишине, прежде чем Мариса открывает рот, чтобы заговорить.
– Дело в том, Кейт…
Звук поворачивающегося ключа прерывает ее. Дверь открывается, и в дом заходит Джейк.
Потом
Сначала никто не мог в это поверить. Кэрол сказала, что на поиски подходящей суррогатной матери обычно уходит несколько лет. Это большая редкость – встретить ее на первом же мероприятии. Но Кейт и Джейк почувствовали странную близость с Марисой. Позже, оглядываясь назад, Кейт задается вопросом, в каком же отчаянии они находились, если увидели близость там, где ее нет.
И тем не менее, в тот вечер они втроем легко болтали о странности (и комичности) обстановки, в которой оказались. Мариса немного расспросила их о «путешествии» к зачатию, потому что все называли это путешествием, будто это словечко взято из рок-песни восьмидесятых, но ее вопросы не казались навязчивыми или бестактными. Девушка выслушала, кивнула и, казалось, искренне посочувствовала. Мариса рассказала, что всегда хотела детей, но пока еще не готова. Сказала, что от своих друзей и собственной матери знает, какой сложной может оказаться борьба с бесплодием.
– Между мной и моей сестрой разница в семь лет, – пояснила она. – У матери была череда выкидышей. Это сильно на ней сказалось.
Кейт взглянула на нее и подумала, может ли бесплодие быть генетически обусловлено. Мариса, словно прочитав мысли, сказала, что проверялась, а это значит, она может без проблем рожать, пока находится
